Под крылышком у ректора (СИ) - Юраш Кристина
Точно боевой маг.
- Я рассказала вам все, как было. Меня в шутку заперли в башне пророка, а сами ушли на экзамен. Я стучалась, ломилась, пока меня не услышала уборщица. Она меня и открыла. А когда я прибежала… - повторила я наизусть, но меня грубо оборвали.
- Я это уже слышал! Подробности! – рявкнули на меня.
- В башне было темно и пыльно. Я случайно прожгла юбку! – ответила я, не зная, каких подробностей он так жаждет. – Я могу идти?
- Приказа не было! Не заставляй меня обеспечивать адские боли в области личности и человека! Как все было по порядку с самого начала, но только с середины! – четко произнес ректор.
Я взглядом умоляла двери, выпустить меня отсюда побыстрее! В надежде, что от них что-то зависит.
- Я больше ничего не знаю, честно, - пролепетала я, снова сжимая кулаки.
- Это верх низости лгать ректору, - бросили мне. Я поежилась. Не таким я его представляла. Это еще страшнее, чем я могла себе представить. - Ты что там делаешь? – спросил голос ректора, когда я вцепилась в свою юбку.
- Ничего, - ответила я, уже боясь даже поднимать глаза.
- Быстрее доделывай свое «ничего» и начинай рассказывать! – допытывались до меня.
А мне и сказать было нечего!
Новый ректор начинал меня пугать.
Громкий стук разорвал тишину допроса. «Господин ректор!», - ломились в дверь так, словно за ними гонится чудовище.
- Как вы меня … устали! – коротко произнес ректор. – Разрешаю войти, только в разумных пределах!
После оглушительного выбивания дверей, они аккуратненько открылись.
Тихо, словно мышка, в кабинет вошла маленькая и худенькая преподавательница по прорицанию Мадам Нагадайна. Вид у нее был, как у воробышка. Серенькая мышиная шаль и легкое покашливание намекали, что ей совсем недолго осталось в этой сырой и продуваемой всеми ветрами башне.
Но злая и бесчеловечная Академия не может позволить делать ей ремонт каждый семестр.
Она входила в магическую ассоциацию провидцев и прорицателей. Но ненадолго. Обычно, охрана ее тут же выставляла. Говорят, Мадам умела предсказать судьбу и количество детей по трещинам на пятках. Причем, делала это мастерски.
Мадам Нагадайна умела составлять гороскопы так, что ты начинаешь бояться каждого шороха. Однажды она предсказала мне, что я умру в субботу. Когда я с ужасом спросила ее: «В эту?», Мадам загадочно промолчала.
- Господин ректор! – воробьиным голосом произнесла Мадам Нагадайна, кутаясь в свою шаль. – Все уже собрались в зале… Кхе-кхе! Ждут вас! Кхе-кхе! Мы собрали всех учеников! Кхе-кхе!
И по своему обыкновению Мадам Нагадайна закатила глаза, словно вот-вот умрет. Обычно, в этот момент все бросались к ней на помощь. Даже старенький ректор обдувал ее листочком, пока Мадам слабым голосом перечисляла, какого цвета шторы нужны ей для полного счастья.
- Ой, что-то мне нехорошо, - покачнулась Мадам Нагадайна.
Но никто не бросился ее ловить. Она покачалась сначала по часовой, потом против часовой стрелки. Два раза она закатывала глаза, пытаясь рукой нашарить какой-то флакончик. И несколько раз отчетливо простонала, намекая, что уже видит свой конец.
- Свободна! До выяснения – смерили меня коротким взглядом. Не помня себя от радости, я вылетела в коридор, видя, как ректор спокойно проходит мимо нашей провидицы, сползающей по двери.
- Моя смерть будет на вашей совести! – заохала Мадам, вынюхивая свой флакон.
- Сомневаюсь, что ваша смерть найдет там место! – ответил ректор, от души закрывая дверь. Чтобы не встречаться с ним в коридоре, я поспешила окольными порталами в зал. В зале уже толпились студенты, обсуждая недавний инцидент и загадочную болезнь, внезапно прямо на экзамене поразившую всех целителей шестого курса, куратора, комиссию целителей и даже присутствовавшего на экзамене ректора.
Я посмотрела под знамена целителей, видя, что там пусто. После того происшествия, родители забрали всех целителей из Академии. И перевели их в другие. Это было еще до того, как пришел новый ректор.
Мне вспомнились чемоданы, паника, порталы, которые работали без остановки, навсегда забирая студентов из стен Академии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})- Чихни на меня! – наконец-то заметили меня. – У меня завтра экзамен! Быстро чихни!
- Отстаньте, - отмахнулась я, поведя плечом.– Сколько раз вам повторять? Я – не заразная!
Но мне не верили.
Все собрались в главном зале, где по стенам были развешены знамена факультетов.
Когда –то давным-давно, когда Академия только-только начинала учить студентов, каждому факультету придумали свои гербы. У некромантов – рука с черепом, у зельеваров – рука с зельем, у артефактеров – рука с жезлом, у магический растений и животных – дракон, у боевых магов – меч, у заклинателей – огонь, у прорицателей – шар. Когда дошли до целителей, фантазия кончилась.
Я вздохнула.
Мой взгляд упал на наше голубое знамя. На нем была изображена рука, размахивающая оторванной рукой.
- Животные! Подвиньтесь! Ничего не видно! – возмущались прорицатели.
- А третий глаз вам на что! Вот им и смотрите! – возмущались студенты по уходу за магическими растениями и существами.
- Идет! Идет! – послышались встревоженные голоса студентов. Места преподавателей – целителей пустовали, зато все остальные преподаватели были на месте.
Он вошел тяжелым шагом, даже не глядя по сторонам.
«Ой, какой красивый!», - растеклись первокурсницы. Им обязательно нужно было кого-то обожать. До этого они обожали старосту боевых магов с четвертого курса. Потом эстафета перешла к какому-то портрету чародея с третьего этажа. Но портрет перевесили в учительскую, после того, как он оборвался под тяжестью тысячи слоев помады.
На старших курсах это проходило. Студенки -старшекурсницы обожали просто спать. Спать - лучший мужик на свете!
Ректор встал за трибуну и положил на нее огромную стопку бумаг.
- Буду краток, - отчеканил ректор, сверкнув глазами. – Меня зовут Гелиад. Поэтому обращаться ко мне вежливо! Разрешите доложить, господин ректор!
«Какое красивое имя! Гелиад! Ой, мамочки! Ой, новый ректор такой заюшка!», - заволновалась Академия.
- Молчать! А не то я буду зверствовать! – отрезал ректор, заставляя всех смущенно притихнуть. – Когда я говорю, нужно, чтобы было слышно, как муха чешется! Ничего! Сначала я приучу вас к дисциплине. Потом к порядку. А потом к туалету.
- Так мы, вроде как бы приучены к туалету… - переглянулись студенты, слегка растеряно. – Мы, как бы, знаем, где он находится…
- Один раз рявкну – проверим! – строго произнес ректор.
В зале стояла такая тишина, что слышно было, как где-то на четвертом этаже уборщица гоняется за привидением: «Пошел отсюда! Сруль инфернальный! А то напугал и тут же прибавил мне работы!». И звон ведер.
- По поводу происшествия с целителями. Во время экзамена студенты, комиссия и ректор не предохранялись. И случайно возбудили новый вирус.
Ректор помолчал. А мне уже было плохо от смеха.
- Пока что по всем симптомам напоминает бешенство желудка при не проходящем обмороке. Если вы вдруг упали и лежите в обмороке, а в штанах существенно потеплело – срочно сообщите преподавателям или мне. Это раз! – постановил ректор, сжимая трибуну.
Кто-то тихо угасал со смеху. В толпе поселилась гиена. Остальные изо всех сил стягивали рты в трубочки, словно собирались целоваться. Неподалеку послышался глухой стон морального оргазма.
Разумеется, никому не сказали, что на самом деле случилось с ректором и остальными. Официальная версия – драконий грипп.
- Второе! С этого момента Академия переходит на ночной режим обучения! Занятия проходят от темнадцати до светладцати! С перерывами на ночной дожор и прочие дуракаваляния! – отчеканил ректор.
Глава вторая. А ему все правила по этикету!