Любовник для попаданки - Александра Гусарова

- Айр Грегори? Это ваш самый ближайший родственник – брат вашей матушки. Вы же, бедняжка, остались сиротой. И только он вас приютил и обогрел.

Вот это самое «приютил и обогрел» мне совсем не понравилось. Только что толку препинаться с девицей, которая ничего путем объяснить не могла. Поэтому я махнула рукой и скомандовала:

- А веди меня к этому самому дядюшке!

- Но, айра, - девушка поджала губы, - он же сказал, чтобы пока вы не совершите акт чадозачатия, не показывались ему на глаза.

- Акт чего? – я не верила своим ушам. – Чадозачатия? Это как?

- Ну, как, - девица замялась, - вы что, не знаете, как детей делают?

Если учесть, что я сама родила двоих, то знала все не только о процессе их зачатия. Вслух это озвучивать на всякий случай не стала. Она на меня и так смотрела как на умалишенную. Поэтому еще раз потребовала:

- И все-таки веди меня к дяде. Нам нужно с ним очень серьезно поговорить.

- Хорошо, - тяжело вздохнула девушка, - но вы подтвердите айру Грегори, что я была против и вас предостерегала.

- Подтвержу! – махнула я рукой. – Веди давай!

Девушка подошла к стене, махнула рукой, и стена, подернувшись дымкой в очередной раз, разошлась в стороны, открывая широкий проход. После этого я решила, что все мне только снится. Такой странный и причудливый сон. Мы с моей провожатой скользнули в образовавшуюся щель и пошли по гулкому коридору в сторону широкой лестницы. На этом этаже не было ни окон, ни дверей. Я начала подозревать, что двери все же были, только в корне отличались от тех, к которым мы привыкли на Земле…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да, на Земле. Я попала. Наше подсознание может предложить нам такие глубоко спрятанные в нем места, что просто диву даешься. Слишком много событий на меня навалилось за сегодняшний день. Поэтому разрешила себе пока просто поверить в получавшуюся сказку и успокоиться. Буду считать, что это всего лишь сон. А во сне можно все. А дальше будет видно.

Поднявшись наверх, мы оказались в другом коридоре, уже более привычном человеческому глазу. Красная дорожка с коричневыми полосами по бокам закрывала весь пол. Словно я попала в гостиницу времен молодости или государственное учреждение высшего ранга. И лишь в углублениях, где размещались тяжелые двери из красного дерева, виднелись золотые лоскутки наборного паркета. Мы подошли к концу коридора.

 Двери, венчавшие торец, были в два раза шире и массивнее остальных. Темная древесина была украшена золотыми завитушками. Все кричало о богатстве и сообщало непонятливым гостям наподобие меня, что именно здесь обитает хозяин дома. Моя сопровождающая поскреблась в двери, словно была несмышленым котенком. А когда послышалось короткое «Да!», сначала толкнула двери, а затем затолкнула меня и без передышки начала тараторить:

- Айр Грегори, я передала айре Вики, что вы не желаете ее видеть, пока она не исполнит акт чадозачатия. Но она настояла на том, чтобы встретиться с вами. Перечить ей я не смогла.

В центре комнаты, куда меня втолкнули, стояло огромное оранжевое кресло с коричневыми подлокотниками. Оно было развернуто спинкой к входу, а лицом к горевшему камину, поэтому сидевшего в нем мужчину видно не было. Он же молча выслушал торопливую речь служанки, а затем неожиданно густым басом пророкотал:

- Римма, поди прочь! – и медленно развернулся в мою сторону.

Я с любопытством стала рассматривать сидящего передо мной субъекта. Он был невысокого роста, кажется, горбат и дурен лицом. Брови внешними концами вздергивались вверх, придавая злое выражение лицу.

- Вики, и что за концерт ты решила нам устроить? – мужчина оглядел меня с ног до головы и брезгливо поморщилась. – Что за спектакль с твоим мнимым самоубийством?

Самоубийством? Кажется, моя фантазия слишком бурно разыгралась.  Чем-чем, а суицидальными наклонностями я точно никогда не страдала. Это он про что? Я, честное слово, не знала, как ответить на такую отповедь. Поэтому решила просто промолчать. Лет двадцать пять назад начала бы оправдываться, что-то мямлить в ответ. Но точно не сейчас. Жизнь многому научила и по-своему закалила. Вот только предательства мужа я уж никак не ожидала. Хотя, про что это я? Ведь все признаки были на лицо. И лишь я, наивная дура, их не замечала. И кто этот мужик?

Девушка утверждала, что он МОЙ дядя. Получается, что я его племянница? Но у родителей таких братьев точно не было. У отца брата не было совсем. Мамин умер лет десять назад. Правда звали его действительно Григорием. Но внешностью на сидящего передо мной типа он точно не походил. Поэтому я и решила уточнить:

- Простите, а вы, собственно говоря, кто? – даже во сне хотелось разложить все по своим полочкам.

Мужик неожиданно покраснел, казалось, что его глаза от возмущения вылезут из орбит:

- Вики, что ты там мелешь? Ты забыла, кто я? – он приподнял свое тщедушное тельце из кресла, стараясь выглядеть более грозным. Только вот я его совсем не боялась, просто стояла и разглядывала с любопытством, гадая, что же будет дальше.

- Простите, но я вас не знаю! – пожала плечами. Не врать же ему, что мы знакомы?

Мужчина рухнул в кресло, прикрыв лицо рукой. Шумно выдохнул и крикнул пронзительным голосом, разительно отличавшимся от первоначального баса:

- Римма!

Моя недавняя провожатая тут же нарисовалась на пороге, словно стояла за стеной и подслушивала, что там происходит за закрытой дверью.

- Слушаю, айр!

- Молодая госпожа, похоже, после происшествия потеряла память. Запереть ее в покоях и вызвать лекаря. Только не упоминай, что она приняла яд. Просто скажи, например, что упала и ушиблась головой. Все понятно? – лицо мужчины болезненно дернулось, словно говорить об этом ему было крайне неприятно.

- Так точно, айр! – девушка изобразила легкий книксен и цепко ухватила меня за руку: