Наследница крови (ЛП) - Эндрюс Илона

— Ты мне угрожаешь? Это я так, для ясности.

— Если бы я тебе угрожал, тебе не пришлось бы об этом спрашивать.

— В таком случае, вперед. Стащи меня с моей лошади.

Он не пошевелился. Я раскусила его блеф. У Асканио было много недостатков, но он не причинил бы вреда случайному незнакомцу, тем более человеку, без причины. Если бы стало известно, что Стая похищала молодых человеческих женщин с улицы, последствия были бы катастрофическими, и с пятью свидетелями это стало бы известно. Оборотни сплетничали не хуже, чем скучающие старушки в церкви.

Разочарование вспыхнуло в его глазах и погасло. Я победила.

Пора сбавить обороты. Я не хотела доводить его до белого каления.

— Почему бы нам не поступить так: вы пропускаете меня, а я не подаю на вас жалобу. И все довольны.

Асканио поднял руку, чтобы остановить меня, и убрал, глядя на стену напротив. Мгновение спустя остальные оборотни тоже повернулись и посмотрели туда.

Из темноты выпрыгнул мальчик и приземлился на углу стены, единственном месте, свободным от колючей проволоки. Он был крепким и мускулистым, всего на полфута ниже меня. Темно-каштановые, коротко подстриженные волосы, загорелое лицо и серые глаза, такие светлые, что казались почти серебряными.

Конлан.

Когда я уехала, ему не было и двух лет. Мы виделись сотни раз за эти годы, когда навещали нашего дедушку в его потусторонней тюрьме, но прошло восемь лет с тех пор, как я видела его лично. Если бы мы были одни, я бы стащила его со стены и обняла так крепко, что ему понадобилась бы вся его сила оборотня, чтобы вырваться из моих объятий.

Наши взгляды встретились.

Он ничем не показал, что узнал меня. Мой брат — мастер уверток.

Асканио издал смешок.

— Маленький принц удостаивает нас своим присутствием. Вы находитесь далеко от территории своих родителей, ваше высочество.

Его высочество уселся на стене со скрещенными ногами.

— Ты далеко ушел от дома своего клана, бета Ферара.

Асканио медленно улыбнулся, обнажая зубы.

— Беги сейчас же обратно.

— А если я не стану? — прищурился Конлан. — Ты и меня попытаешься засунуть в свой «особый подвал»?

Один из буда хихикнул и подавился, прежде чем Асканио успел бросить на него свирепый взгляд.

— Тебя это не касается, — отрезал Асканио.

— Я сам решу, что меня касается. — Конлан поставил локоть на колено и подпер подбородок кулаком. — Не волнуйся, я не стану тебе мешать. Пожалуйста, продолжай свою попытку вымогательства, грабежа и похищения. Мне просто интересно, чем все это закончится.

— А потом что? — спросил один из буда позади меня. — Побежишь домой и расскажешь все папочке?

Мой брат повернул голову и посмотрел на него. Золото охватило его радужку и вспыхнуло ярким сиянием. Буда с длинным языком пытался удержать его взгляд. Прошла напряженная секунда. Буда опустил глаза.

Асканио не мог оставить это без внимания. Конлан только что заставил одного из своих людей подчиниться. Я должна была разрядить ситуацию, прежде чем она перерастет в насилие.

— Значит, ты не только нападаешь на одиноких женщин по ночам, но еще и детей обижаешь.

Асканио оглянулся на меня.

Да-да, я все еще здесь.

— Я перееду через этот мост, — сообщила ему я. — Можешь попытаться меня остановить. Уверена, нам с малышом ты не преграда.

— Ты должен попытаться остановить ее, — крикнул Конлан. Плоть потекла по его левой руке, превратившись в кошмарную полуруку-полулапу, непропорционально большую и вооруженную когтями размером с человеческие пальцы. — Это будет весело.

— Мы оба помним, что происходит, когда ты ищешь развлечений, — сказал Асканио. — Мне нужно напомнить тебе? — Он сделал вид, что оглядывается по сторонам. — У меня нет под рукой волчьих наручников.

Чего у него нет?

Лицо Конлана пошло рябью. Он был на волосок от того, чтобы стать пушистым.

— Это было очень давно. Почему бы нам не посмотреть на то, что произойдет?

Ничего. Ничего не произойдет.

Я пришпорила Тюльпан. Она опустила голову и поскакала к мосту. Буды, блокирующие его, заколебались.

Я пристально посмотрела на них и рявкнула тем же голосом, что и тогда, когда хотела, чтобы солдаты в разгар бойни повиновались мне.

— Разойдись!

Двое слева отползли в сторону. Буда справа стоял один, не зная, куда податься.

Краем глаза я заметила, как Асканио махнул ему убираться. Буда попятился.

Асканио пораскинул мозгами, и результат ему не понравился. В схватке с оборотнями не было никаких гарантий. Если Конлан пострадает или, что еще хуже, если он кого-то обидит, возникнет много вопросов. Я могла только представить, как пойдет этот разговор. «Как пострадал сын Кэррана?» «Ну, там была одна женщина…» «И что заставило тебя задержать человеческую женщину посреди ночи? Кроме того, почему у Боба не хватает руки?». Асканио был ослом, но не дураком.

Асканио махнул рукой в сторону города. Буды пронеслись мимо меня, запрыгнули на мост и бросились бежать.

Я посмотрела на стену. Конлан исчез. Хорошая работа.

Асканио повернулся ко мне.

— Мы с тобой еще встретимся. Скоро.

— Нет, не встретимся.

Кроваво-красные глаза уставились на меня.

— Подумай о том, о чем я тебя просил.

Он пробежал мимо меня на мост, догоняя свою команду с нелепой легкостью. Они бросились в ночь со скоростью, от которой позеленели бы скаковые лошади, и исчезли из виду.

Как для моей первой ночи в Атланте, все могло быть куда хуже. У меня же по-прежнему были на месте руки-ноги, и не сгорели волосы.

Что там было насчет волчьих наручников? Я видела Конлана каждую неделю или две в течение многих лет, и мой брат никогда не упоминал о чем-либо, связанном с Асканио и волчьими наручниками. На самом деле, он никогда не упоминал Асканио, и точка. В следующий раз, когда мы поговорим, мне придется докопаться до сути…

Призрак чьего-то присутствия включил мою сигнализацию. Крошечные волоски у меня на затылке встали дыбом. Что-то ждало в глубине руин слева от меня. Наблюдало за мной. Я не могла ни видеть его, ни слышать, но я знала, что он там, скрытый в темноте, так же, как первобытные люди знали, когда тигр подстерегал у входа в их пещеру.

Я могла бы сойти с лошади и поздороваться, но никто не знал, что я там найду, и каждый инстинкт предупреждал меня отступить. Тюльпан напряглась подо мной. Ей тоже не нравилось то, что скрывалось в темноте.

Не было смысла искать неприятностей. Я и так потеряла достаточно времени. Я поерзала в седле, и Тюльпан рысцой въехала на мост.

За нами никто не последовал.

* * *

Я СЕЛА на большой кусок бетона посреди улицы. Вокруг меня под бледно-серым предрассветным небом раскинулись старые кости Мидтауна. Из моря обломков торчали зазубренные трупы небоскребов. Некоторые рухнули целыми, другие обломились на полпути, и их оболочки смотрели на мир черными дырами пустых окон. Странные лишайники покрывали их стены, некоторые извивались гребнями на кирпиче и штукатурке, как древние ископаемые раковины, другие свисали длинными, темно-красными прядями, которые двигались и дрожали без какого-либо ветра. Декоративные живые изгороди, которые когда-то окаймляли тротуары, заросли шипами длиной в фут. Потусторонние лозы, усеянные цветами, вылезали из выпотрошенных руин.

Первая магическая волна ударила Атланту в сердце, оставив рваную, зияющую рану, которая прорезала Мидтаун. Рана кровоточила магией даже во время самой сильной технологии, и ее течение исказило этот район до неузнаваемости. Местные жители называли его Юникорн-лейн. Ничто не было тем, чем казалось здесь, и все пыталось убить тебя. Даже самые большие магические тяжеловесы держались от этого места подальше. Чтобы попасть на Юникорн-лейн, нужно было отчаяться или сойти с ума. Хорошо, что я была и той и другой.

Передо мной небольшое пространство было расчищено от обломков. Из его центра торчала стела высотой в десять футов, узкая каменная плита с четырьмя равными сторонами. Стайка маленьких зверьков с рыжеватым мехом, напоминающих белок и мангустов, бросилась вниз по узкой дорожке и обогнула ее. У существа, которое преследовало их, не было имени. Размером с большого ротвейлера, он карабкался по развалинам на шести лапах. Его мех был лесом тонких черных игл. Он был похож на морского ежа, за исключением головы с длинными челюстями и зубами динозавра. Зверь бросился за псевдобелками, скользя и врезаясь в брошенную машину, завернутую в оранжевый мох.