Ольга Гусейнова - Второй шанс для Елены!
Я рванулась в сторону от этого стадного хоровода. Все сильнее пыталась вырваться из толпы и неожиданно почувствовала, что у меня есть поддержка в виде Юли и Алев. Не понимая моих действий, они, тем не менее, активно помогали рвать неведомые путы, которыми всю нашу поблескивающую толпу куда-то несло. Наконец, последний отчаянный рывок, и мы трое на свободе, неожиданно одни плывущие в серой пустоте. Сбившись в кучу, наша блестящая троица безмолвно парила в темной, но уже прозрачной пустоте. Времени здесь нет, и мы бы вряд ли смогли определить сколько вот так парили, пока неожиданно вдали не увидели странное скопление огромных ярких звезд, напоминающих блестящее ожерелье из драгоценных камней на невидимой нити. Подплыв к ним поближе, мы застыли, завороженные этим сиянием, недоступным нашему пониманию. Между тем, темнота вокруг нас сгустилась, превратившись в чернильное пятно, причем с явным ощущением, что оно живое, а рядом с ним расплылось яркое светлое облако. И это облако почему-то выглядело таким родным для меня, таким притягательным, так хотелось слиться с ним в единое целое. Вся моя сущность засверкала, потянулась к этому облачку. А еще я услышала разговор. Странный разговор облака и чернильного пятна в пустоте, где ничто и нигде. Кажется я сошла с ума!
— Трое? Это странно, но зато как удобно, ты не находишь?
— Сестра, ты уверена, что приняла правильное решение?
— Да, родной, столько моих детей страдают, я должна им помочь исправить свои ошибки.
— Сестра, значит одна моя, мои дети уже слишком много заплатили за чужую вину, она станет искуплением и милосердием для них. Если ты правильно выберешь хрустальную слезу!
— Братец, не сильно ли ты много на себя берешь, требуя, что-то у меня.
— Я прошу у тебя. Ведь в них и твоя сущность тоже! Ведь это твои детишки как всегда неудачно поиграли в проклятье, ты не находишь.
В пустоте всплыло третье пятно, на этот раз тускло-серого цвета, и нагло вступило в напряженный разговор странной парочки.
— Брат, сестра, боюсь, вам обоим придется поделиться. Мои потомки вымирают, и скоро некому будет петь мне священные песни, и сила уйдет в пустоту, как и мы с вами. Мы слишком много дали воли своим потомкам, осталось мало времени и возможностей все исправить. Мы должны объединиться и решить эту проблему, иначе созданное погибнет, будет нарушен еще один закон мирозданья, а главное, ожерелье миров распадется. Мне будет жаль, а вам?
Молчание остальных двух пятен тяготило души трех маленьких серебристых точек, зависших перед тремя высшими в ожидании неизвестно чего, но с трепетом вслушиваясь в разговор.
— Решено, дорогие братья, я согласна с вами. Каждому миру по одной возможности. Одному из трех видов потомков шанс на выживание.
В моей голове раздался женский мягкий любопытный голос: 'Скажи дитя, чего ты хочешь больше всего?' Я ответила, не задумываясь: 'Жить! Хочу любить и быть любимой'.
Почувствовала и услышала такие же ответы своих спутниц, и то, как дернулись мы трое, поняв, что ответили синхронно в один голос. Значит это облако спрашивало одновременно всех? Серое пятно подобралось поближе, а я почувствовала холод, исходящий от него. Снова удивилась способности чувствовать при полном отсутствии тела.
— Занятные сущности, сестра? Не ошибись с выбором!
— Нам всем придется поделиться, брат, а тебе особенно, ведь твоему миру нужна двойная помощь.
Серый потемнел и облетел нас троих, снова сбившихся в кучу. Потом снова женский голос спросил.
— Кем ты хочешь быть, дитя мое?
И снова наш синхронный ответ, с легким удивлением в конце.
— Женщиной!
— Любой?
Мы молчали, не зная как ответить, вдруг Юля ответила, а мы мысленно с ней согласились.
— Какая разница, лишь бы молодой и красивой, но главное — счастливой!
Чернильное пятно заволновалось и тоже приблизилось к нам практически вплотную, но странное дело, Юля и Алев шарахнулись от него, а мне стало тепло и уютно.
— За счастье надо платить, ты готова, дитя мое?
Не раздумывая, с отчаянной надеждой выкрикнула, снова услышав нас троих.
— Да, я готова!
Светлое облако, изменив форму, задумчиво зависло перед нами, потом выдало.
— Да будет так! Дети, мы даруем вам новую жизнь и вы сами приняли ее таковой. Один дар на всех вы поделите между собой. И единое проклятье на троих, хотя и выраженное в разных формах, но вам придется с ним справляться самим и поодиночке. Это ваша плата за новую жизнь.
Мы шокировано молчали, но вопрос задал серый, все больше темнея.
— Ты решила, кто кому и как?
— Я решила положиться на судьбу, наши миры сами притянут достойную. А как? Я чувствую прошедших сквозь пламя, боюсь у них нет выбора. Им придется обвенчаться с ним снова, чтобы полностью возродиться в мире живых.
Как только в голове замолчал ее голос, они вплотную приблизились к нам, и вокруг нас закружился хоровод, в скором времени превратившийся в сверкающее кольцо с нами троими в центре. Серое марево нигде вспыхнуло миллионом искр, а затем сознание поглотила дикая обжигающая боль. Я горела, причем в буквальном смысле в белом племени. И умирала тысячи раз.
Глава 3
Я снова чувствовала, понемногу приходя в себя. Не открывая глаз, просто лежала и пыталась прочувствовать невербально, что со мной, где я и кто я. Тело не болело, но ощущалось как нечто чужеродное, хотя с каждой секундой это чувство смазывалось, и вскоре я смогла пошевелить пальцами рук и ног и с облегчением сделать глубокий вдох. Мое тело и оно меня слушается! И удивительное дело, именно сейчас поняла, что практически не чувствую свое сердце, а ведь за столько лет привыкла постоянно ощущать его боль и метания. Потянув носом, почувствовала странные ароматы витающие вокруг. Цветов, духов и, как ни странно, живых существ, потому что в этот момент не только почувствовала запах, но и услышала звуки и приглушенные голоса вокруг меня. Еще раз глубоко вздохнув, испытывая легкий страх в душе, открыла глаза и, проморгавшись, смогла, наконец, сфокусировать взгляд и оглядеться.
Я лежала в большой, богато декорированной золотом, лепниной и тканевой драпировкой комнате, в кровати истинно королевских размеров, с тяжелым бархатным балдахином. Возле кровати стояли трое мужчин с нахмуренными лицами и напряженно наблюдали за мной. Судя по всему, они долго ждали пробуждения. От их вида у меня непроизвольно отвисла челюсть, вытянулось лицо и округлились глаза. Еще секунду назад, пока не открыла глаза, решила, что мне всего лишь приснился дурной сон. Я не летела на самолете, не погибла вместе с другими пассажирами, не скиталась по этому странному ничто и нигде вместе с двумя девушками и не участвовала в странном разговоре с непонятными пятнами-облаками. Сон, просто еще один дурной сон, навеянный лекарствами и болезнью.
