Марьяна Сурикова - Не зная пощады (СИ)

— Нам нужен какой-нибудь родственник.

— Какой?

— Кто-нибудь приезжий. Возможно, кто-то будет проезжать мимо этого поселка, я его зачарую, и он останется здесь жить, а нас представит своими племянницами. Тогда мы сможем поселиться там, не привлекая ничьего внимания.

— А почему не зачаровать кого-нибудь из жителей?

— В таких селениях обычно все друг друга знают, а родственников до пятого колена могут назвать.

— А ты справишься?

— Да, но на это потребуется очень много сил. Я ведь околдую его разум и подчиню волю, понимаешь? Придется изо дня в день поддерживать собственные чары, не позволяя ему очнуться. Это слишком тяжело, но я не вижу иного выхода. Я думаю отпустить его позже, когда в поселке все нас уже будут знать.

— А как отпустишь?

— Устроим все так, словно с ним произошел несчастный случай, а ему велю уезжать подальше и не возвращаться.

— Так можно?

— Вообще-то нет, это запрещено делать. Если инквизиторы поймают, нам не сдобровать. Вот только вряд ли здесь есть охотники на ведьм.

— Арика, расскажи мне про инквизиторов.

— Ну слушай. Инквизиторы — это всегда мужчины. Их также называют охотниками на ведьм. Еще в детстве проявляются их необычные способности — они могут видеть проявленную ведьму, а простые люди нет, при условии, что ведьма скрывает свою личину. Они также могут бороться с ее чарами благодаря внутреннему щиту.

— Внутреннему щиту?

— Да, так называют способность инквизиторов закрываться от воздействия ведьмы на разум. Они могут блокировать даже самые мощные потоки силы, передаваемые через прикосновения.

— И ведьма совсем никак не может повлиять на охотника?

— Может, если он отвлечется, и она застанет его врасплох.

— А как внушить ему какую-то мысль?

— Самый верный способ повлиять на разум охотника — через телесный контакт, когда он ослаблен или отвлечен, а потом надавить на слабое место, затмевая разум своими чарами. В миг, когда инквизитор беззащитней всего, можно внушить ему какую-то мысль. Они ведь тоже люди, обуреваемые своими страстями. Вот только есть среди них и совершенно особенные мужчины. У них помимо дара чувствовать ведьму есть способность ее выслеживать. Как у гончих псов.

— И таких много?

— Очень мало. В древности был один известный инквизитор, в наше время я о таких не слышала.

— А зачем они вообще на нас охотятся?

— Чтобы мы не нарушали закон, не губили простых людей. Многие ведьмы под влиянием второй сущности, о которой я расскажу, когда наступит твоя пора меняться, могут творить большое зло. Сама посуди: иметь такую власть над простыми людьми и не поддаться слабости ее использовать…

— А то, что ты задумала сейчас, это ведь тоже зло?

— Да. Но у нас нет другого выхода, Алира. Не для того мать пожертвовала собой, чтобы зимой мы замерзли в этом лесу.

— А как инквизитор узнает, что ведьма сотворила худое дело?

— Очень сильный почувствует, а рядовые инквизиторы могут только спросить со свидетелей, доказать сложно.

— Люди и без доказательств уничтожают ведьм.

— Это верно, но инквизиторы — это высший суд. Если бы не та ревнивая мегера, натравившая свою жестокую толпу, маму вполне могли оправдать.

— Она теперь довольна, наверное.

— Я так не думаю.

— Ты что-то сделала?

— Я отомстила, Алира, и поверь, ничуть об этом не жалею.

— Месть меняет ведьму?

— Меняет. Мама была очень светлой, и ты тоже добрая, совсем как она. Я не такая. Наверное, в отца пошла.

— Почему я никогда не знала его?

— Отец бросил маму уже давно. Он не был ее законным мужем, а потому однажды просто ушел. Редко какой мужчина может жениться на ведьме и выдержать подобную жизнь: постоянно подвергаться опасности, людской неприязни, быть отщепенцем среди подобных ему.

— Арика, скажи, а инквизиторы обладают какими-то чарами?

— Нет. Их дар в необычных способностях, но колдовать они не умеют, за одним очень редким исключением говорят, самые сильные инквизиторы, которые сразились с ведьмой и смогли победить, получают ее силу, и у них просыпается способность к колдовству.

— А как она проявляется?

— Об этом я ничего не знаю. Возможно, это лишь выдумки.

Холодный сегодня выдался день. Долго я все-таки тянула с этим делом, нужно было раньше браться за работу. Я подула на озябшие пальцы и растерла плечи руками. Уже шестой месяц пошел, как мы с сестрой в бегах. Я старательно подпитывала свою силу все это время, поэтому должна справиться. Честно признаться, мне было страшно. Это перед младшей сестрой можно изображать из себя опытную ведьму, но какой на самом деле у меня опыт? — все, чему мама успела научить за один год. Сейчас, кутаясь в старую шаль, одолженную у моего постреленка, я затаилась в густых придорожных кустах, ожидая подходящего путника. Пока только две телеги проехали из поселка. На одной мужик вез свиней на продажу, на другой расположилась крикливая семья. И родители, и дети принарядились, не иначе на праздник или в гости. Как же я им завидую, этим обычным людям! Я бы тоже хотела так жить: иметь семью, мужа, детей, свой дом и навещать изредка родных и знакомых. Как же несправедливо относятся к ведьмам у нас в государстве! Хотя что там к ведьмам… Женщин совсем ни во что не ставят. Пока мама была жива, она нас тоже водила на праздники на городской площади, покупала вкусные пирожки, а иногда и новые наряды. Я всегда любила красиво одеваться, а Алира еще ребенок, ей все игрушки подавай да поинтересней, с загадкой какой. Славная она у меня, так на маму похожа! Как же я ненавидела эту дрянь, эту жену градоправителя. Жаль, что мама успела до своей гибели снять с него порчу. Новую я наводить не стала, сил много требует, я все эти силы на его супругу и потратила. Убить или заразить неизлечимой болезнью — это слишком, так недолго совсем черной ведьмой стать, того и гляди начну потом на себе подобных охотиться, чтобы чужую силу впитать. Я по-другому поступила — забрала ее красоту. Теперь она начнет дурнеть день ото дня, а потом ее дорогой муженек такой табун любовниц в дом приведет, что ревнивица саму себя съест от злости. Пусть это не вернет мне мать, но зато она не осталась неотомщенной.

От справедливых мыслей о мести меня внезапно отвлек шорох кустов. Я оглянулась назад и узрела, как очень осторожно со спины ко мне подползает моя дорогая младшая сестренка.

— Лирка, ты что здесь делаешь?

— Как что? Дядю пришла выбирать?

— Дядю? Мы на параде что ли? Ты видишь толпу кандидатов в дяди?

— А что, совсем никого нет?