Вики Филдс - Истина (СИ)

— Его здесь нет, Эшли. И никогда не было. После прочтения, я сожгла его, потому что я не хотела, чтобы у меня было что-то, что принадлежало Тому.

На ее лице отразилась та самая гримаса отвращения, что преследовала меня целый день.

— Ты никогда бы не выбросила письмо Тома, потому что он был твоим другом, и потому что это были его последние слова, — сказала она в сотый раз.

— Я так предсказуема? — я прошла к кровати, стащила пиджак, и вытащила майку из штанов.

— Прекрати вести себя как дура.

— Это ты ведешь себя как дура, — отрезала я, поворачиваясь к ней. — По-твоему такое поведение нормально? Ты влезла ко мне в комнату, и стала рыться в моих вещах. И это уже не в первый раз. Ладно, забудь, — отмахнулась я. — Ты должна выбросить из головы то, что случилось, Эшли. Я солгала, сказав, что в том, что случилось с Евой виновата мисс Вессекс. Прекрати уже цепляться за происходящее.

— Как это сделала ты? — она вскинула брови. Я почувствовала, как сжимаются кулаки. Меня начинают выводить из себя ее обвинения.

— Скай, Эшли хорошая девочка, и, если ты не хочешь себе проблем, ты должна научиться жить с ней под одной крышей, — это сказала мне мама, в тот день, когда я переехала в особняк.

Я вздохнула:

— Ладно, ты права, Эшли.

— ПРЕКРАТИ! — взвизгнула она. Я с равнодушным видом опустилась на кровать.

Зачем она снова орет? Я чувствую измождение, словно не хватает сил, больше существовать в этом мире. Почему еще Эшли доставляет мне проблемы?

Она продолжала:

— Прекрати говорить это! Прекрати соглашаться, чтобы я поскорее оставила тебя в покое, потому, что твои друзья заслуживают того, чтобы виновные ответили за то, что сделали, так почему ты не даешь сделать это?! Мисс Вессекс прочитала мне часовую лекцию о тебе! Ты вдруг встала и ушла, когда она заговорила о Еве. Если бы тебе было все равно, ты не реагировала бы так.

Я молча смотрела на нее, а она на меня. Ждала, что я отвечу, но я молчала. Почему я должна ей что-то говорить? Почему я должна отчитываться перед ней в том, что чувствую?

Какое ей вообще до всего этого дело?

— Почему ты молчишь? — беспомощно спросила она.

— А что я должна сказать? Что ты хочешь, чтобы я сказала?

— Что тебе не все равно, и что ты не такая эгоистка, как все думают.

Кто — все?

— Выйди из моей комнаты, Эшли. — Я ощущала, что в моей груди заложен часовой механизм, и с каждой секундой я готова взорваться. Прямо сейчас.

— Я не уйду, пока не найду письмо Тома. Я знаю, ты хранишь его в особенном месте. Я знаю тебя очень хорошо, Скай, лучше, чем ты думаешь.

— Отлично! — Я взбешенно вскочила на ноги. — Можешь искать это чертово письмо! А когда найдешь, я хочу быть рядом, чтобы смотреть как на твоем лице отражается вся гамма чувств, что ты испытаешь!

Я, громко ругаясь, ушла вниз, помогать тете Энн.

Я знала, что Эшли ничего не найдет, потому что я действительно спрятала его очень хорошо. Иногда, я хочу забыть о нем. Забыть о том, что в нем написано, забыть Тома, забыть то, что я встретила Кэри Хейла. Но потом, я понимаю, что это должно было случиться. Одно трагическое событие повлекло за собой другое, и они как костяшки домино, стали опрокидываться одна за другой.

— Скай? — тетя подскочила, когда я топая влетела на кухню. Она поставила на стол тарелку с лазаньей. — Я разогрела лазанью, специально для тебя.

— Хорошо, спасибо.

Я чувствовала, как дрожит мое тело. Мысли каждую секунду возвращались к моей комнате, где Эшли шарит по моим вещам.

Я сделала глубокий вдох.

Так, почему меня должно волновать, что она почувствует при прочтении письма?

Эта девица достаточно сделала мне гадостей, за всю мою жизнь, так что мне все равно, что она ощутит, когда узнает, что Том покончил с собой из-за нее.

Я вскочила, и тетя Энн, нарезающая овощи для зажарки, удивленно вскинула брови:

— Скай, в чем дело? Тебе не нравится?

— Я забыла кое-что в своей комнате, — прокаркала я, и раздосадовано вернулась наверх, раздражаясь из-за каждого шага по винтовочной лестнице. Открыв дверь, первое что я увидела — это Эшли, сидящую на моей кровати. В ее руке было то самое письмо. Я бросила взгляд на коллаж фотографиями, где прятала его.

Эшли подняла на меня глаза.

У меня внутри все похолодело. Она выглядела так, словно готова была пойти и убить себя прямо сейчас. Ее глаза покраснели, и опух нос. Она открывала и закрывала рот, словно не могла найти подходящих слов, чтобы описать что чувствовала.

— Эшли, я не хотела, чтобы ты нашла его… — я на ватных ногах приблизилась к ней, но она вскочила, и я второй раз за день, подумала, что она меня ударит.

— Это…правда? — она сжала письмо в руке, и прижала ее к груди, словно думала, что выскочит сердце. — Это правда, что здесь написано.

Боже, почему я просто не выгнала ее из своей комнаты? Нужно было позвать тетю Энн, чтобы она заставила свою дочь уйти. Просто на одну секунду, я подумала, что мне бы стало легче, если пришлось бы хранить на один секрет меньше.

Что я наделала?

— Эшли…

— СКАЙ, ЭТО ПРАВДА? ТОМ УБИЛ СЕБЯ, ПОТОМУ ЧТО УЗНАЛ, ЧТО МЕНЯ ИЗНАСИЛОВАЛИ?

Я захлопнула дверь в комнату, чтобы тетя Энн не услышала воплей, и прислонилась к ней спиной, медленно выдыхая.

— Эшли, успокойся…

Она зарыдала, падая на пол, словно беспомощная, словно ноги ее больше не держали.

— Эшли! — я бросилась к ней, хватая за плечи. — Прости! Прости, что я позволила тебе прочесть его!

Эшли еще сильнее заплакала.

Она была права: я такая эгоистка, что позволила всему этому произойти.

— Эшли, прости…

Она ткнулась лбом мне в плечо, что-то бормоча, и я разобрала, несколько слов:

— Это… не сказал… почему?.. Из-за меня…

— Это не из-за тебя.

Она отшатнулась от меня, и отползла, испуганно глядя на меня, словно я была чудовищем, пришедшим за ней.

— Том убил себя из-за меня, Скай! Он сделал это из-за меня! Потому, что я бросила его! Я бросила его, я оставила его, наедине с самим собой, и посмотри к чему это привело!

— Ты не бросала его, — тихо сказала я. Мой голос терялся в ее плаче, и в стонах. — Ты его не бросала.

Она прижала руки ко рту. К ее щекам прилипли черные волосы. Глаза были настолько воспаленными, что стало страшно смотреть.

— Ты… — руки были по-прежнему у ее лица, словно она пыталась сдержать крик. — Ты поэтому не отдала письмо моему отцу? Потому что боялась, что он узнает обо мне? Потому, что он узнает, что со мной случилось?

— Ева уже мертва, Эшли, и Том тоже. — Я зажмурилась, и почувствовала, как под веками собираются слезинки, как ресницы становятся влажными. Но я не хотела показывать Эшли, как все это влияет на меня — кто-то должен оставаться хладнокровным сейчас, и это должна быть я. Судорожно втянув воздух, я заставила себя продолжить: — Ты жива. Ты здесь, и тебе предстоит еще смотреть в глаза своим родителям. Ты скрывала это столько времени… я найду другой способ, как остановить все это.