Великий князь и я. Театр (СИ) - Ксения Васёва
Мы с Ясинским и Мииром даже похлопали. Темногорский же выдал задумчивое: "интересно" и незаметно покинул зал. Хотела бы я знать, что скрывалось за этим "интересно"!.. Понравилось ему или нет? Без бокала вина не разберёшься.
Мы до сих пор общались как кошка с собакой. Он насмехался, а я с переменным успехом прикусывала язык, вспоминая наставление Юлианы. Одним своим бодрым видом Темногорский меня раздражал. Конечно, на репетициях он бывал нечасто, но обязанности директора с язычника никто не снимал.
Я мелочно подозревала директора в саботаже своих обязанностей.
— Сена! Сена, девочка моя, ты в порядке? — маменька ласково погладила меня по плечу, но в её глазах плескалась тревога. Очнувшись, я смущённо опустила ресницы.
— Прошу прощения, не выспалась. Вы о чём-то спрашивали? — я обвела взглядом сидящих за столом. Феликс подмигнул мне и повторил:
— Вчера Юлиана передала тебе послание, — он указал на лакея, который замер у моего плеча, — смотри скорей!
Я забрала с блюдца конверт и ножик, и дрожащими руками вскрыла податливую бумагу. Матовая бумага с вензелем великой княжны оказалась приглашением. Я несколько раз перечитала послание, отказываясь верить написанному.
— Ну что там?! — поторопил дядя, только я не могла вымолвить не слова.
— Приглашение на бал Сирени, — мама заглянула мне через плечо и, осознав, воскликнула, — чего?! Бал Сирени?!
Братья Верданские, да и князь Снежан с дядюшкой изумлённо уставились на меня. Я же перебывала в абсолютном ступоре. С чего такая честь, скажите на милость?!
Бал Сирени традиционно проводился перед Летним Балом или балом дебютанток, про который недавно вспоминали мы с маменькой. Но в отличие от Летнего, на бал Сирени приглашался узкий круг… в понимании монарших особ, естественно. Попасть на этот бал для провинциальной графини — как вытянуть счастливый билет в жизни.
— Сенушка, да как такое возможно?! — дядюшка аж привстал. — Господи, порадовала старика, дорогая племянница! Эй вы, несите шампанского! Князь, не знаю, как вас благодарить!..
Однако Верданские не спешили разделить его ликования.
— Право слово, Павел, но благодарить нас не за что, — с явным удивлением в голосе произнёс князь Снежан, — приглашения на бал Сирени именные, на приглашённого и его пару. Вчера мы с Елизаром и Феликсом получили такие конверты. Ель собирался пригласить Ксению, но раз ей прислали личное письмо… Видимо, вы приглянулись нашей княжне, — он улыбнулся мне, но я не обманывалась. Уверена, сейчас князь перебирал в уме варианты — за что же родовитая нищенка удостоилась такой чести.
Феликс был менее искушён в искусстве: "оставить мысли при себе", и поэтому повернулся ко мне:
— Юлиана упоминала, что теперь у вас есть маленькая тайна на двоих. Не поделишься, что за тайна такая?
— Тайна?.. — эхом повторил Елизар и тоже вопросительно глянул на меня.
Призвав на помощь все актерские "секретики", которыми поучал меня Ник, я недоверчиво захлопала ресницами:
— Боже, ну где я и где её высочество?! Ты же помнишь, Феликс, я даже не признала княжну в твоей гостье! Кстати, давно вы с ней познакомились? У вас было очень неформальное общение!
Феликс, покраснев, закашлялся, а князь Снежан прикрыл лицо ладонью. Однако, он что, не одобряет свидания сына с дочерью императора?!
Доселе молчавшая маменька вдруг нехорошо усмехнулась:
— Великую княжну, получившую светское образование, будет трудно вписать в языческие традиции, да, Снежан?..
Казалось, что и слуги, скользившие невидимыми тенями, поразились маминой шпильке. И дерзости.
Это было крайне фамильярно.
— Я прислушиваюсь к своим сыновьям, Лиза, — спокойно, но твёрдо ответил князь Снежан, с укором посматривая на маменьку, — если Феликсу хочется бегать за княжной, а Елизару — приглашать незнакомую графиню из провинции, что ж, я не буду стоять на их пути. Мне ли, однажды потерявшему любимую женщину, раздавать советы?.. Пусть они живут своей головой, набивают свои шишки. Я лишь могу дать взгляд со стороны. Мне нравится Ксения — она незаурядная барышня с гордостью, а не гонором, который ныне популярен у молодых дворянок. Но почему-то Елизар не хочет сделать шаг ей навстречу. Мне нравится Юлиана — огонь-девица, шустрая, умная, в меру высокомерная. Но великая княжна и любимая дочь, не привыкшая к сопротивлению и отказам. Уверен, она бы играюче правила страной, окажись в её руках власть. Такая женщина подойдёт сильному духом мужчине. То, что в двадцать четыре года Юлиана до сих пор не замужем, подтверждает мою теорию. Мужчины её боятся. Но если они действительно будут счастливы с Феликсом — что ж, я первый порадуюсь своим ошибочным выводам.
Братья дружно заскрипели зубами, зато я прониклась уважением к князю Снежану после этих слов. Возможно, потому что в глубине души была с ним согласна, а ещё удивлена такой ненавязчивостью для языческого князя.
Больше мы не говорили. Когда часы у окна пробили одиннадцать, я поблагодарила за завтрак и поднялась.
— Я вас подвезу, — Елизар отложил салфетку. Ох, я чуть тарелку не смахнула от неожиданности! За последнюю неделю мы и не общались толком. Появились какие-то проблемы в имении, и Елизар часами просиживал в кабинете, а потом и вовсе уехал. Князь Снежан предлагал помощь, но Ель хотел разобрать лично. Признаться, когда он вернулся довольным, я даже выдохнула с облегчением.
Довыдыхалась!
— Отдыхайте, князь, — наклонив голову, улыбнулась я, — вы, верно, устали после поездки. Я всё равно собиралась заглянуть в одну церковь близ театра. Про местного батюшку люди говорят только добрые и тёплые слова.
— Зачем вам к какому-то батюшке?! — сурово нахмурился язычник. А меня словно нечисть за язык потянула!..
— Ну смешной вы, Елизар! Помолиться, место святое посетить и про монаший постриг узнать! Боюсь, с таким женихом медлительным да после дворца языческого мне прямая дорога в монахини!
Низкий смех князя Снежана меня успокоил — мало ли, а если я перегнула палку!.. Но и Феликс шутливо похлопал брата по плечу, и маменька с дядей не разозлились.
До Елизара доходило долго. Не понимая веселья, он впился в меня взглядом… и аж красными пятнами пошёл!
— Графиня, я… — хрипловато начал он, но увы, с его официальной "графиней" у меня были плохие отношения.
— До вечера, дорогой князь, — и не оборачиваясь,
