Иди за мной (СИ) - Семёнова Екатерина

У Трис скользить по льду не получалось, и после нескольких попыток она категорически отказалась кататься. Морозная погода и снег её не сильно радовали, нахохлившимся воробышком она уселась на берегу. Амелия дразнила Лариона, потом совсем разошлась и принялась вместе с Тови кидаться в него снежками на берегу. Рофальду ничего не оставалось как рассматривать необыкновенный пейзаж. Наверняка, он посчитал себя слишком серьёзным для таких детских игр. Трис участвовать тоже не захотела и предпочла мёрзнуть. Мой маленький тепличный цветочек, видимо, не любит холода. Так что я в одиночестве бродил по озеру, рассматривал лёд. Он был синеватым с изумрудными разводами, удивительно гладкий, ни торосов, ни ледяных валов. Скорее всего, ни сильный ветер, ни волны не ломали лёд при замерзании. Рофальд сказал, что он очень толстый, значит, низкие температуры тут давно, а может, даже всегда. Я перебирал в уме возможные причины этого зимнего феномена в разгар лета, которые приходили в голову, и откидывал как неправдоподобные. «Может, это пространственная аномалия, и на самом деле, это место принадлежит другой территории? Но на перенос такого куска земли нужно колоссальное количество энергии. Поэтому вряд ли. Может, мираж? Это проверялось проще простого — снег под ногами вполне реальный. Элементарная магия? Тогда здесь должны бы стоять десятки, а то и сотня магов и поддерживать низкую температуру. Значит, и это мимо. Перемещение холодного воздуха? Но не так же точечно».

Я уже зашёл довольно далеко от берега, когда мощный удар из-подо льда сотряс озеро и чуть не сбил меня с ног. «Какие сногсшибательные новости!» Трещины поползли по льду. В то же мгновение длинная тёмно-серая туша больше меня раза в три пробила лёд и вынырнула на поверхность. Очередной удар отбросил меня в воду.

Большие высокие волны поднимались от движений чудовища: одна, вторая, третья. Они бурлили вокруг меня. Дыхание перехватывало от холодной воды. Я задыхался, пытался удержать голову над поверхностью и как можно быстрее поплыл к берегу. «Надеюсь, там для этого водяного змея слишком мелко». Он продолжал неистовствовать за моей спиной. Рёв монстра оглушал. «Он слишком близко, Ларион и Рофальд не смогут помочь, побоятся задеть и меня». Я чувствовал, расстояние между мной и чудовищем уменьшается, оно стремительно нагоняло.

«Мне не хватит времени. Надо защищаться. Без магии не выжить». Я попытался абстрагироваться от всего, взял себя в руки и сконцентрировался на крупицах спокойствия, которые ещё оставались. Стабильная магия рождается из тишины в душе. «Собраться. Не забыть, что я в воде. Другая среда — другие приёмы». Сфокусировался, ручеёк энергии из солнечного сплетения перетёк в ладони. Вокруг рук появилось слабое желтоватое сияние. Я резким движением развернулся и направил волну жара от ладоней к чудовищу. Вода вскипела и обожгла морду с длинными кривыми зубами. Змей вскинул голову и замотал ею во все стороны. Волна, поднятая взбесившимся животным, захлестнула меня с головой. Я кашлял, отплёвывался, дышать стало больно. Я снова развернулся, изо всех сил поплыл к берегу. Подводное течение мешало и тащило в сторону. Холод обжигал. Мокрая одежда тянула вниз. Воздуха не хватало. Мышцы отказывались повиноваться. Я уже почти ничего не соображал, когда ноги коснулись твёрдого дна, и кто-то подхватил меня.

27

27

Тяжело дыша, Кит выбрался на мель и потерял сознание. Рофальд и Ларион подхватили его и вытащили на берег. Волосы мокрыми прядями облепили лицо. Я откинула их. От ледяной воды Кит стал белый-белый с синими губами, но дышал. Живой! Несколько нескончаемо долгих минут мы пытались привести его в чувство. Кит открыл глаза, но, казалось, он ещё не до конца очнулся.

— Кит, — я тихонько позвала его и провела пальцами по холодной щеке. Он, наконец, пришёл в себя, мокрый, дрожащий, то ли от холода, то ли от пережитого напряжения, попытался улыбнуться.

Я молчала, боялась, что если скажу хоть слово, то разревусь.

— Чудовище? Где? — еле слышно спросил Кит.

— Твоя зверушка уплыла, — с напускной веселостью ответил Ларион. Он стоял на коленях рядом с Китом и поддерживал его голову.

— И всё? Даже не пошутишь по этому поводу? Не съязвишь, не съехидничаешь?

— Не имею желания шутить, Кит. Ты нас так напугал. Больше так не делай. Если умрёшь раньше меня, ты мне больше не друг и я тебя не прощу.

Амелия совершенно не почтительно ткнула Лариона в бок и укоризненно посмотрела. Кит с трудом сел.

— Хватит разговоров! — грубо рыкнул Рофальд. — Нам надо срочно уходить: Киту нужно в тепло, и неизвестно, была ли та тварь здесь единственной. — Он снял с Кита мокрую куртку и одел на него свою.

Ларион и Рофальд помогли Киту подняться и поддерживали в дороге. Ему еле хватало сил. Мы спешили как могли, но идти быстро не получалось. Кит в мокрой одежде дрожал всё больше. Я накинула на него свой плащ. Он попытался протестовать, но я и слушать не стала. На холм мы взбирались целую вечность. Спуск тоже доставил много проблем. Я сама умудрилась свалиться и разодрать коленку. Становилось теплее, но Кита всего трясло. Занемелыми пальцами он сжимал куртку на шее, пытаясь согреться. Мы с Амелией побежали в лагерь разжигать костёр и греть воду, пока остальные брели следом.

Все вертелись и суетились вокруг Кита, пытаясь поддержать словом или делом. Я сидела рядом с ним, и никакая сила в мире не могла сдвинуть меня с этого места. Кит, до самой макушки замотанный во все плащи и одеяла, что у нас были, глядел на меня, как лисица из норы, только глаза лихорадочно блестели. Лишь бы не заболел. Я прикоснулась к его лбу, проверяя нет ли жара. Кит с готовностью, как будто только того и ждал, прижался лбом к моей ладони и прикрыл глаза.

— У тебя руки прохладные. Так приятно.

— Ты заболел. Жар поднимается. Но ничего, у тебя есть я, обязательно тебя вылечу.

«Бедный мой Кит, столько пережить, теперь ещё и болезнь». Нежность, жалость переполняли мою душу.

Кит посмотрел на меня с какой-то горечью, которая неприятно удивила, и медленно прошептал:

— У меня есть ты.

— Отдыхай. У тебя выдался тяжёлый день.

Он снова закрыл глаза, я гладила его волосы, горячий лоб, и через несколько минут Кит уснул. Я попросила Тови посидеть с ним и распотрошила свои снадобья. Надо было приготовить лекарство. «Отвар из ромашки, фиолетовых цветов монарды, сухих корней дягиля и галинсоги отлично подойдёт».

Закат раскинулся над Лесом, яркими красками заполнив небо и расцвечивая его яркими полосами. В такие минуты прекрасно мечтается. Но я смотрела на зарево и мучилась сомнениями. «Почему Кит так странно на меня посмотрел? Откуда такая необъяснимая тоска в глазах? Неужели из-за моих слов, что я у него есть? Может, я всё себе надумала, на самом деле не нужна ему и навязываюсь? Может, я, как и Лес, просто приключение? Если подумать, ведь мы ничего не успели друг другу сказать тогда, после поцелуя. Теперь неизвестно что между нами».

Я так задумалась, что не заметила, как подошла Амелия. Только когда она дотронулась до моего локтя, я вынырнула из своих мыслей.

— Лиатрис, как ты?

— Я? В порядке, коленка уже не болит. — Пересилила я себя и как можно беззаботнее улыбнулась.

— Скажи, Кит тебе не безразличен? — вполголоса спросила Амелия. Я вздрогнула от неожиданности вопроса и опустила голову, не зная, что и сказать. — Можешь не говорить, всё и так понятно. То, как ты бросилась за ним в воду… — Она помолчала. — И сейчас на тебе лица нет. Не переживай, Кит поправится. — Она обняла меня.

Пока Кит спал, мы не находили себе места. То один, то другой из нас тихо подкрадывался посмотреть, как он там. Кит проснулся через несколько часов, когда уже стемнело. Он лежал без сил, с неохотой разговаривал и отказывался от еды.

Я сидела у костра и помешивала булькающую в котелке крупу, щедро сдобренную травами и кореньями, рассуждая про себя, что выхаживание больного мужчины не должно сильно отличаться от ухода за упрямым раненым зверем. Как там мама учила вести себя с Блохастиком? Ласково, но непреклонно.