Оникс. Когда ты обречён - Дар Ветер
— Они живы сейчас?
— Возможно. Этого никто не знает. Именно они основали наш город, Тард. Как-то им пришло в голову, что у магов должен быть свой собственный город, такой, чтобы люди не могли туда попасть. Они хотели так защитить магов. Ты увидишь, в Тарде остались вещи, принадлежащие им, реликвии. Но давай поговорим о другом. Ты и твои сёстры интересуют меня куда больше.
Оникс смутилась.
— Что именно тебе интересно?
— Вас четырнадцать, я правильно понял?
— Да. Невероятное везение, говорит отец. Он называет себя любимчиком Матери. Ни с кем подобного не происходило. Два, три ребёнка — не больше.
— И вы вот так просто возникли в королевском саду?
— Корзинки принесло с неба или течением. Никто этого не видел. Сначала появилось четыре принцессы: Фиалка, Кантелия, Горгия и Альберика.
— Я помню Кантелию, мы с ней говорили, кажется, видел Горгию и Альберику. Но Фиалку не видел.
— И не увидишь. Она заперта в башне с четырнадцати лет.
— Зачем?
— Отец говорит, что так суждено, — Оникс пожала плечами, — ходят слухи, что ему известна судьба каждой из нас. Но он молчит. Горгия тоже заперлась во флигеле, но по своей воле. Зарылась в книги, так что мы нечасто её видим. Следующими, через два года, течение принесло меня и Фелисту.
— Только двоих?
— Да… потом Клеомену и Элисану, ещё через год.
— Клеомена — это которая вечно с кислой миной ходит?
— Она самая противная из нас. Всегда всем недовольна. Выходит из себя. А Элисану ты знаешь. Следующими, через полгода, прибыли Снежна, Тигеол и Ал.
— Тигеол? Я уверен, что не видел её.
— Конечно. Она была похищена в младенчестве. Её долго искали. Где она и как выглядит теперь нам неизвестно.
— Странная у вас семья.
— Ещё через полгода появились на свет Ольгерд, эта сорвиголова, и Аксельдатус, с детства отличающаяся необыкновенной красотой.
— Ольгерд, это которая на мальчишку похожа?
— Она самая, — спрашивать помнит ли Бэрил Аксельдатус, Оникс не стала. Разумеется, помнит. Как тут забыть?
— Последней появилась Мелиса, ещё через год. Мы пока не знаем, что от неё ожидать, она очень характерная, всё делает наперекор.
— И кидается в гостей шариками с компотом? — хмыкнул Бэрил. Он хорошо запомнил тот вечер.
— Она получила от отца нагоняй после этого, — вспомнила Оникс.
— Хулиганка, — охарактеризовал Бэрил, — это уже не изменишь, сколько не наказывай.
— Хватит уже трепаться! — недовольно откликнулся Син из своего угла, — я сплю тут, вообще-то!
Он пробормотал что-то ещё, что Оникс предпочла не услышать. Будь её воля она бы вымыла ему рот и запретила произносить что-то подобное впредь. Да разве запретишь ему?
Бэрил достал трубку и долго раскуривал её. На этот раз дым был почти не виден, только лёгкое пурпурное сияние, медленно двигающееся по направлению к Сину, и едва ощутимый древесный запах говорили, что он творит какую-то магию. Син ничего не заметил, только сонно заворочался, устраиваясь поудобнее.
— Ночью он увидит чудесные сны, — прошептал Бэрил, заговорщически улыбаясь жене, — а завтра не сможет вспомнить ни одного ругательства. Ох и нелегко ему придётся! Забыть все слова, что он знает…
Оникс неслышно похлопала руками по коленям в знак одобрения. Нет, всё-таки её муж что надо! Она не прогадала.
***
Весь следующий день они шли, Бэрил и Син были мрачны, это сильно тяготило Оникс, ей хотелось как-то разрядить обстановку. Она решила снова завести разговор о Тарде.
Когда Оникс спросила Бэрила, стоит ли его дом в центре или же на краю города, он замешкался. Она ждала ответа, но Бэрил не отвечал.
— Ты что, не знаешь, где находится твой дом? — нахмурилась она.
— Я знаю ГДЕ он, но где он сейчас, в центре или на окраине, сложно сказать.
Этот ответ совсем запутал принцессу.
— Он хотя бы большой или маленький? — попыталась она узнать хоть что-то.
Бэрил снова замялся:
— Понимаешь, сложно сказать, как он выглядит сейчас. Погоди и сама всё увидишь, — нашёлся он и больше не отвечал на её вопросы. Син, который шёл тут же и слышал их разговор, красноречиво покрутил пальцем у виска.
— Похоже, у твоего муженька вообще нет никакого дома, — прошелестел он ей на ухо, улучив момент, когда Бэрил шептал что-то ворону.
Оникс с силой наступила ему на ногу. Син зашипел, прыгая на одной ноге. Однако, хотя она не подавала вида, она беспокоилась. У неё уже давно болело всё тело, непривычное к таким долгим переходам, она больше походила на бродягу, чем на леди. Син, позабывший разом все ругательства, был особенно несчастен. У явно не хватало словарного запаса, чтобы выразить всё своё негодование.
Вернулся Рик-рок и принёс хорошие новости.
— Лес скоро закончится, — объявил Бэрил, — мы идём в нужном направлении, к вечеру выйдем к небольшому поселению на границе Дравы. Там мы пополним запасы и, возможно, сможем заночевать.
«И принять ванную», — подумала Оникс.
Это воодушевило их, они прибавили ходу и к закату увидели, как деревья редеют и вышли к долгожданному поселению, с десяток домиков, стоявших на приличном расстоянии друг от друга. В деревушке была своя лавка, но больше ничего. Бэрилу отчего-то приглянулся второй с краю дом, внешне ничем не отличающийся от прочих. Бэрил постучал в широкую бревенчатую дверь, открыла девчушка лет девяти, ойкнула и нырнула опять вглубь дома. Они остались ждать на пороге.
— Парлиска говорит, колдуны нам пожаловали? — к ним вышел степенный мужик богатырского телосложения. Одни его кулаки были размером с горшки.
— Хозяева, пустите переночевать? — спросил Бэрил.
— Отчего же не пустить, господин колдун, — осклабился кузнец, — в прошлый раз вы неплохо подсобили нам. Жарика, накрывай на стол! Сегодня как раз топили кострицу, она не успела остыть, и вода там осталась. Милости просим.
— Ты не говорил, что уже бывал здесь, — заметила Оникс.
— Приходилось однажды.
Пока Оникс с наслаждением оттирала грязь и вымывала волосы, Бэрил и Син отправились в лавку. Вернулись они с сумкой, полной еды, у Сина к поясу была прицеплена здоровенная фляга, но выглядел он понуро.
— Что это с ним? — спросила Оникс.
— Знакомого встретил, — Бэрил не стал вдаваться в подробности. Он тоже не выглядел особо довольным, — выходим завтра утром. Портал уже недалеко, скоро мы будем дома.
Он обратился к кузнецу и его семье:
— Познакомьтесь, моя жена. Позаботьтесь о ней.
Мужчины ушли в кострицу, а радушная Жарика, жена кузнеца, усадила принцессу за стол. Парлиска
