Каменное сердце генерала - Юлия Александровна Пульс
Вскоре в палатку пришли девчонки. Долго ходили вокруг меня, проверяя, сплю или нет. Зашептались, обсуждая золотой браслет. А потом явилась Каспиана. Слышно было, что прошла мимо неровной походкой. Пару раз чуть не упала, ударилась и выругалась. Заговорила заплетающимся языком:
— Это мое место. Я должна носить браслет. За что ей? Уродина ничего не сделала. Где справедливость, мразоты? — хохотнула, икнула и замолчала. Следом раздался протяжный храп.
Еще долго мерцающие судачили, перемывая косточки как пьяной Каспиане, так и мне. Я же упорно ждала, когда они наговорятся и уснут, наконец. Долго боролась со сном и в итоге справилась. У меня была конкретная цель, задание, с которым должна справиться вопреки всему. И вот уже глубокой ночью поднялась с постели и еле слышно покинула палатку. Последняя вылазка научила быть невидимкой. Поэтому выбрала самую неприметную тропу и, опасаясь каждого звука, перебежками продвигалась к палатке эскулапа. Застыла у входа, осмотрелась и прошмыгнула в лес. Четко отсчитала двенадцать шагов, присела у условленного пня и принялась ждать посланника в образе птицы.
Раньше никогда воочию не сталкивалась с сычами, но знала, что птицы ночные и похожи на сов. Сидела, нервно покусывая губы, и с нетерпением ждала визитера. Слух обострился до предела, а глаз обрадовался рою светлячков, что завертелся у ветки над моей головой. Мерещились причудливые фигуры. Я вспомнила счастливые вечера в Амраасе, когда Тейл звал меня на прогулку в лес и приводил на поляну светлячков. Мы ловили их в банки, расставляли по кругу. Сидели вдвоем в обнимку и любовались зеленоватым сиянием. В один из таких вечеров он впервые меня поцеловал. До чего же волшебно это было. Я тогда поняла, что влюбилась раз и навсегда…
Как же сейчас больно и смешно вспоминать себя прежней. Солнцеликая пишет судьбу при рождении, а мы следуем начертанному пути, даже того не подозревая. Думаем, все в наших руках, но нет. Моя первая чистая любовь растоптана судьбой. Ее никогда не вернуть. И теперь я здесь, в темном лесу, сижу и жду птицу от сопротивления, готовая в любой миг положить жизнь на алтарь победы над захватчиками. Так будет. Я не отступлю. Эсперы должны сгинуть, поплатившись за то зло, что принесли в мой мир.
Тихий робкий крик сыча заставил встрепенуться. Я напряглась, наблюдая за шевелением листвы. И вот на пень опустился вестник. Маленькая совушка с ярко-желтыми круглыми глазами. Перышки рябые, бело-коричневые. Клюв крючком. А на лапке привязано послание.
Я мигом подскочила на ноги, засуетилась, выуживая из-под платья свои листочки. Аккуратно отвязала бумажку, принесенную птицей, и крепко повязала на лапку свою.
— Лети, малыш, мы справимся, — шепнула и одарила птицу улыбкой.
Сыч ухнул и улетел, а я не удержалась, развернула записку и начала ее читать.
«Рано. Набираем силы. Нужно больше сведений о генерале. Будь на связи. Завтра ночью в том же месте жди вестника» — наизусть запомнила каждое слово, мигом закинула записку в рот и проглотила.
Тут же выбралась из леса и пошла в сторону общей душевой. Надо как можно скорее справиться с эмоциями. Потушить внутри пожар и найти причину ночной вылазки. Думаю, за желание помыться, никто не накажет.
Заскочила в предбанник, наспех разделась догола и только тогда услышала, что за ширмой полилась вода. Наверное, кто-то из мерцающих купается, больше некому. Поэтому смело вошла в душевую и взвизгнула, увидев перед собой совершенно голого Кайса. Только тогда сообразила, что перепутала вход и ворвалась в мужскую половину душевой.
Благо было слишком темно, чтобы рассмотреть эспера во всех подробностях. Отвернулась, прижалась спиной к ширме. Хоть бы просто ушел! Взмолилась мысленно, взывая к Солнцеликой.
— Люблю купаться ночью. Не думал, что и ты тоже, — его теплый обволакивающий голос окутал сознание.
Кайс схватил полотенце и обмотал им нижнюю часть обнаженного тела. Только тогда я сумела обратить на него изучающий взор. Да, раньше одежда определенно скрывала мощь и необычайную красоту тела эспера. Я снова восхитилась ошеломляющей привлекательностью мужчины враждебной расы. А глаза его потусторонние даже в темноте горели двумя яркими синими сапфирами. В них можно утонуть и пропасть навсегда. Я боялась этого, как огня. Нельзя верить собственным глазам, любоваться, тешиться иллюзиями. Нельзя давать волю чувствам и низменным инстинктам. Между нами непроглядная черная пропасть. Мы по разные стороны этой войны и я всецело отдана родному миру. На той стороне, где он родился, мне делать нечего.
— Люблю прохладу, — задрожала от волнения и прошла бочком в самый дальний угол, где нельзя было меня рассмотреть.
— Завтра прибудут исполнители и унесут добычу в Галадон — небесный мир эсперов. Ты должна проснуться раньше всех и быть рядом со мной, когда они спустятся.
— Хорошо. Я буду рядом, эспер Кайс, — выдохнула и проводила его взглядом к выходу.
Глава 19
Мылась быстро и с опаской. Бесконечно думала о словах Кайса. Волновалась, что не сумею проснуться раньше всех. Надеюсь, злыдня Кара позаботится о моем раннем подъеме. Хочется увидеть этих исполнителей, что понесут камни в Галадон. Побольше узнать о врагах, прорости корнями в их культуру и нащупать слабые стороны расы эсперов, а потом доложить об этом сопротивлению. Только тогда будет возможность сокрушить захватчиков не прямой грубой силой, а хитростью.
Воодушевленная воинственным мыслями, покинула купальню и направилась на полевую кухню. Сегодня было не страшно греметь крышками ведер и выуживать лакомство для Вербы. Считай, амфисеру генерал мне подарил, раз она по собственной воле сменила хозяина. Жалко, что она привязана к столбу, как и остальные. Но пока не буду настаивать на свободе Вербы. Вдруг Кайс подумает, что хочу сбежать верхом на амфисере. Я должна прилежно исполнять его приказы и внимать каждому слову. Втереться в полное доверие.
— Здравствуй, милая, — приветливо улыбнулась змее и вошла в загон.
Верба
