Элиза Эргашева - Мои жизни
— Да ну что ты, мой синяк уже проявился? — я совершенно забыла про удар, который нанес мне Стив. Даже когда я была в душе, я не взглянула на лицо.
— Ким, ты очень удивишься… — крикнул мне в след Ангел, когда я мчалась к зеркалу.
И в самом деле, я очень удивилась. На моей, еще вчера, опухшей щеке, не было ни следа от удара, легкий румянец украшал мое лицо, но опухлости и синяка не было!
— Какое чудо! — довольно выкрикнула я. — Ангел, ты видел? Ничего нет! Все пропало! — трогая свое лицо, пищала я от счастья.
— Да милая, видел! Это мой тебе подарок! — крикнул он из кухни, и до меня донесся вкусный запах.
— Ты что готовишь? — удивленно спросила я, заходя в кухню.
— Еще как! Ты просто с ума сойдешь, я действительно мастер в этом деле, — выхвалялся он.
— А что означало твое «Это мой подарок тебе»? — усаживаясь за стол, допрашивала я Ангела, занятого за плитой.
— В том вине, что я тебе вчера дал, было немного моей крови. Я бессмертен, и вот моя кровь излечила твою рану.
— Спасибо тебе, но больше так не делай. Хорошо? — смущенно попросила я его. Ему было свойственно пить кровь, а для меня это было странно.
— Я просто хотел тебе сделать приятно, — обижено надул он губы. Я подошла к раковине и стала мыть руки. Его обиженный вид меня позабавил.
— «На обиженных воду возят», — засмеялась я, и брызнула на него водой из–под крана.
— Ах, вот как ты! — смеясь, крикнул он, и стал тоже обливать меня водой из крана.
Мы резвились как дети. Когда мы были полностью мокрые, я схватила белое полотенца и замахала перед Ангелом. Это был знак, что я проиграла битву.
— Мы полностью мокрые. Какой ужас! — все еще хихикая, констатировала факт я.
— О да! Промокли до последней нитки.
— Слушай, давай я дам тебе отцовскую рубашку и брюки? Ты хоть в сухой одежде будешь?
— Ну, давай! И сама не забудь переодеться! — крикнул он мне вслед.
Я быстро забежала в спальню родителей и нашла рубашку, и брюки папы. Господи как же я за ним соскучилась!
Счастливая, и мокрая я спустилась вниз. Ангел стоял над автоответчиком, а его лицо было очень грустным. Когда я вошла, его выражение сменилось, словно он был животным, которого посадили в клетку, и оно отчаянно пытается выбраться из нее.
Увидев меня, он начал тараторить что–то невнятное, и я сразу поняла, что что–то произошло.
На автоответчике мигало одно сообщение. Я дотронулась до кнопки, и послышался голос мамы, кажется, она плакала.
" Камила, детка моя, через два дня я возвращаюсь домой. У меня ужасные новости. Твой отец… — ее голос оборвался, и она зарыдала. — Твой отец умер. У него остановилось сердце. Прошу тебя встреть меня в понедельник, в шесть в аэропорту. Люблю тебя, мама.»
После слов «твой отец умер…» я уже ничего не слышала. Ноги превратились в вату, и я стала опускаться, опускаться, опускаться пока меня не подхватил Ангел. Я рыдала, и била его кулаками в грудь. Мне было ужасно больно. Ну почему именно сейчас? За что меня так наказывают? Неужели я так провинилась перед Богом!
Ангел нежно гладил меня по волосам, и кажется, из его глаз тоже капали слезы. Я тогда была настолько убита горем, что просто этого не заметила.
До понедельника время пролетело, словно в тумане. Я не помню что было. Все было так плохо, что я отказывалась принимать такую реальность. Нужно было поехать за мамой, а я не могла подняться с кровати. У меня просто не было сил, я была истощена и морально и физически.
Все эти дни я пролежала в постели. Мне не важно, что происходило вокруг. Главное, я потеряла одного из самых дорогих людей в моем и без того крохотном окружении.
Ангел все это время был со мной. Он не оставлял меня ни на минуту, отвечал на телефонные звонки, пытался накормить меня, привести в чувства, но все попытки оканчивались неудачей.
Время подходило к пяти часам вечера, когда я в черном брючном костюме садилась на пассажирское сидение своей машинки. Ангел запретил мне вести мой «жучок» и сел за руль сам. Мне было не важно, что может подумать мама про него, сейчас это было ни чем по сравнению со смертью отца.
Я до сих пор не могла в это поверить. Только недавно он был таким веселым и жизнерадостным, только недавно я дразнила его «Идеальным жителем нашего городка», а теперь он ушел. Ушел навсегда.
Я не знаю, как нам удастся пережить это с мамой. Я не знала, что мне делать. Куда катиться моя жизнь?
В аэропорту я встречала маму у трапа. Она, покачиваясь, вышла из самолета и упала в мои объятия. От нее пахло алкоголем, но я сделала вид, что не заметила. Мы просто стояли с ней и плакали. Это было всепоглощающее горе.
— Как ты, мама? — спросила я дрожащим голосом.
— Милая, я до сих пор не могу поверить, что его больше нет с нами, — и вот она вновь заплакала.
Мы не могли сдвинуться с места, горе сковало нас и не желало отпускать.
— Нужно распорядиться на счет гроба, — потеряно заговорила мама.
Ее глаза бегали, а взгляд был обезумевшим. Но чего можно было ожидать, мама с папой прожили душа в душу около двадцати лет и прожили бы еще столько же, если бы не смерть отца.
— Я позабочусь об этом, миссис Уоррен, — сказал Ангел и исчез.
Мама лишь кивнула головой. Я повела ее к стоянке, когда мы подошли к машине, в ней уже сидел Ангел и смотрел на нас.
Через полчаса мы были уже дома. Ангел зашел вместе с нами, я не хотела, чтобы он оставлял меня, я бы сорвалась, не будь его рядом, а так… Ангел был моей единственной поддержкой, единственным человеком, который не давал мне окончательно пасть духом. А теперь я должна быть сильной еще и ради матери. Я не должна давать слабину.
Когда мы зашли в дом, мама прошла сразу к себе в комнату, а я села на диван и поджала под себя ноги. Ангел пристроился рядом и обнял меня, я зарылась лицом на его груди и расплакалась. Перед ним, я могла быть тем, кем на самом деле и являюсь. Он не мешал мне, а просто гладил меня по спине.
Когда я немного успокоилась, Ангел отвел меня в ванную и помог умыться, я была слаба, я уже несколько дней ничего не ела. Но я так же знала, что и Ангел был голоден. Под его глазами пролегли синяки, а обычный румянец сменился мертвенной бледностью.
— Ты голоден? — спросила я.
Ангел смущенно кивнул.
— Но я не могу тебя оставить, — проговорил он. — А у тебя кровь брать я не могу. Ты не сможешь восстановиться. Ты и так слишком слаба.
— Ангел, я смогу провести одну ночь без тебя, — сказала я и нежно погладила его синяки. — Ты должен поесть.
— Я вернусь, сегодня же, как освобожусь, — пообещал он и исчез.
