Срывая маски (СИ) - Лимонова Аврора
Майя закашляла, беспомощно ловя ртом воздух. Рот наполнил металлический вкус. Сквозь помутненное сознание она увидела, как над ее головой блеснул лакированный сапог с каблуком. И осознала, что ее голову сейчас раздавят, как арбуз. Девочка зажмурилась.
Раздался треск.
Майя открыла глаза, не сразу поняв, что трещит не ее голова. Вамирша замерла, с ужасом смотря в сторону. Краем глаза Майя увидела, как Мастер встал на колени. В руках он держал нож, выроненный девочкой. Видимо, в суете он дополз до него и разрезал часть веревок. Он выгнул спину, как кот, позади него разрастались две большие тени. Новый треск, и сеть разлетелась в стороны. Два огромных черных крыла расправились за спиной мужчины.
Селеста кинулась прочь, но маг взмыл в небо и в следующий миг приземлился перед вампиршей. В руке его явился черный меч, он молниеносно вонзил его женщине в грудь. Поднял глаза на ее испуганное лицо.
— Стойте, — просипела она. — Не убивайте меня, господин. Я могу шпионить для вас у Лорда Сумрачного.
— И что полезного ты мне скажешь о нем? — изогнул бровь маг.
— Да хоть то, что из леса дошли слухи, будто сын Лорда жив и сейчас проживает в Сумрачном Дворе под защитой отца. — Маг замер. Видя его изумление, вампирша уверенней зашептала: — Он растет и крепнет. И если так пойдет, вернется в город по вашу душу. Я помогу вам его убить первым. Только дайте мне шанс, и я достану вам последнего Яхонта Красного.
Некоторое время маг молчал.
— Ты, как всегда, знаешь, чем соблазнить меня, — наконец произнес он. — В знак нашей давней дружбы не стану убивать тебя… — Вампирша выдохнула. — … долго.
Лицо Селесты вытянулось. Маг довольно оскалился, меч в ее груди вспыхнул зеленым пламенем, а за ним зажглась вся женщина, как спичка. Она упала, стала кричать и извиваться. Но вскоре ее голос оборвался, а тело обмякло. И когда пламя погасло, на его месте лежал один пепел.
Мужчина хмуро посмотрел на остатки вампирши. Если она не соврала, и монстр Рубинового Замка жив, это может стать большой проблемой. Впрочем, маг испытал не только страх. Часть его ликующе заметила, что война с давним врагом еще порадует его.
Мысли оборвались, когда он заметил на траве бездвижное тельце. Маг отозвал меч, кинулся к девочке и проверил пульс. Маленькое сердце билось. Но тут живот мага скрутило холодом: он увидел ее окровавленные губы и вспомнил, как она укусила Селесту.
— Проклятье! — выдохнул он, осознав, какую фатальную ошибку допустил в порыве гнева.
Девочка попробовала кровь вампира…
— Мастер?! — из ступора его вывел голос Грех. — Мастер, что с вами случилось?!
Кукла вбежала во двор. Двуликая голова крутанулась, окидывая взглядом окровавленного мага, лодку с поцарапанным носом, останки сети и горку пепла на траве.
— Ох! — Смех кинулась к Майе. — Это ее на шабаше так?
Маг оборвал ее речь жестом. На объяснения нет времени. Он судорожно пытался придумать, как остановить распространение яда вампирской крови по телу. Пусть укусы детей ночи приносят смертным наслаждение, но сама их кровь смертельная отрава. Люди пьют кровь вампира только, чтобы умереть и воскреснуть. Но без Селесты девочку не обратить.
— Мастер… — Он вздрогнул, увидев шевельнувшиеся красные губы Майи. — Она ушла? Мы победили?
— Да, победили. Но ты-то зачем вмешалась? — раздраженно спросил маг, приподнимая ее голову. — Тебе нужно было бежать.
— Но ведь… великий чародей должен спасать всех.
Маг уставился на нее. Кажется, девочка гордилась своим поступком, потому что слабо ему улыбнулась. Он знал, что люди создания жалкие и презирал их. Но не знал, что и думать на безрассудство и смелость этого человечка. Почему она вернулась? Почему вернулась ради него: обманувшего ее и унизившего? Глупое, глупое дитя…
— Холодно, Мастер… Почему мне холодно?
Маг промолчал. Его самого прошиб мороз от понимания, что он не исправит случившегося. Это несмышленое дитя его спасло, но он помочь ей не может. К рассвету яд остановит ее сердце.
— Мастер, — подошла Смех. — Мастер, вы должны что-то сделать!
— Да, добейте ее, чтобы не мучилась, — поддакнула Грех.
— Я не это имела ввиду! — возмутилась Смех. — Мастер может что-то придумать!
— И что? Это нашему Мастеру ядовитая магия вампиров ни по чем, а человек от такого не выживет.
Мужчина резко посмотрел на куклу. Глаза его изумленно расширились.
— Проклятье, как же я сразу не подумал! — выдохнул он.
Взмахнув крыльями, он подлетел на балкон второго этажа и исчез в доме. Вскоре он слетел обратно, сжимая в руке кинжал с рукоятью, похожей на коготь.
Маг присел у девочки. В глазах его играл лихорадочный огонь.
— Ритуальный нож? — удивилась Грех. — Мастер, что вы задумали?
— Ты верно заметила, я не человек, меня нельзя обратить в низшую нечисть. Но люди иные, их легко во что-то обратить. Например, уподобить себе…
Когда он повернулся к кукле, под его расстегнутой рубашкой стало видно выведенный кровью магический круг на груди.
— Вы хотите… одарить ее?! — ужаснулась Грех.
— Она ведь моя вещь, нельзя дать ей умереть, пока я не разрешу, — нервно ухмыльнулся Мастер. Впрочем, от повернувшейся к нему Смех не укрылось, как тревожно хозяин смотрел на смертного ребенка. Следил за ее дыханием и проверял пульс. Он обращался с ней как с сокровищем, а не обычной безделушкой, как прежде.
Мужчина напряженно глянул на кинжал, такой же, который когда-то отдал маленькому монстру. Тогда он предусмотрительно сделал два артефакта, способных достать до самой магической души. Как и способных ее разрезать. Вот только маг никогда не мог подумать, что воткнет его и себе в грудь.
В руках мага явилась маска. Он надел ее, как полагается перед каждым важным ритуалом.
— Червячок, — позвал он, пряча от ее взгляда кинжал. Майя с трудом приоткрыла веки, через тонкую кожу на ее руках и шее просматривались почерневшие от яда венки. — Скажи мне, какое твое заветное желание?
— Магия… — произнесла Майя, едва осознавая, что происходит. Сон все больше тянул ее в блаженное забвение. Но свою мечту она помнила всегда и везде. — Хочу настоящей магии…
— Думаешь, магия способна сделать человека счастливым? — не сдержался и спросил маг, едва понимая, почему ему важен ее ответ.
— А разве нет?
Мастер промолчал. Он надеялся, что дал ей достаточно надежды, чтобы она держалась за жизнь до рассвета. Нет никаких гарантий, что ее тело примет его магию. Что его пламя не выжжет ее человеческую душу, ведь такие ритуалы проводились сотни лет назад. Он знал, как это работает, но не знал, что будет дальше.
Маг склонился к девочке, Майя сонно посмотрела на маску. От остывающей в теле крови ее пробила дрожь, но на миг она замерла, смотря в черноту впадин белого лика.
— Я услышал твое желание, — прошептал Мастер и еще тише добавил: — Но помни, что оно же может стать тебе проклятием…
Он положил ладонь себе на грудь, ощутил, как собственное сердце испуганно колотится. И резко воткнул кинжал в центр нарисованного круга. Три руны вспыхнули зеленым пламенем, залив сад ослепительным светом.
***
Маг сидел у пьедестала крылатой женщины и устало смотрел, как край неба золотит рассвет. Кукла тем временем готовила лодку к полету. Услышав шаги, он повернулся. На него смотрела скорбная гримаса.
— Вы уверены, Мастер? — спросила Грех. — Вы одарили это дитя и теперь возвращаете. Разве это разумно?
Мастер опустил глаза на девочку на коленях. На лице умиротворение, на губах все еще засохшая кровь. Но чернота из вен пропала, сердце билось ровно. На груди виднелся выжженный след от магического круга и три звездообразных ожога. Их оставили руны, закрепившие в сердце девочки его дар.
Пройдет время, прежде чем магия полностью освоится в теле, пропитает кровь и кости. Станет единым со своим новым сосудом.
Он не знал, можно ли считать Майю Семироз своим новым творением, но ощущал гордость. Он отдал часть души, но взамен грудь наполняло что-то теплое и волнующее. Что-то давно знакомое, но забытое. Впервые за сотни лет он кого-то защитил. Прямо как тогда, когда ему было еще кого защищать.
