Линда Джонс - Звездная ведьма
Для тренировки она оделась в прямое синее платье. Ей шёл этот цвет, и ему понравилось, как она заплела волосы в простую косу, отчего стала похожа на обычную женщину, а не кузину императрицы. Без пышных атрибутов, необходимых для дамы её положения, Айседора выглядела более земной и досягаемой и, казалась, что она создана для него.
Он привык подолгу обходиться без секса, но даже после прошлой ночи и нынешнего утра снова хотел её. Она походила на проникший в кровь наркотик, которого он страстно жаждал. Может, Франко удастся увлечь стражей погоней за ним и оставить их с Айседорой наедине, тогда Лукан сможет заняться с ней любовью под солнцем. Он хотел увидеть её голой в дневном свете, хотел любоваться прекрасным лицом, когда она задрожит и закричит от наслаждения. Да, его новая любовница походила на наркотик, и он томился по ней. Хотя ещё ни по кому никогда не томился и...
— Почему ты улыбаешься? — спросила Айседора, опуская меч. — Я сделала что-то смешное?
— Разве я улыбался?
— Да, — она ответила ему широкой улыбкой.
— Я просто задумался, — честно признался Лукан.
— О мечах и уроках?
— Не совсем.
Её тёмные глаза вспыхнули. Она в точности угадала, где витают его мысли. Учитывая, как недолго они знакомы, Айседора понимала его даже слишком хорошо.
Он показал, как правильно держать меч и контролировать замах, как защищаться при помощи лезвия и уклоняться от ударов. Они начали с шуток, но в ближайшее время займутся обучением всерьёз. Его злила мысль, что Айседоре могут пригодиться полученные сегодня знания, а она слушала его инструкции так серьёзно, словно тоже размышляла, каково ей придётся в момент сражения.
Айседора училась быстро, и вскоре уже двигалась с непринуждённым изяществом. Меч не был для неё слишком тяжёл, а сосредоточенная в руках власть над жизнью и смертью не вызывала страха. Хотя в Айседоре ощущалась некоторая тревога, и она попросила показать, как и куда наносить несмертельные удары, чтобы остановить противника, не отнимая жизни.
У такой женщины, как Айседора не должно было возникнуть причин сражаться, но она нуждалась в полученных уроках, поскольку к Арсизу подступала война. Лукану совсем не нравилась мысль о том, что Айседоре придётся столкнуться лицом к лицу с противником. Урок продолжался, девушка обретала всё большую сноровку и изящество, а он никак не мог выбросить из головы тревожные мысли. Если мятежники атакуют дворец, то женщина с мечом, как бы хорошо она им не владела, не сможет их остановить. Особенно, если отказывается убивать.
В этот момент Лукан принял решение. Круг примкнёт к войскам Себастьена. Он со своими людьми не подпустит мятежников к своей женщине.
Никогда прежде Лукан не воспринимал женщину как свою, и сейчас похолодел от столь неожиданной мысли. Он приехал сюда не из-за Айседоры, и его союз с ней не принесёт Трайфину мира. А увлёкся лишь потому, что кузина императрицы не походила на других знакомых ему женщин. Но если бы не предназначение стать принцем мечей, он преследовал бы её с той же настойчивостью, с которой сражался, командовал и учился.
Но, разумеется, такому не бывать.
— На сегодня хватит, — объявил он. От простых упражнений Айседора запыхалась и вспотела. Хотя она неплохо обращалась с мечом, её тонкие руки не привыкли поднимать тяжести.
Они были созданы для более изящных вещей, нежели меч.
Лукан отправил Франко вперёд приготовить ванну, а сам пошёл во дворец вместе с Айседорой. Стражи последовали за ними. Трое повернули к лифту, один остался снаружи. Главный вход в здание охранялся многочисленными, вооружёнными до зубов стражами, но часовой всё равно остался у дверей во внутренний двор и не единожды поглядывал в сторону Айседоры.
Правда поразила Лукана подобно удару молнии. Солдаты не охраняли кузину императрицы, они следили, чтобы та не сбежала.
— Пойдём по лестнице, — сказал он, хватая девушку за руку и направляясь к лестничной клетке на десятом уровне. Никто из стражей за ними не пошёл, подтверждая подозрения Лукана. Кузину императрицы не защищали, её стерегли.
Айседоре пришлось бежать, чтобы поспевать за размашистым шагом своего спутника. Когда они достигли пролёта на седьмом уровне, она потянула его за руку и, запыхавшись, попросила остановиться. Обернувшись, Лукан застал её прислонившейся к каменной стене и с трудом ловившей дыхание.
— Можно ведь подняться на лифте, — заметила она, когда капитан подошёл и навис над ней. Их тела оказались так близко, что он ощутил исходивший от Айседоры жар.
— Лифт мне не нравится.
— Почему?
— Потому что я не вполне понимаю, как он работает.
— Его приводит в действие большая, шумная машина на одиннадцатом уровне. Такого объяснения для тебя недостаточно?
— Нет.
— Хотя бы дай мне отдышаться, — она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Её щеки раскраснелись, волосы спутались, а пухлые губы так и манили их поцеловать.
Непреодолимое влечение к ней приводило Лукана в не меньшее замешательство, чем лифт императора. И то, и другое было для него в новинку и с трудом поддавалось определению, а он настороженно относился к необъяснимым вещам и явлениям. Вот сексуальное желание — дело совершенно привычное, совсем не то, что безумная тяга к одной-единственной женщине.
Лукан положил руку на грудь Айседоры и почувствовал под ладонью ровные, частые удары. Тренировка, пробежка вверх по лестнице и жажда поцелуя заставили её сердце биться быстрее. Соски под его пальцами напряглись. Она не надела белья, вроде того, что он недавно разрезал, и их тела почти ничто не разделяло. Почти.
Поначалу поцелуя было достаточно, но как всегда, когда дело касалось кузины императрицы, Лукану очень скоро захотелось большего. Он нуждался в ней так, как никогда не нуждался ни в чём, кроме воздуха и воды. Как ни досадно, Айседора быстро стала крайне необходимой.
— Кто живёт на этом уровне? — спросил он, медленно задирая её юбку.
— Ведьма императора со своими учениками, — Айседора обвила руками его шею и принялась целовать в горло, пока он подтягивал её юбку вверх. — Им запрещено бродить по дворцу, так что вряд ли кто-то выглянет на лестницу и потревожит нас.
Лукан поглядел на дверь у себя за спиной. Дверь, которая вела к чёрной магии. Инстинктивная, равно как и привитая Зайблином неприязнь к ведьмам засела в Лукане глубоко и основательно.
— Вообще-то, также маловероятно, что кто-то другой забредёт сюда в такое время суток. — Айседора заключила его лицо в ладони и снова поцеловала. Лукан позабыл о скрытых за дверью чарах и обмане и принялся ласкать Айседору.
