Ольга Митюгина - Посланница преисподней
— Спасибо, — поклонился эльф. — У меня нет аппетита.
Эет вздохнул.
— Что ж, не стану заставлять. Можешь пойти и выбрать себе любую из свободных келий. Приведи её в порядок по своему вкусу и делай, что хочешь.
Эльф вновь поклонился и, ни слова не говоря, направился к выходу из зала.
— Тар, тебе помочь? — крикнул вдогонку Вирлисс.
Юноша обернулся.
— Благодарю, я справлюсь сам, — сдержанно ответил он и скрылся в тени коридора.
Баронесса многозначительно улыбнулась и пожала плечами.
— Сколько волка ни корми… — прошептала она.
Эет сделал вид, что не расслышал.
— Вынужден опять оставить вас в обществе моего друга, — вздохнул он. — Мне придётся пойти на кухню. Увы, у нас нет прислуги.
Баронесса изумлённо приподняла бровь.
— Таривил не прислуга, — объяснил Эет. — Он…
— Он ваш воин. Конечно, — тонко усмехнулась Ариэлла.
Эет улыбнулся.
— Что поделаешь, — развёл он руками. — Я не люблю приказывать.
— Но вы умеете это делать… — задумчиво протянула она. И вдруг живо добавила: — Знаете, коль скоро у меня есть некоторое время, я бы тоже хотела привести себя в порядок перед обедом и немного побыть в одиночестве. Я надеюсь, вы меня поймёте: правду сказать, мне надо просто успокоиться.
— Конечно, — кивнул хранитель Храма. — Идёмте со мной, я провожу вас в одну из гостевых комнат. Вир, надеюсь, ты нас извинишь?
Вирлисс с улыбкой пожал плечами, и гостья из иного мира последовала за золотоволосым личом вглубь коридора.
— Знаете, — заметил Эет. — Мне бы очень хотелось, чтобы вы нашли с Таривилом общий язык. Вы оба явились с нашей прародины, причём представляете, как я понимаю, враждующие лагеря; каждый из вас владеет своей частичкой исторической правды, и я надеюсь, что благодаря вам сумею сложить более или менее достоверную картину событий…
— Вы учёный, — понимающе улыбнулась баронесса.
— Например, мне стало интересно, кто такой Вельзерен, — улыбнулся в ответ Эет. Они остановились рядом с комнатой, в которой когда-то жил Локи, но юноша не торопился раскрывать двери. Баронесса прислонилась к стене, а молодой маг опёрся рукой о дверную притолоку. В глазах Ариэллы скакали задорные искорки.
— Вельзерен, — медленно проговорила она, загадочно блестя глазами, — наш бог и Владыка, как Мортис — владычица немёртвых. Но, кроме того, Вельзерен создатель людей и всего Невенара.
Эет вскинул брови.
— А я слышал, что Создатель людей и Невенара — тот, кто сотворил всё сущее и все миры, сколько их ни есть… Тот, кто сотворил и Землю, и этот остров, мою и вашу душу…
— Всеотец, — кивнула, не смутившись, Ариэлла. И, привстав на цыпочки, почти беззвучно прошептала: — Но ведь не все же бегают на кухню, чтобы приготовить обед, когда в доме есть слуги!
Лич усмехнулся и склонился к самому лицу Ариэллы. Его дыхание касалось её губ — и Ариэлла приоткрыла их, ответив Эету той же усмешкой, со смесью вызова и приглашения.
— Значит, Вельзерен был слугой Всеотца? — вкрадчиво спросил Эет.
— Одним из лучших слуг, — парировала девушка. — Ближайшим помощником, выше, чем Изначальные.
— И как же так получилось, что он оказался в немилости? — молодой человек хотел дотронуться до её волос, но Ариэлла в последнюю секунду вывернулась, коротко рассмеявшись.
— А вы не слишком торопитесь? — осведомилась она. — Вот так всё вам сразу и открой!
Глаза демонессы смеялись.
Эет выдохнул, покачав головой. Богиня, что он творит? Эта дьяволица… Она и мёртвого способна соблазнить!
В следующую секунду осознав, что подумал, Эет невольно рассмеялся.
— Я с нетерпением буду ждать вашего рассказа, — самым обычным тоном, не допускающим никаких двусмысленностей, сказал он, распахивая перед Ариэллой двери.
Она кивнула и оставила Эета в одиночестве.
Лич задумчиво хмыкнул и медленно пошёл меж кельями к внутренним лестницам. Интересно, насколько искренна была эта девушка в своём негодовании против Таривила? Один бурный диалог — и у неё есть повод попросить для себя комнату, «чтобы успокоиться»… А гостью, которой отвели комнату, уже не отправить домой под предлогом, что «слишком поздно».
Да, вот это — профессионализм.
Во всяком случае, она достаточно приятная в обхождении и интересная во всех смыслах девица. А указать ей на дверь всегда можно успеть…
Только больше не поддаваться её обаянию. От этой бесовки исходит невероятной силы притяжение. А он…
А у него больше ста лет не было женщин.
Силинель не в счёт, это совсем другое. К тому же, даже самые страстные поцелуи — лишь поцелуи.
Да ещё и во сне.
Эет скрипнул зубами. Ариэлла не может этого не понимать. Не может этого не понимать и богиня. Каким-то наитием он знал, чувствовал: Сили поймёт и простит, но…
Но позволить демонессе так откровенно управлять его поступками? Так беззастенчиво сыграть на том простом факте, что он мужчина?
Нет, Ариэлла отнюдь не наивная девочка, и трижды прав Таривил, прося держаться с ней настороже.
Как сказал эльф? Демоны порочны?
А ведь так просто плюнуть на все доводы разума и сказать себе: подумаешь! Если дама полагает, что сумеет управлять им, почему бы не подыграть ей в этом заблуждении и не доставить себе удовольствие?…
Так просто…
Слишком просто.
Чёрт возьми, как велик соблазн, и как стремится этот соблазн взять в союзники гордость, шепча: «Уж не боишься ли ты?»
Бояться — нет. Но выглядеть бараном на верёвочке тоже почему-то не хочется. Ведь пока, если смотреть беспристрастно, всё идёт так, как хочется Ариэлле. Не пора ли остановиться?
Так размышляя, Эет дошёл до конца коридора.
Самая последняя дверь по левой стороне была распахнута, и в келье кипела уборка. Таривил, сбросив куртку, в одних штанах стоял на столе и мыл окно, с азартом работая тряпкой. Почувствовав взгляд, юноша замер и обернулся. Весёлый огонёк медленно погас в карих глазах.
Эет улыбнулся пареньку и, ничего не сказав, двинулся дальше.
Эльф выбрал самую дальнюю комнату — и это тоже повод задуматься. Никакого сближения с нежитью Тар не хотел, а о демонессе предостерёг, наверное, лишь потому, что… как он сказал? Лишь потому, что сейчас он и его Господин в одной лодке.
И что за историю упомянула баронесса об эльфийской благодарности?
Да уж, Храм несколько оживился — но вот к добру ли?…
Эет остановился напротив фрески, изображавшей явление Мортис на Атариду. Черноволосая девушка в лёгких развевающихся одеждах нисходила с грозового облака на скалистую вершину над морем, и за её спиной дымкой проступали очертания Храма — словно он медленно возникал там, пересекая грань реальности.
