Скандальный развод или Как раздраконить свекровь - Эми Эванс
— Сейчас я представляю интересы своего сына с его непосредственного разрешения, — голос свекрови дрожал от холодной ярости, — и мне решать, что будет для него лучше.
Все еще играет в заботливую мамочку? Глупо.
Скосила взгляд на толпу. Впервые с того момента, как вошла в этот зал. И, судя по лицам присутствующих, как минимум в финансовом вопросе они были со мной солидарны. И на леди Кэтрин косились неодобрительно.
Да, подобное требование не понравилось никому. Не потому, что им меня жаль или они считают несправедливым требование о выплате моральной компенсации. Вовсе нет. Они считают, что сильный и благородный дракон, их обожаемый повелитель, никогда не опустится до того, чтобы требовать деньги от своей женщины.
Это неприемлемо. И это понимают все присутствующие, за исключением леди Кэтрин Кроу.
Она заигралась. Возможно, опьяненная предыдущими успехами. Возможно, ведомая жаждой быстрой наживы. Но она сильно просчиталась, когда предположила, что все встанут на ее сторону, отвернувшись от чужачки, какой-то человечки.
И, пожалуй, то, что толпа теперь не была настроена ко мне враждебно, я вновь приободрилась.
И твердо произнесла:
— Я не согласна с вашими условиями. И не дам согласия на развод до тех пор, пока мне не вернут мое приданое. А моральную компенсацию я буду готова оплатить только тогда, когда Дамьен вернется и лично потребует от меня эти деньги. До тех пор вы не получите от меня ни гроша.
Мои условия были озвучены, и менять я их не планировала.
Даже если из-за этого развод, с которым я хотела закончить поскорее, затянется, мне плевать. Пусть. Рано или поздно свекровь согласится с моими условиями. Избавиться от меня ей в любом случае важнее, чем получить от меня деньги.
Но денег этих она не увидит. Я не собираюсь платить ей за то, что она разрушила мою семью и мою жизнь.
Глава 35
Свекровь, для которой мой отказ от безукоризненного выполнения всех ее условий стал унижением, да еще и прилюдным, выходила из себя прямо на глазах. Маска добродетельной леди, чинной и благопристойной матери драконьего наместника трещала на ней по швам и расползалась на виду у всех присутствующих.
— Ты не имеешь права отказываться от развода! — пророкотала она, ударив по столу ладонями и резко поддавшись вперед. — И, уж тем более, не имеешь права выдвигать своих условий!
Неужели она всерьез думала, что, если застать меня врасплох и загнать в тупик, я беспрекословно выполню все, что она скажет?
Не заигралась ли леди Кэтрин в вершительницу чужих судеб? Или она думает, что, имея на руках доверенность от сына, она получила еще и полную власть в драконьем пределе?
А о том, что остров давно является частью королевства и должен подчиняться его законам, свекровь и вовсе предпочитает вспоминать исключительно тогда, когда ей это выгодно.
И снова, чем больше выходила из себя она, тем спокойнее и хладнокровнее становилась я.
Окинув мать Дамьена презрительным взглядом, я равнодушно возразила:
— Когда это я говорила, что отказываюсь от развода? Я не отказываюсь, но требую, чтобы вы соблюдали законы королевства и вернули то, что вам не принадлежит.
Если бы сейчас передо мной был муж, а не его мамаша, я бы, наверное, так не упорствовала и вернуть приданое не требовала. Я вообще о нем не вспоминала до сегодняшнего дня. Но когда свекровь потребовала от меня денег, я решила показать, что тоже могу быть принципиальной и даже упрямой.
Слово решил взять законник. Вновь приподнявшись, он поспешил напомнить:
— Но согласно прецеденту, который мы рассматривали…
— Прецедент — всего лишь единичный случай, — перебил его судья, который явно с самого начала процесса относился ко мне с большей лояльностью, чем ко второй стороне. — А сложившаяся за годы в королевстве судебная практика, да и буква закона говорят об обратном. Леди Эвелин Кроу имеет законное право получить назад свое приданое. Вопрос об уплате компенсации подлежит дальнейшему обсуждению. Но не вижу никакого смысла решать его сейчас.
Судья взял паузу, а я вновь взглянула в сторону стола, стоящего в противоположном конце зала. Глаза свекрови пылали и наливались кровью, щека подрагивала от раздражения. И она сверлила меня таким взглядом, будто желала в эту же секунду свернуть мне шею.
Ингрид Торн, на которую я специально не смотрела весь процесс, сидела тихонько, почти слившись со стулом. И выглядела она не менее раздраженной, чем свекровь. Но у нее, вместо ярости во взгляде читалась досада.
И зачем же все-таки двум этим стервам понадобились так срочно мои деньги? Насколько я знаю, лорд Торн не бедствует. Да и свекровь, имея доверенность Дамьена, могла бы засунуть свою ручонку в его финансы.
Но нет. Им зачем-то понадобились средства от меня.
Просто хотят насолить из принципа или провернуть что-то, о чем никому постороннему знать не следует? Что-то, для чего нужны немалые деньги. Неучтенные немалые деньги…
— Заседание будет отложено, — продолжил тем временем судья. — Я предписываю в течение месяца вернуть леди Эвелин Кроу ее приданое в том виде, в котором оно было получено семьей Кроу при заключении брака. И когда соответствующие документы будут мною получены, мы вернемся к вопросу о разводе, рассмотрим остальные требования и придем к приемлемому для обеих сторон соглашению.
Свекровь, услышав это, дернулась так, будто судья ей лично хлесткую пощечину только что отвесил. Она повернулась, взглянув на него. И если бы взглядом можно было убивать, то судья бы уже бился в предсмертных конвульсиях.
Но увы…
Служитель закона в его лице оставался непоколебим. И на яростный взгляд матери наместника драконьего предела он ответил ровным и прямым взором, без слов давая понять, что на уступки в этом вопросе он не пойдет.
Это был провал. Ее провал. Оглушительный и прилюдный.
Она сильно просчиталась, посчитав, что людей в драконьем пределе ненавидят и презирают абсолютно все. Ее снобизм и высокомерие не позволили свекрови здраво оценить картину.
И, возможно, ей бы еще удалось выиграть эту партию и даже добиться получения развода прямо сегодня. Вот только она затронула тему финансов. И, действуя от лица сына, повела себя не так, как следует наместнику драконьего предела и его семье. Она повела себя как склочная и жадная простолюдинка из глубокой провинции, какой на самом деле и являлась, как бы сильно ей ни хотелось показать обратное. И ожидаемо этого не оценил никто.
Судья сказал свое слово и решения уже не поменяет. Зал, полный народу, зароптал. Очевидно, идя сюда, они
