Мое маленькое счастье. Книга 2 - Дунбэнь Сигу
Вэнь Шаоцин только хотел завязать бант, но почему-то вспомнил тот год, когда в институте отпетая банда студентов-хирургов практиковалась вязать узлы.
Цун Жун заметила что-то неладное:
– Что ты делаешь!
– Хирургический узел.
– И как мне его развязать, если вдруг нужно будет снять штаны?
– Позовешь меня. Я отвечаю за распутывание узлов, которые завязал. – Вэнь Шаоцин остановился и спросил серьезным тоном: – Хочешь развязать его сейчас?
Лицо Цун Жун снова заалело.
– Уходи!
Вэнь Шаоцин нахмурился и негромко пробормотал:
– Будто я тебе чужой человек.
Цун Жун скрипнула зубами:
– Заткнись!
Вэнь Шаоцин завязал узел, но уходить не спешил.
– Изящные движения в танце. Ты словно вечерняя прохлада, остужающая мой пыл. Восхитительна и невероятна. Настоящая волна, поднявшаяся из морских глубин…
Цун Жун чуть не стошнило от этих милостей.
– Вэнь Шаоцин!
Он обхватил ее за талию, заключил в свои объятия и спросил с легкой улыбкой:
– Все еще любишь женщин?
Девушка, постепенно заливаясь краской, покрутила головой из стороны в сторону. Ответ был очевиден.
Вэнь Шаоцин наблюдал за тем, как она слегка покраснела. Его настроение становилось все лучше и лучше, он мягко обратился к ней:
– Цун Жун.
Она рефлекторно подняла на него глаза и была застигнута врасплох поцелуем в уголок губ. Теплое и мягкое прикосновение скользнуло по кончику носа, и она почувствовала аромат его тела, чистый и знакомый. Он много времени проводит в больнице, но, как ни странно, не имеет ни малейшего запаха дезинфицирующих средств. Он пах свежестью, которая щекотала ее сердце. Его губы лишь нежно коснулись уголка ее собственных губ, легонько прижались, не собираясь углубляться, но заставляя дыхание участиться, а тело напрячься. Молодой врач слегка прикрыл глаза. Сердце Цун Жун усиленно стучало в такт его быстрым движениям рук, скользящим по ее талии.
Придя в себя, она оттолкнула Вэнь Шаоцина, слегка кашлянула и дрогнувшим от волнения голосом произнесла:
– Мы, кажется, поссорились, не стоит так себя вести.
Вэнь Шаоцин вновь с силой заключил ее в свои объятия, плутовски ухмыляясь:
– Тогда ты вышлешь мне письмо от адвоката. Ой, я забыл. У адвоката Цун повреждена рука, неудобно писать. Как быть?
Он был слишком близко. Настолько близко, что по телу Цун Жун побежали мурашки.
Девушка посмотрела на него и задала вопрос:
– Профессор Вэнь, студенты знают о ваших наклонностях?
Вэнь Шаоцин покачал головой:
– Куда им!
Цун Жун попыталась еще несколько раз оттолкнуть его, но без толку. Вэнь Шаоцин непоколебимой стеной стоял перед ней.
Он наклонился и шепнул на ухо:
– Как я рад, что ты в порядке. Когда услышал, что ты находишься в ортопедическом отделении, то действительно испугался. Уже давно не испытывал подобных чувств по отношению к людям. Я правда виноват, с Линь Чэнем мы разберемся позже. Давай забудем, перестанем ссориться и начнем все сначала, – произнеся это, он снова коснулся ее затылка. – Я волнуюсь за тебя.
Цун Жун услышала биение его сердца. Значит, Чжоу Чэнчэн была права: он действительно сказал это специально. Но ей не нужны были извинения, в этот момент она вдруг поняла, что ежедневный просмотр мелодрам с Чжоу Чэнчэн имеет свои преимущества. Неужели человек, в которого она так долго была влюблена, вдруг стал принадлежать ей? Цун Жун не думала, что наступит день, когда она будет страдать из-за слов какого-то мужчины, лишится спокойствия и рассудительности. В этот момент она желала погибнуть в его объятиях. Он добился своего… Стоп. В конце концов, я адвокат. Я в состоянии побороть в себе любые эмоции и чувства. Цун Жун вспомнила прием, которому ее научил когда-то давно Чжун Чжэнь, посетив несколько занятий по самообороне, и ловко выпуталась из объятий Вэнь Шаоцина, вообще не используя рук.
– Где ты ночуешь?
Позже, поскольку Вэнь Шаоцин из двух предложенных вариантов – спать на диване или спать в гостевой комнате – тут же выбрал спать в хозяйской спальне, Цун Жун решительно выпихнула его в гостевую комнату. Но когда она лежала на кровати и мучилась от боли и не могла уснуть, то поняла, что решение Вэнь Шаоцина перебраться в спальню было небезосновательным и он, скорее всего, с самого начала предвидел такой исход. Она дотронулась до мобильного телефона и позвонила Вэнь Шаоцину, тот быстро положил трубку, а через десять секунд раздался стук в дверь. Она села, поправила одежду и сказала:
– Входи.
Вэнь Шаоцин, видя искаженное от боли лицо девушки, не стал насмехаться, а с серьезным видом сел на край кровати и внимательно осмотрел ее руку.
– Сильно болит?
Она кивнула:
– Угу.
– С гипсом все в порядке. – Он еще раз осмотрел ее, прежде чем сказать: – Боль – нормальная реакция, но ты не должна терпеть. Если слишком досаждает, прими обезболивающее. Я принесу воды.
Он быстро вернулся с чашкой и бутылочкой с лекарством.
– Вода немного горячая, подожди чуть-чуть.
Сказав это, он взял две емкости и начал переливать горячую воду туда-сюда для того, чтобы температура снизилась. Механическое и скучное действие… Но он был настолько сосредоточен, что ни одна капля воды не пролилась.
Когда в детстве Цун Жун болела, родители тоже всегда дежурили около ее постели, подносили воду и давали лекарства. Она впервые за много лет увидела, чтобы кто-либо из ее ровесников подобным образом остужал воду. Вэнь Шаоцин обучался за границей, активно изучал новые болезни современного поколения, но все равно неотступно следовал традиционным методам врачевания.
Цун Жун немного опешила:
– Не утруждай себя. В холодильнике есть холодная вода, просто добавь ее немного.
Молодой врач поднял глаза:
– Мне не сложно.
Сердце Цун Жун заколотилось под его пристальным взглядом. Она решила сменить тему:
– Ты не пойдешь завтра на работу? Уже поздно. Можешь лечь спать после того, как я приму лекарство.
Вэнь Шаоцин продолжал аккуратно переливать воду.
– Все в порядке, просто выйду в ночную смену.
Девушка взглянула на его запястья. Сильные чувственные мужские руки не спеша переворачивали чашки. Она еще долго могла наблюдать за этим процессом, но, переборов желание, собралась с мыслями:
– Чжун Чжэнь говорил, что в ночную смену можно поспать.
Вэнь Шаоцин провел тыльной стороной ладони по стенке чашки, проверяя температуру. Он протянул Цун Жун и лекарство, и чашку, после чего, приподняв бровь,
