Попаданка-травница на службе Его Величества (СИ) - Гуда Хелен

— И чем же вам не угодили цветы? — мужчина сурово смотрит на меня. — Или вы предпочитаете роскошные букеты?

— Я предпочитаю? — растерянно посмотрела на то, что осталось от букетика.

— Да, вы, — и смотрит в упор.

— А я-то здесь при чем? — и лишь произнеся эти слова, до меня дошло, кому предназначался этот букетик. — Так это было… мне? От… вас? — я таращусь на мужчину, который стал еще смурнее, чем был прежде.

— А кому, по-вашему, были предназначены эти цветы? — Антонио сел на кресло и сцепил в замок руки.

— Вам, — призналась, так сказать, от неожиданности. Но, видимо, мои слова перевернули всю картинку, которая была до этого в голове у главы Тайного отдела, и морщинки, что собрались гармошкой на лбу, разгладились, а взгляд посветлел. — Я действительно подумала, что эти цветы вам подарили вместе с завтраком. Кто-то же принес это поднос сюда.

— Этот поднос сюда принес я, — еле сдерживая улыбку, произносит мужчина, а меня смущают и ставят в тупик его перепады настроения. — Вы еще спали, и я не стал вас будить, а оставил на столе. И кто, по-вашему, мне мог бы подарить цветы? Плотники, что строят дом и баню, или солдаты, что охраняют короля?

— Нет, я просто подумала, что какая-то служанка или горничная фаворитки, — мямлю в оправдание и замолкаю.

— Хорошо, — мужчина встает со своего места и приближается ко мне, садясь рядом на диван. Его движения плавные, кошачьи, а когда он сел рядом, то и вовсе взял меня за руку, смущая еще сильнее. — Так почему вы порвали букет, когда подумали, что его подарили мне?

— Я… — и только тут до меня доходит, к чему он клонит и почему так изменилось его настроение, когда он понял, что я перепутала адресата букета.

— Вы приревновали меня? — и мужчина подается ко мне всем телом, отчего я оказываюсь зажатой в угол дивана между спинкой и подлокотником. Минутное замешательство, и я взрываюсь эмоциями.

— Да с чего вы взяли?! Делать мне нечего кроме как ревновать вас! — я даже попыталась вскочить, но лишь уперлась в широкую мужскую грудь. Мужчина и с места не сдвинулся, а лишь еще ближе придвинул меня к себе.

— А мне понравилось. И ваша ревность, и ваше теплое тельце рядом со мной ночью, — еле слышно произносит Антонио мне на ухо, щекоча и одновременно возбуждая меня горячим дыханием.

— Да, давайте обсудим, почему мы оказались в одной постели? — я еле могу говорить, так сильно на меня давит мужская аура.

— Вы уснули, и очень крепко. Вот мне и пришлось вас раздеть и уложить спать, — мужчина и не думает отодвигаться. — А как вы заметили, у меня тут другого спального места не предусмотрено.

— Почему? — я не понимаю, чего добивается мужчина.

— Потому что слуги спят в общей палатке. Но я сомневаюсь, что вы изъявите желание спать в одной палатке с двадцатью потными мужчинами, — Антонио с шумом вдыхает воздух у моего виска. — Ты пахнешь лютиками, — шепчет он еле слышно. — Это духи?

— Нет, — я растерянно хлопаю глазами. О чем он? Какие духи? Когда меня привезли во дворец, у меня при себе смены белья не было, не то что духов.

— Странно, — мужчина хмыкнул и резко отстранился, а я наконец-то вздохнула полной грудью. Оказывается, я даже дышать боялась все это время. — Ешь, — командует Антонио и встает с диванчика. Он уходит к столу и снова садится в кресло. Мгновение и передо мной глава Тайного отдела, который увлеченно изучает какие-то записи и документы. Я же, придя немного в себя, принялась за завтрак, то и дело косясь на мужчину. Я ела и не чувствовала вкуса еды из-за нервного напряжения, а в момент, когда поймала на себе взгляд мужчины, так вообще чуть не подавилась.

— Вкусно? — он задал вопрос так, словно в каше был мышьяк, а я его съела и не почувствовала. Поэтому я даже покосилась на остатки каши в тарелке.

— Да, — киваю в подтверждение. — А что?

— Ничего. Просто первый раз варил кашу, вот и спросил, — мужчина снова отвернулся к столу, а я уставилась на кашу и хлеб. Он мне приготовил завтрак? Мне? Сам? Может, он заболел?

Смотрю, не мигая, на кусок хлеба и понимаю, что если я его сейчас не съем, то медом испачкаю все платье. Хлеб я съела и испачкала лишь пальцы, которые решила не облизывать, а пойти и помыть. Шмыгнула за ширму и, приведя себя в порядок. Уже намеревалась вернуться, когда поняла, что мужчина стоит у кровати и смотрит на мое белье, что сушилось на краю ширмы. Сказать, что я смутилась, — это ничего не сказать. Первым порывом было сорвать бельишко и спрятать за спину, словно это что-то постыдное, но мужчина лишь хмыкнул и отвернулся. А я гордо вышла из-за ширмы. Пусть висит.

— Если вы закончили с завтраком, то уточню по поводу спального места, — мужчина посмотрел на застеленную мною постель. — Вы можете лечь на диване, если поместитесь, или спать на кровати, — Антонио покосился на меня. О том, чтобы уступить мне всю кровать, речи не было. — Вы мне ночью не мешали, — уточнил мужчина. — Вроде не храпите и не наваливаетесь, так что меня все устраивает.

— А если меня не устраивает? — я возмущенно запыхтела, когда собеседник заикнулся про храп.

— Вы всегда можете пойти спать в общую палатку, — и глава Тайного отдела вопросительно выгнул бровь.

— Нет, это не вариант, — я надулась. Специально же предлагает альтернативу, на которую я точно не соглашусь. — А нельзя мне тут в уголочке кровать из досок собрать по-быстрому? — я с надеждой посмотрела на Антонио, но тот лишь скептически бросил взгляд на тот уголочек, в котором я предложила организовать мне спальное место. Просто диван я отмела сразу. Я на нем не помещусь, даже если впополам сложусь.

— Все работники и даже часть солдат заняты строительством, так что, думаю, вам откажут, — мужчина направился на выход, а я засеменила следом.

— Значит, я буду спать на полу, — я не собиралась уступать. Антонио резко становился, и я врезалась ему в спину и поспешила сделать шаг назад. Глава Тайного отдела полуобернулся и посмотрел на меня сверху вниз.

— Это ваше право, — бросил он мне, и мы покинули палатку.

Я еле успевала за широко шагающим мужчиной и старательно смотрела по ноги, потому что на земле валялось очень много строительного деревянного мусора, о который можно было переломать ноги. Поэтому я снова пропустила момент, когда Антонио затормозил, и опять уткнулась в широкую мужскую спину. К слову, Антонио даже не отреагировал. Он разговаривал с мужчиной, который руководил стройкой.

— Сколько еще понадобиться времени на строительство дома? — мы стояли перед уже готовым первым этажом, и я задрала голову, чтобы посмотреть на то, как мужчины ловко укладывали тяжеленные бревна, при этом успевали еще и мох заталкивать между бревен, как утеплитель и уплотнитель.

— Пару дней, а вот баню к вечеру закончим. И можно будет первый раз протопить и посмотреть: все ли функционирует исправно, — отчитывается мужчина.

— Хорошо, хорошо, — мужчина потер подбородок. — Марлен, мы с вами и испытаем баню, — поворачивается ко мне глава Тайного отдела, а я ошарашенно смотрю на него. Он вообще в своем уме? Он как себе это дело представляет?!

— Боюсь, что это не очень удачная идея, — я ловлю понимающую усмешку от бригадира строителей типа: “все с вами ясно”, и меня это очень злит. Что он задумал? Опорочить меня? Чтоб обо мне сплетни пошли? Да после моей ночевки в его палатке, уверена, меня уже обсудили-переобсудили. И уверена, что заклеймили как последнюю шалашовку королевства. Мужчина-строитель отошел в сторону, а я встала на его место.

— Господин Маттиоли, чего вы добиваетесь? — я подбоченилась.

— О чем вы? — вижу по озорному блеску во взгляде мужчины, что прекрасно он понял мой вопрос, но ломает комедию.

— О том, что я незамужняя девица и не хочу, чтоб ко мне относились как к даме легкого поведения, — я постаралась успокоиться. — А вы всеми способами пытаетесь породить вокруг меня нехорошие слухи.

— Ничего подобного у меня и в мыслях не было, — отнекивается мужчина, но я прямо вижу, что он что-то задумал. И не уверена, что это “что-то” мне понравится.