Шерри Томас - Пылающие небеса (ЛП)
– Инквизитор?
Принц бросил камешек, и тот запрыгал вдаль по воде.
– Инквизитор.
Впечатляюще.
– Что-то еще?
– Она знала точную дату похорон баронессы Соррен за много лет до того, как та выдвинула обвинения против Атлантиды.
Этот факт лишил Иоланту мужества. Неудивительно, что принцесса Ариадна не хотела, чтобы кто-то знал о ее даре, если она предвидела такие вещи, как даты похорон.
Принц бросил еще один камешек.
– Она также сказала, что я узнаю о твоем существовании, когда буду на балконе. Так и вышло.
В сердце зажегся лучик надежды.
– И она сказала, что ты свергнешь Лиходея?
Принц медлил с ответом.
– Так да или нет?
– Она сказала, что я должен попытаться, сдвинуть дело с мертвой точки.
– Но ведь это не гарантия успеха?
– Нет. Но мы никогда не совершим чего-то стоящего, если с самого начала будем требовать гарантию успеха.
От его смелости захватывало дух. В сравнении с ним, Иоланта жила в микроскопическом масштабе, беспокоясь о благополучии лишь двух людей: себя и учителя Хейвуда. В то время как принц, который мог бы вести роскошную жизнь, полную привилегий, желал отказаться от всего ради большей пользы для мира.
– А какую роль в плане играю я?
– Ты нужна мне, – просто ответил он. – Только с великим магом стихий у меня есть шанс на успех.
В детстве Иоланта с увлечением читала «Жизнь и деяния великих магов стихий». И думала, что случилось бы, достигни ее силы такой же внушающей страх безграничности, будь судьбы миров в ее руках. Слушая принца, она вновь почувствовала то волнение, удивительный заряд от ощущения неограниченных возможностей.
– Ты действительно не сомневаешься, что я и есть тот великий маг стихий?
Глаза принца излучали абсолютную уверенность.
– Да.
Если в этом убежден и он, и Атлантида, и учитель Хейвуд – настолько, что отказался от воспоминаний, – наверное, так и есть. Не могут же они все ошибаться!
– Так… как мы свергнем Лиходея?
– Когда-то нам придется напрямую противостоять ему.
У Иоланты закружилась голова. Конечно, они найдут какой-нибудь умный способ победить главнокомандующего, держась на расстоянии…
– Лицом к лицу? – Ее голос дрогнул.
– Да.
Мечты о воображаемой доблести тут же рассеялись, оставив после себя лишь осадок неприкрытого страха.
Но принц такого хорошего о ней мнения. И так рискует. Иоланте была невыносима мысль о том, что он в ней разочаруется. И что она сама в себе разочаруется. В четырех томах «Великих приключений» и всех семи книгах «Великих эпических поэм» – их она тоже очень любила в детстве – наступал момент, когда обстоятельства в жизни главного героя складывались определенным образом, и он отправлялся в легендарное путешествие. Никто в этих историях ни разу не сказал: «Нет уж, спасибо, конечно, но это не для меня».
«Но это и правда не для меня». Размышления о высоком предназначении могут взволновать душу на минуту – не больше. Иоланта не хотела приближаться к Лиходею, в одиночку участвовать в каком-то противостоянии, ведущем к смерти.
Если она умрет, то никогда не станет профессором в Консерватории, никогда не сможет снова жить в ее живописных окрестностях.
Кроме того, Держава уже давным-давно находится в тени Атлантиды. И Иоланта привыкла к такому положению вещей. У нее отнюдь не было нестерпимого желания свергать Лиходея и – пока учитель Хейвуд оставался на свободе – вообще пересекаться с инквизитором.
– Я думала… думала, что здесь прячусь, – выдавила Иола, ненавидя то, как слабо прозвучал ее голос.
– Ты не можешь вечно прятаться от Атлантиды.
«Когда-нибудь тебя найдут, – подразумевал принц, – и тогда нужно будет бороться – или же умереть».
Иоланта хотела собрать остатки храбрости, но с тем же успехом могла наколдовать бриллианты из воздуха. Казалось, ноги вот-вот расплавятся, а легкие словно заполнились ртутью.
– А как конкретно я должна… победить Лиходея?
– Точно не знаю. Я долгие годы читал о магии стихий, однако мне еще предстоит понять, как использовать твои возможности. Ведь согласно словам моей матери, Лиходея можно одолеть, только используя силу великого мага стихий.
– Используя силу великого мага стихий… – медленно повторила Иоланта. – Ты имеешь в виду, использовать так же, как Лиходей.
– Нет, не так.
– А как?
– Еще не знаю.
Она смутилась:
– Так ты собираешься ставить на мне эксперименты?
– Нет, я собираюсь экспериментировать с тобой, а не над тобой. В этом деле мы вместе.
Иоланта отчаянно хотела доверять этому юноше, который выглядел так, словно его рождение благословили ангелы – прекрасный в своем бесстрашии. Но они не вместе в этом деле. Чтобы помочь ему достичь цели, изменить ход истории, ей пришлось бы полностью отвергнуть свою задачу – выжить.
Возможно, она и есть великий маг стихий, но уж никак не великая героиня. Обычная девушка, дрожащая в мужской паре ботинок, которые немного жмут у носков.
Тем не менее, желание произвести впечатление на принца все еще боролось внутри с потребностью спасти себя.
– Может… я просто помогу тебе как советник.
«Трусиха». Но уж лучше струхнуть, чем умереть.
– Нет, без тебя никак.
Каждое слово звучало как приговор.
– Но я не знаю, что делать, и ты не знаешь…
– Я выясню в конце концов. А тем временем буду тренировать тебя, чтобы ты лучше направляла свои силы. Потенциала недостаточно: ты должна стать мастером. Только тогда сможешь противостоять Лиходею.
У Иоланты задрожали губы. Она больше не могла отрицать очевидное.
– Я не хочу ему противостоять.
– Никто не хочет, но ты не сбежишь от своего предназначения.
Какое предназначение, если ей приходилось бесстыдно заискивать перед жалким деревенским распорядителем, лишь бы никуда не переезжать до экзаменов?
– У меня нет предназначения, – слабо возразила Иоланта.
– Может, ты и не знала этого до сегодняшнего дня, но оно у тебя есть и всегда было.
Взволнованный голос, пристальный взгляд. Умей она мечтать, принц убедил бы ее своей уверенностью.
– Я не такая храбрая, как ты думаешь. Я пошла с тобой, потому что ты предложил убежище. У меня нет качеств, необходимых, чтобы взвалить на плечи ношу, о которой ты просишь.
Мгновение принц молчал; в его глазах что-то вспыхнуло и погасло.
– А что же с твоим опекуном? Ты сама его спасешь?
Его вопросы заставляли Иоланту мучиться сомнениями почти целую минуту, прежде чем она осознала, чем они были: манипуляцией. Он готов воспользоваться ее беспокойством за учителя Хейвуда, чтобы добиться своего.
