Крест и крыло - Галина Дмитриевна Гончарова
Я знал много женщин. И если их выстроить в ряд – цепочка протянется на много тысяч километров. Но никто и никогда еще не становился для меня такой навязчивой идеей.
Что же в тебе такого?
Твоя сила?
Возможно. Но это всего лишь твоя сила. Как цвет волос или глаз. Сила формирует личность, это так. Но ты еще слишком молода. На тебя твоя сила еще не оказала такого влияния, как на многих других. И все же…
Что в тебе такого притягательного?
Ты не настолько красива. Ты привлекательна, но не более. На таких, как ты, не задерживается мужской взгляд. Таких девушек не печатают на обложках журналов. Ты яркая, броская, но не более того. И даже это – только если ты сама пожелаешь. А ты не желаешь. Нет.
Твои джинсы, свитера, спортивные тапочки, небрежно связанные в хвост волосы – ты делаешь все, чтобы не выделяться из толпы. И мне это нравится.
Будь ты другой, я одел бы тебя в жемчуга и бриллианты. Видит бог, ты их достойна. Хотя они тебе просто не нужны. Вообще не нужны.
Ты красива, как всякая умная женщина. Неважно, в джинсах ты – или в платье, но стоит начать разговаривать с тобой, стоит тебе поглядеть на собеседника своими удивленными глазами – и он пропадает. Пропадает, потому что понимает – тебе действительно важно то, что он говорит. Он нужен тебе, интересен, ты внимательно слушаешь, ты сопереживаешь и сочувствуешь.
У тебя замечательный характер. Ты колючая, острая, едкая, но ты не злая и не подлая. За своих ты стоишь горой – до конца. И отстаиваешь их против всего мира. От тебя не приходится ждать удара в спину – только в лицо. И ты железно держишь данное слово. Ты очень порядочная – внутренне. Хотя еще маленькая и глупая. Ну, так что же. Это проходит с возрастом.
И все же…
Я знал многих женщин. И красивее, и умнее, и сильнее. Но моим фамильяром стала именно ты. И вот – я тону. Беспомощно тону в твоих глазах, и не желаю сопротивляться. Я знаю, тебя тянет ко мне. Но ты даже не представляешь, насколько меня тянет к тебе. Как сильна тяга вампира к своему фамильяру. Это сродни наркотику. Это сладкое безумие. Но когда ты рядом, мне приходится держать себя в ежовых рукавицах, чтобы не притрагиваться к тебе ежеминутно, не смотреть на тебя, сдерживаться, чтобы ты даже не заподозрила моих чувств к тебе.
Я знаю, ты испугаешься и убежишь.
Я уверен в этом.
Ты умная и красивая девочка, но ты все еще жуткая трусиха. И очень не хочешь опять испытать боль потери. А жизнь вампира – это постоянная потеря. Потеря друзей, любимых, родных, близких… потеря всех, кого ты любил, ценил и уважал. Мимо тебя проплывают века – и с ними уходят все. Все люди. И даже нелюди. И иногда начинаешь мечтать о смерти.
И все же… почему меня так тянет к тебе?
Это не только тяга вампира к своему фамильяру. Я могу отличить одно от другого. И моя тяга к тебе сродни тому чувству, которое испытывает человек… да хотя бы к любимой книге. Которая всегда стоит рядом, на полке, к которой тянется в трудную минуту рука. Она утешает и успокаивает – и даже если не читал ее годами, без нее все равно некомфортно…
Это – почти то же самое чувство. Мне плохо без тебя. Я сознаю, что в какой-то книге больше страниц, где-то богаче переплет, здесь лучше описаны эротические сцены, а вот тут шикарные рассуждения о жизни. Но рука тянется сама. И сознание не желает ничего слушать.
Просто это – МОЕ. И иначе тут никак не скажешь.
И ты – моя…
Скрипнула дверь, – и Мечислав понял – это ОНА.
Перехватило дыхание, внутри зародилось знакомое желание…
– Привет…
– Привет…
То, что случилось потом, выпало у вампира из памяти. Любовь с Юлей… именно любовь – это было сладкое безумие – или безумная сладость? Сладость ее губ, ее тела, ее крови, ее утомленное дыхание у его плеча и тихие стоны где-то рядом. Вся она – без прикрас и покровов.
Но когда Юля заговорила о третьей Печати, Мечислав насторожился. Это было серьезно. И – страшно. Пусть Юля и не провидица, но к ее предчувствиям Мечислав относился более чем серьезно. И поэтому не стал спорить. Даже если она передумает через неделю и начнет бегать от него, посыпать главу пеплом и громогласно каяться – это все равно будет лучше, чем ничего. Пусть будет третья Печать.
Но Мечислав не ожидал того, что с ним произойдет. Он не мог и предположить, что выпадет из реальности. Да и никто не мог бы рассказать ему о таком. Юлины таланты пока еще только открывались. И сейчас они открылись с худшей стороны. Для вампира – худшей.
Когда он очнулся на той самой поляне, на которой побывал уже два раза, ему показалось сначала, что это просто кошмар. Без третьего раза он бы с удовольствием обошелся.
Но – нет.
Они с Юлей были именно там. Полностью обнаженные. И беспомощные.
Юля не испытывала никакого дискомфорта. Казалось, она наслаждается жизнью. Да так оно и было. Это было ЕЁ место. Не его.
А вот вампиру здесь было действительно плохо. Страшно. Тошно.
Это место давило его и скручивало. Почему?
И только ли его?
Нет. Шарлю тоже здесь очень не нравилось. Но сейчас – сейчас не было выбора.
Вампир отлично понимал, если он уйдет сейчас, он никогда не сможет быть вместе с Юлей. Третья Печать? Какое там! Уцелеть бы! Еще не факт, что его отпустят. И ничем не наградят.
Это место ревниво и коварно, он осознавал это.
Юлю здесь любили. Его – терпели. Но почему?
Ответ пришел сам собой. Словно кто-то шепнул его на ухо вампиру.
Ты – мертвый. Нравится это тебе или нет, но это место – средоточие силы жизни. А твоя сила – сила смерти. Если встречаются плюс и минус, что возникает?
Взрыв.
Эта мысль очень не обрадовала вампира. И – помогла ему решиться.
Если Юля не окажется от этого места, значит, он должен стать здесь – своим. И будь что будет.
* * *
После слов Мечислава я просто застыла в шоке.
Вампир? И… и мой дом? Моя
