Чужие маски - Галина Дмитриевна Гончарова
Не ласка и нежность, нет.
Не любовь и доверие.
Просто радость жизни — и единственное, что может подтвердить безусловно — ты жив! Ты победил сегодня смерть, она коснулась тебя своим ледяным платком и прошла мимо.
Мужчина и женщина выжигали холод от прикосновения смерти огнем страсти. Пьянели без вина от осознания: Живы, ЖИВЫ!!!
Переплетались руками и ногами, пили друг друга и не могли насытиться.
Жизнь продолжалась во всей своей полноте.
И ликующий крик освобождения взвился в небо — одновременно.Лиля обмывалась.
Вода из болота? Ну и пусть, так лучше. Конечно, она уже к вечеру будет и грязной, и потной, но...
Но...
Что произошло с ней?
Хотя что произошло — и так понятно. Отец рассказывал, а ему еще дед, когда ты на войне побываешь, это вот так. После обстрела, после боя, когда смерть проходит мимо, иногда так кидает друг к другу...
Всякое бывало.
И недаром после взятия города его отдавали солдатам на несколько дней на разграбление и поругание. Это — тоже оттуда. Когда кипит кровь, когда в ней плещутся отзвуки боя, когда смерть взяла свою жатву, но — не тебя, сегодня не тебя...
Звериные инстинкты, дикие реакции, ну так что поделать? Поскреби позолоту — обнаружишь железо, соскреби цивилизацию и на месте человека окажется дикий зверь.
Потом ее сиятельство сидела на камушке у воды, смотрела на болото и чувствовала себя... странно она себя чувствовала.
Неправильно.
Идти к Энтони не хотелось, хотелось расставить все по своим местам. Спокойно, в тишине, в одиночестве.
Что должна чувствовать женщина, которая изменила мужу?
А черт его знает, с ней такого не случалось.
В том мире был Лешка, самый-самый лучший Лешка на свете, с которым они были вместе с раннего детства. И представить на его месте кого-то другого просто не получалось. Ну как так можно свою руку на чужую поменять? Это же чужая рука, а то — своя.Вполне естественно молодые люди и в одной постели оказались, и чувствовали себя в ней прекрасно, и расставаться не хотели.
И поженились бы, и счастливы были...
Не срослось.
Оказалась Аля — Лилиан Иртон.
А тут — муж.
Законный и даже симпатичный где-то, и отношения с ним наладить надо, и дочь уже общая есть, и хозяйство, и...
Чего тут больше-то было? Любви?
Привязанности?
Понимания необходимости момента?
Вот так все сразу сложилось, и получилось — счастье.
Лиля не могла пожаловаться на супруга, она его любила, насколько могла, она была с ним счастлива, и вообще, Джее оказался отличным вариантом.
Умным, готовым обучаться (покушение так прекрасно прочищает мозги, не правда ли?), в меру веселым, в меру серьезным, готовым принять Лилю со всеми ее заморочками...
Без Джерисона ее жизнь стала бы намного беднее.
И явись перед ней Альдонай, и спроси — оставить Джерисона или перенести сюда Лешку, Лиля не знала бы, что выбрать. Просто — не знала бы.
Причинить мужу вред?
Даже подумать о таком она не могла. Вот так вот... сложилось и срослось, сжилось и слюбилось, и хорошо ведь получилось, разве нет?
Хорошо...
А что — сейчас?
Она ведь даже е чувствует своей вины за измену, и вообще...
Она любит Лофрейна?
Да она его ненавидит! Если бы не эта сволочь...Волк?
А не надо девушек в леса таскать, тогда и от волков отбиваться не придется! Вообще!
И все же их бросило друг к другу, и это было... здорово это было!
До звезд в глазах, до вопля, и плевать — пусть рядом с тобой хоть молебен читают, есть вещи, которые сильнее любых условностей и стыда. И вины никакой Лиля не чувствует... так... по пунктам?
Было?
Было.
Хочешь повторить?
На физическом уровне — да. Обалденный был секс, из тех, которые в романах описывают... с Джерисоном тоже все было классно, но до такой степени не доходило.
Но с мужем она в такой ситуации никогда и не оказывалась. Разве что когда на них разбойники напали. И в Уэльстере. И...
А у нее вообще спокойная жизнь-то была когда-нибудь?
Лиля даже задумываться над этим вопросом не стала, махнула рукой. Адреналин там, еще что... это было здорово. Но повторять — не будем.
Не по моральным соображениям, а по сугубо физическим. Ребенок, знаете ли...
Один раз ему ничего не сделает, вроде как проблем нет, но все равно — надо изобразить «умирающего лебедя» и полежать денек. Лично Лилиан никуда не торопится, на календаре начало лета, до осени они так и так куда-то выйдут, а о своем здоровье надо заботиться. Особенно когда ты беременна.
Хорошо, если этого не понял Лофрейн.
Ладно, прощупаем почву — узнаем, понял или не понял.
Да, измена мужу — такая вещь... сложная.С одной стороны, Лиля за собой вины не чувствовала — если бы она осознанно, целенаправленно, сначала охотилась, потом затащила мужчину в постель, добившись своей цели...
Она так не поступила.
Их бросило друг к другу, и причиной страсти стала смертельная опасность.
Так и на войне было. Вот надо после боя — и что ты хочешь с собой делай.
Но там-то понятно, а тут как быть дальше?
У Лилиан было два варианта. Первый — сделать вид, что ничего не произошло, и дальше общаться с Той спокойно и равнодушно.
Второй — принять все происходящее и скрасить себе ночи.
В пользу второго варианта говорило полученное удовольствие. Очень часто красавчики в постели оказываются никудышными любовниками. Они так привыкли составлять счастье для любой женщины, что не считают нужным утруждаться. А зачем?
Они уже! Допустили! Бабу! К телу!
Пусть лежит рядом и млеет от восхищения. Это как с памятником, если тебе «Давида» Микеланджело подарят, ты же не предъявишь претензий, что он здоровый и пыльный?
Нет. Хвали и восторгайся.
Вот, то же самое. Але частенько подруги жаловались. Мединститут же, нравы свободные, а общежитие вообще сошло бы за бордель. Только табличку над входом поменять — и радоваться жизни уже легально. Красавчики с большим выбором чаще всего вели себя, как скоты.
Тони был внимательным и страстным любовником, и знал, как доставить удовольствие партнерше.
Нежность?Ладно, нежности между ними в этот раз не было. Но женщина такие вещи просчитывает быстро — Лиля понимала, что ей будет хорошо.
Это — единственный плюс. Все стальное было в минусах.
Супружеская измена — раз. Уже осознанная.
Беременность — два.
Секс при беременности, конечно,
