Собственность Альфы - Екатерина Вострова
— Извините, у меня нет с собой денег. Я зайду в дом за картой… — сердито смахивая слезы, обратилась я к водителю.
Лучше сосредоточиться на насущных проблемах. Это лучшее, что я могу сделать — просто разбить жизнь на маленькие отрезки и проживать каждый в отдельности, не думая больше чем на день-два вперед. Такой способ помог мне в свое время в академии, поможет он и сейчас.
Дверь коттеджа была закрыта, но я видела, как госпожа «Ледышка» прятала запасные ключи под неприметным камешком у входа, так что сразу же сунулась к нему.
Ключей не было.
«Значит, Ледышка дома», — подумала я, не уверенная, как мне относиться к этому факту. С одной стороны, сейчас просто необходимо было побыть одной. Уткнуться лицом в подушку и выплеснуть из себя все, что сейчас душило и не давало вздохнуть. С другой, Амалия ведь явно любила Азара. По-матерински, как любят детей няни, которые их вырастили. И кто, как не она, мог сейчас разделить со мной скорбь? Кто еще мог вселить в меня надежду и веру в чудо, рассказать тысячу и одну историю, как в детстве маленький Азар влипал в передряги и каждый раз выходил невредимым, сухим из воды…
«Сухим из воды… Сейчас пусть бы вышел хотя бы мокрым…» — невесело пошутила я про себя, толкая дверь. Та оказалась не заперта.
— Амалия, это я! — крикнула я, вбежав на второй этаж, где оставила у компьютера карточку, которую мне сделал Азар.
Затем так же быстро спустилась и, расплатившись наконец с таксистом, вернулась обратно в дом.
Лишь во второй раз до меня дошло, что домработница не стала бы сидеть в темноте. По спине проползли неприятные мурашки.
«А что, если вышедшая из-под управления машина — не случайность? Что, если тот, кто подстроил аварию, пришел добить и меня?» — меня прошиб холодный пот, а от страха пересохло горло.
Я замерла у порога, напряженно прислушиваясь к тишине гостиной. Если там не Амалия, то кто?
Сделала шаг вперед, крутя головой, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте. Внезапно мне показалось, что сверкнули желтые нечеловеческие глаза. Так блестят в ночи глаза животных, например кошек или… оборотней.
— Азар! — сердце подскочило к горлу, страх ушел, словно его и не было. Оставив после себя только радостную надежду.
Я кинулась вперед, готовая броситься мужчине на шею, разрыдаться, накричать на него за то, что так меня напугал, и вместе тем бесконечно благодарить его за то, что выжил.
Вот только в шаге от дивана я затормозила. Там сидел не Азар. Другой хорошо знакомый мне оборотень.
С крепко сцепленными в замок руками, бледный, с широко распахнутыми полубезумными глазами, которые придавали его лицу еще более детский вид.
— Георг? — я замерла, отчаянно жалея, что не включила свет в комнате. Теперь не могла разглядеть даже, что можно схватить, чтобы защититься от него.
Если бы он хотя бы попытался встать, я бы закричала. Кинулась бы прочь из дома, пусть даже шансов убежать от оборотня было не много. Но Ибусов продолжал сидеть, стоило ему расцепить руки, они начали мелко подрагивать.
— Я видел новости… что случилось?
— Пришли позлорадствовать? — мой голос сорвался, дав петуха на последних звуках.
Мужчина нервно усмехнулся и запустил пятерню в волосы:
— Если бы хотел позлорадствовать, то написал бы статью, — он на миг прикрыл глаза, улыбка сползла с его лица. — Я связался со своими людьми в полиции. Они не нашли Азара ни живым, ни мертвым. Лишь следы его крови на машине.
Недоверчиво подняла голову. Значит, тело, которое достали спасатели — не его. Пульс участился, и каждая моя клеточка была готова буквально петь. Надежда и вера в чудо — это все, что у меня сейчас было.
— Там… много крови, — мрачно опустил меня с небес на землю мужчина. — Он мог потерять сознание и захлебнуться. После чего тело могло отнести очень далеко, там поворот, и течение в том месте сильное.
— Все равно он может быть жив!
— Может, — кивнул Ибусов. — У полиции возможности ограничены, так что завтра сам привлеку водолазов, чтобы прочесали дно. Плюс осмотрим окрестности.
Медленно кивнула. Несмотря на неприязнь, которую испытывала к этому человеку, я почувствовала к нему благодарность за то, что хотя бы допустил, что Азар может быть жив, поверил в это. Хотя водолазы будут искать явно не того, кого еще можно спасти…
«Азар ведь часто вспоминал о нем, несмотря ни на что, они — братья», — успокоила себя я.
— Расскажи мне, что произошло.
— Я уже все рассказала следователю, который приходил в больницу. Если у вас действительно есть там связи, то вы все знаете. Мне нечего добавить, — пожала плечами. Повторять действительно не хотелось, на все тело навалилась страшная усталость.
— Да, я видел то, что ты подписала, — медленно кивнул Георг. — А Азар тебе ничего не передавал, пока вы были в машине?
— Что, например?
— Не знаю, ты мне скажи. Что угодно, — он говорил какими-то загадками.
— Нет, он мне ничего не передавал! — этот допрос начинал выводить из себя. Я же уже сказала ему, что кроме уже сказанного полиции добавить мне нечего.
— А не в машине? После приема? — пытливо продолжал он допрос.
— Я не понимаю, о чем вы, — как вообще можно думать о том, что было на приеме, после всего произошедшего? Это же словно прошлая жизнь.
— Ладно. Если вдруг вспомнишь что-нибудь, то звони мне, — он вытащил из кармана визитку и положил на журнальный столик. — Ну и вообще, вдруг будет нужна помощь. Какого угодно плана.
Он поднялся, педантично поправил манжеты на рубашке, а затем взглянул чуть исподлобья:
— Это правда, что ты беременна?
Вопрос был неожиданным и застал врасплох. Растерявшись в первую секунду, инстинктивно приложила руку к животу, словно желая самой проверить и понять. Но, кажется, этот жест вышел весьма убедительным, потому что после короткого «да» Ибусов больше ничего не спросил. Лишь кивнул своим мыслям:
— Это хорошо. Но все равно, если что…
Он не договорил и направился к выходу из комнаты. Остановился уже у самых дверей:
— Если я что-то говорю на публику, не обращай внимания.
Он постоял еще с минуту, должно быть, ожидая моей реакции или вопросов. Но их не было. Разве важны все их споры с Азаром на публике сейчас?
Не дождавшись в итоге ничего, Георг вздохнул
