Подчинись нам (СИ) - Адлер Алекса

Сэтору это удовлетворение тоже замечает. Как и кипящая от злости Танатрис. И уж они-то довольными точно не выглядят.

Но отступить жрец не пытается. Поворачивает голову к сестре.

— Танатрис, — роняет сухо.

И та, скрипнув зубами, вскидывает голову. Одаривает моих хозяев ненавидящим взглядом.

— Вы пожалеете, — цедит холодно. И, отвернувшись, гордо уходит к их шаттлам.

Глава 39

Все корабли Сэтору улетели. Кроме одного, полагаю, его личного.

И лишь тогда Чотжар, повинуясь приказу А-атона, опустил меня на землю.

Никто мне ничего не приказывал. Но все взгляды тут же устремились на меня. Выжидающе.

И я сделала то, что посчитала правильным.

Подошла к своим хозяевам. А потом… набравшись смелости, взялась за руку А-атона, и прижалась к его боку. Мужчина окаменел. Удивлённо. Подумала секунду и несмело потянулась к ладони Са-оира. Не зная позволит ли он мне прикоснуться к себе.

Может, я и перегнула палку. Но мне ведь нечего терять. Так почему бы не показать свою преданность во всей красе? Не заплатить свой долг сполна?

Мой темноволосый хозяин не только позволил, но и сам протянул мне руку, крепко обхватив мою ладонь.

И всё это под немигающим удивлённым взглядом Сэтору. Поджав губы, жрец уступил нам дорогу. Но заявил, что по праву слуги того самого неведомого Абсолюта, должен пройти с нами в храм, и убедиться, что и в круг я войду добровольно.

Так мы и пошли дальше.

Я между своими хозяевами, держась за них. Впереди жрец. А позади наг.

Дальнейший путь, возможно мой последний, я почти не запоминаю. Больше не хочется глазеть по сторонам, восхищаясь величием инопланетного храма. И молчаливые фигуры жрецов, вышедших нам на встречу, моего внимания не цепляют. Есть и есть. Мне какая разница?

И лишь краем сознания я отмечаю, что в храме бронекостюмы братьев начинают на ходу меняться, с тихим шелестом складываясь и открывая мощные тела. Очень похоже на то, как складывается костюм киношного железного человека.

Но и это меня не особо интересует.

Все свои силы я направляю лишь на то, чтобы переставлять ноги и идти. На то, чтобы не показывать, как мне страшно.

До этого я не раз пыталась представить себе тот самый круг силы. Чего только не рисовало моё воображение.

Всё оказывается довольно просто.

Это выглядит просто кругом. Большим идеально ровным кругом, нарисованным на гладком матово-чёрном полу в центре огромного… круглого зала.

Братья подводят меня к самой его черте и неожиданно останавливаются. Отпускают мои руки.

А-атон за плечи поворачивает меня лицом к себе. И принимается спокойно расстёгивать мой плащ. На плечи опускаются ладони Са-оира. Он тянет тяжёлую ткань назад и вниз, снимая с меня верхнее одеяние, оставляя в одном лишь платье и маске. Но к последней уже тянется его брат.

Всего пара секунд и я стою перед ними без головного убора, простоволосая. Да и на них, помимо металлических сапог, поясов с оружием и наручей, обхватывающих мощные предплечья, вижу только простые чёрные сорочки и брюки.

Чувствую на себе чужие взгляды. Чотжара. Сэтору. Возможно жрецов. Но сама смотрю только на стоящего передо мной А-атона. Пытаясь найти в его ответном внимательном взгляде хоть каплю надежды для себя. Мужчина в ответ сводит недоумённо брови.

— Землянка? — слышу удивлённый рык Сэтору. — Вы привели к кругу землянку?

— Мы в своём праве, жрец. А ты, вмешиваясь в наш ритуал, свои превышаешь, — разъярённо чеканит Са-оир. — Ещё слово, и я буду воспринимать это как вызов на поединок.

— Приношу свои извинения, — цедит сквозь зубы красноволосый.

— Чотжар, проследи, чтобы все посторонние покинули храм, когда мы войдём в круг, — распоряжается А-атон, не глядя.

А потом внезапно склоняется ко мне. И целует. Просто целует в губы. Но мне чудится в этом обещание. Утешение.

И холод, сковавший нутро, немного отпускает.

— Пойдём, Лина, — зовёт он. Не приказывает. Всего лишь зовёт. — Ты должна переступить черту сама, одновременно с нами.

Кивнув, поворачиваюсь к кругу. Братья делают то же. И я просто делаю этот шаг. Вместе с ними.

Это ощущается, как прыжок над костром. Когда обдаёт мгновенным жаром. И сердце заходится от страха падения. Но всё проходит так же быстро, как появилось.

А в следующий миг я вижу, как вспыхивает контур круга белым пламенем. И вокруг нас начинает образовываться белая стена света, отсекая от окружающего мира. Она поднимается снизу от самого контура, становясь всё более плотной, растёт всё выше, пока не устремляется к белому потолку, замкнув нас троих в сплошном кольце.

Нервно выдохнув, я замираю на месте, не зная, что дальше делать и чего ждать. Смотрю на чёрный пол, по которому начинают бежать белые линии, образуя замысловатый узор. Невольно представляя, как меня на нём…

Судорожно вздохнув, зажмуриваюсь.

И в тот же миг чувствую, как меня резко разворачивает к себе Са-оир.

— Посмотри на меня! — приказывает жёстко.

Распахнув глаза, встречаюсь с ним взглядом.

— Что с тобой? Так боишься близости с нами? — недобро щурится.

— Не… не близости, — признаюсь. И чувствую, как на глаза наворачиваются невольные слёзы.

— Она поверила Сэтору. Думает, что пришла умирать, — объясняет А-атон. И мне чудится в его голосе усмешка. — Ведь так, Лина?

Так. Но после этих слов, я начинаю надеяться, что, возможно, поспешила с выводами.

— Пришла умирать? — в чёрных глазах моего черноволосого хозяина отражается удивление. — Ты вошла с нами в круг, думая, что умрёшь?

— Просто… этот Сэтору сказал… а вы не отрицали… что любая сгорит, и только рия Танатрис выдержит ритуал на равных… — пытаюсь сбивчиво объяснить.

А лицо Са-оира вытягивается и выглядит всё более потрясённым. Зато его брат неожиданно начинает смеяться.

— Тут ключевое слово «на равных», зверушка, — обхватывает он мою талию и прижимается сзади, не дав обернуться к нему. — Тебе не нужно быть с нами на равных, Лина. Твоя задача не разделить, а подчиниться и принять. Именно этого не сможет ни одна высокородная рия в силу расовых особенностей. А ты сможешь.

От нахлынувшего на меня облегчения даже голова немного начинает кружиться.

Жёсткие руки крепко сжимают моё тело. Почти до боли. И поднимают вверх, отрывая от пола. Легко, как пушинку. Испуганно выдохнув от неожиданности, я невольно хватаюсь за плечи мрачно взирающего на меня Са-оира.

— Мне понравилось то, как доверчиво ты прильнула ко мне, — обдаёт моё ухо жарким дыхание А-атон. — Я разрешаю тебе делать так и дальше. Но я очень недоволен тем, что ты поверила жрецу. И не только я. Ведь так, брат?

— Так, — сурово припечатывает тот.

— Мне кажется, наша сэ-авин своей излишней доверчивостью заслужила наказание. Научим её доверять только своим сэ-аран? После ритуала, конечно.

Руки А-атона перемещаются с моей талии на грудь. И далеко не сразу я понимаю, что он больше не держит меня на весу. По крайней мере, руками. Но я по-прежнему вишу в воздухе. Между ними.

— Мне нравится эта мысль, брат, — зловеще усмехается Са-оир, сжигая меня голодным взглядом. — Но это потом.

Подступив ближе, он обхватывает мои бёдра и тянет юбку вверх. Смотря мне в глаза.

— Сейчас я хочу наконец войти в нашу хрупкую нежную сэ-авин.

Глава 40

О мой бог!

Это действительно случится сейчас. Здесь. С ними двумя.

Одежду братья с меня снимают сообща. Пока А-атон перехватывает у Са-оира ткань платья и тянет его вверх, тот стягивает с меня сапоги. А вслед за ними и лосины. И неожиданно целует мой трепещущий живот. Немного прикусывает чувствительную кожу, одновременно с этим притягивая за бёдра к себе.

Вскрикнув, взмахиваю руками, но их перехватывает А-атон, переплетая наши пальцы.

Это так интимно и… неожиданно.

— Не бойся, Лина. Мы не хотим твоей смерти, — поднимает на меня полный голодной тьмы взгляд Са-оир. Проводит языком по животу до трепещущей впадинки над солнечным сплетением. Усмехается порочно. — Лично я планирую поиметь тебя ещё очень много раз. Ты будешь наша навсегда. Наша сэ-авин. Вся для нашего удовольствия.