Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда (СИ) - Гуйда Елена Владимировна

– Мистер Стейн велел передать вам, мисс Дерсон, – улыбался официант, вложив мне в руку зонт в ответ на мой полный откровенного недоумения взгляд.

«Позаботился!» – мысленно хмыкнула я, накинула пальто, но так его и не застегнула. Однако зонт приняла с благодарным кивком.

И все равно, выскочив на улицу под все тот же холодный жестокий дождь, вспенивающий каплями грязные лужи, я уже ничего не увидела. Ни того мужчину, что стоял, подпирая фонарный столб напротив кафетерия, ни уж тем более Стейна. На улице вообще ни единой души не было.

Ботинки промокли мгновенно. Как, впрочем, и подол платья, и даже пальто по низу. Пальцы на руках и ногах заледенели, и на мгновение, не более, мелькнула мысль, что эта прогулка мне ещё боком вылезет. Потом, это – потом. Сейчас – необходимо было догнать этих двоих, пока они не решили все без меня.

Хуже всего, что я даже не представляла, куда они оба побежали и как их теперь можно догнать.

Захотелось взвыть. Разнести все к болотному духу.

Но все, что мне оставалось, – добежать до фонарного столба, словно он мог мне сказать, куда делся тот, кто стоял здесь совсем недавно.

– Мне нужно знать, где ты! – в отчаянии прошептала я.

И случилось странное.

Магические каналы не просто нагрелись – они вспыхнули неистовым обжигающим пламенем. Растекаясь по венам чистым неудержимым огнем. Хотелось закричать, но я только захрипела, задыхаясь от боли.

Всего несколько мгновений, а после боль схлынула так же, как и появилась.

Мир словно преломился, засверкал радужными гранями, как ограненный бриллиант. И ринулся на все еще дезориентированную меня.

Не завизжала я только потому, что все еще не могла кричать. Я даже дышать не могла. А еще не могла закрыть глаза и не смотреть.

Это было странно – когда ты даже не дышишь, а мир стремительно летит на тебя, при этом дробясь; он словно перескакивал с грани на грань, проводя меня самым коротким путем и при этом совершал такие виражи, что я уже пожалела, что недавно ела те бутерброды и пила чай.

И когда я уже подумала, что не выдержу этой карусели, все резко замедлилось. Я была и… не была одновременно в совершенно ином месте.

Это была какая-то иная реальность. Город оставался привычным и в то же время – совсем не таким. Весь изломанный и сияющий, он выглядел как бы вырезанным из кристалла – потому я даже не сразу узнала место, где очутилась. Я неслась следом за Стейном, не делая при этом ни единого шага. И глядя на происходящее со стороны.

Они бежали. Стейн гнался за незнакомцем, не замечая луж, грязи, холодного, почти зимнего дождя. Легко перепрыгивал кучи мусора и какие-то разбросанные ящики. И стремительно догонял, при этом оставаясь воплощением мощи даже в таком неприглядном виде.

Улица, каких целое множество в столице – узкая настолько, что здесь рядом не всегда два человека пройдут. На такие улочки даже окна квартир не выходили. И заканчивалась она тупиком.

Резкий выпад, взмах правой руки Стейна. Алый всполох, рассеянный гранями и засиявший в преломлении так, что на несколько секунд я ослепла и пропустила дальнейшее развитие событий. Но быстро проморгалась, и вот уже снова наблюдала за происходящим.

Дождь хлестал, как палач плетью, изрядно вымочив мужчин, замерших в тупике. И совсем не трогал меня. Обтекал, словно я находилась в стеклянном шаре. Или, если правильней сказать, – в ограниченном пространстве кристалла.

Взгляд остановился на Стейне. Из-за граней изображение было неотчетливым, изломанным, неясным. И тогда я взглянула на того, кто, собственно, меня интересовал в этот момент куда больше.

Мужчина в черном, потерявший в этой гонке шляпу, как-то очень неестественно прижался к стене спиной и смотрел на Стейна с явной насмешкой. Из-за искажения сложно было сказать, как он выглядел, но определенно – это был тот самый человек, который стоял под фонарем, и предполагаемо – тот, которого я встретила в доме миссис Эдренг.

– Не сопротивляйся, – прозвучал голос Стейна. И я лишь мельком отметила, что его голос звучал приглушенно, словно нас разделяло тонкое стекло. – Все кончено.

– Думаешь, это все? – насмешливо поинтересовался мужчина. – Все только начинается, сияющий.

Сияющий… Потом поразмышляю об этом.

– Думаю, ты расскажешь куда больше, когда тобой займутся в королевских казематах, – холодно проговорил Стейн.

Мужчина в черном рассмеялся, а я только теперь заметила красноватый отблеск сети, приковавшей его к каменной кладке стены. Смотрелся он сейчас, как пойманная в паутину муха. И если честно, причин для веселья я не видела ни единой.

– И что это тебе даст? – в упор глядя на королевского бастарда, язвительно вопросил неизвестный. А после серьезным и очень спокойным тоном пояснил: – Все уже предрешено. И результат – лишь вопрос времени. Ты сам знаешь, что осталось не так много. Все чувствуют изменения, как бы ты ни старался.

– Зачем ты преследуешь Адалинду Дерсон? – процедил Стейн, пропустив сказанное мимо ушей и явно сдерживаясь из последних сил, чтобы не размазать умника по стене.

На это неизвестный снова рассмеялся – откровенно и весело. Выглядело так, словно он повредился умом. Я уж подумала, что ничего не скажет, но он таки ответил:

– У нее то, чего не хватает. И тебе в том числе. Но мы – будем первыми.

У меня? У меня отродясь ничего не было. Я – приютская, и все, что у меня в принципе могло быть – всегда со мной и на мне. Правда, может, и приобрела какую-то ерунду на блошином рынке. Ну так с радостью все отдам, только бы отстали от меня все!

Но Стейн так не считал, он нахмурился. Я видела это, даже несмотря на искажающие его силуэт грани.

И пленник, воспользовавшись заминкой, резко хлопнул по каменной кладке раскрытой ладонью.

Вспышка. Стена дрогнула и в мгновение поглотила мужчину.

Оу! Разовый портал… Дорогая штуковина, зато не отслеживаемая, потому что ломает пространство, сжигая за собой любые следы магии.

На серой кладке осталась только магическая ловчая сеть и пар, поднимающийся от того места, где только что был человек. А в переулке – злой Стейн, сжавший кулаки. И тут он стремительно крутанулся ко мне, впился взглядом, будто увидел меня. Или увидел?

А я от неожиданности отпрянула так резко, что запустила обратное действие непонятного мне умения. Меня словно пружиной отбросило обратно. С еще большей скоростью и силой…

…Так, что оказавшись снова под тем самым фонарным столбом, я не смогла удержаться на ногах. Голова пошла кругом, тошнота подступила к горлу, и едва удалось сдержать рвотный позыв. Магические каналы остывали, оставляя по себе слабость и нестерпимый зуд во всем теле.

Я вымокла до нитки, окончательно изгваздалась в грязи, и меня откровенно трясло.

Проклятье! Многоликий в семи ипостасях! Что это вообще было?!

Подняться удалось с огромным трудом, обнимаясь при этом с фонарным столбом, как с родным.

– Ты меня просто поражаешь иногда своим упрямством, – над головой прозвучал голос Стейна, и захотелось выругаться.

Но, к его чести, отчитывать меня, а уж тем более награждать очередными язвительными замечаниями он не стал. Как и давать мне время собраться с силами и отцепиться, наконец, от своей опоры. Вероятно, был не в духе.

Бенджамин Стейн одним уверенным быстрым движением подхватил меня на руки, не дав ни малейшей возможности оказать хоть какое-то сопротивление. От удивления я даже не нашлась что ему на это сказать, что уж говорить о том, чтобы вырваться из объятий.

Да и не уверена, что получилось бы. Перед глазами все еще летали черные точки, к горлу то и дело подступала тошнота, а мир вокруг расплывался. К тому же жар остывших каналов ушел, и я в полной мере осознала, что промокла насквозь и практически не чувствую собственного тела. Зубы уже начали отстукивать какой-то очень веселенький ритм, вполне сошедший бы за музычку к задорному народному танцу.

Так что притворилась слабой и несчастной. И даже, словно невзначай, обняла его за шею, пытаясь согреться.