Кристин Фихан - Темное желание
Глава 6
Юлиан почувствовал, как красота Дезари заставляет его забыть обо всем на свете. У него перехватило дыхание так, что он уже и не помнил о необходимости дышать. Она стояла на коленях, а ее длинные волосы черным водопадом опускались на одеяло. Кожа ее была безупречна, а тонкая талия подчеркивала полноту груди. Юлиану нравился ее голос, такой чистый и искренний. Ничего подобного раньше ему не доводилось слышать.
Он придвинулся к ней и, ухватив за талию, легко поднял в воздух, затем ловко сам изменил положение своего тела и так же проворно усадил ее на себя. Ее волосы приятно щекотали его бедра. Когда он осторожно прижал ее к себе, его тело успело ожить. Он стал горячим и твердым, готовым войти в ее тугое лоно.
Дезари чуть не задохнулась от чувств, переполнявших ее, когда он вошел в нее, и все мысли разом вылетели из головы, оставляя лишь одно желание, удовлетворить ненасытный голод. Юлиан протянул руки вперед и осторожно взял ее грудь в свои ладони, продолжая все это время удерживать ее взгляд. Дезари понимала, что сейчас не только их тела соединяются. Он проникал в ее душу так же легко, как и она в его.
– Нет никого красивее тебя, – прошептал Юлиан. – Никого во всем мире.
Она соблазнительно улыбнулась, и было видно, что она осознает свою красоту. Ее руки пробежали по его мускулам, по золотистым волоскам на груди. Казалось, время для певицы и ее возлюбленного остановилось. Теперь они могли неспешно изучать друг друга, сколь угодно долго.
Затем он ускорил ритм, и Дезари почувствовала, как возрастает ее страсть с каждым новым толчком. Она принялась отчаянно скакать на нем, сжимая мышцы так, чтобы увеличить трение. Ей нравилось следить за его лицом, за тем, как янтарные глаза превращаются в расплавленное золото, как учащается его дыхание. Он ухватил ее руками за талию, стиснул зубы, а она в то же мгновение взорвалась, забирая Юлиана с собой. Они воспарили вместе, взлетая на такие высоты, о которых прежде и думать не смели. И все это произошло за сравнительно короткое время!
Дезари легла на него, чувствуя себя в полной безопасности в его объятиях. Ей было приятно просто лежать спокойно и молчать. Никаких слов больше не требовалось, чтобы выразить свои чувства. Она слышала, как бьются ветви деревьев о стену хижины, видела, как луна заливает серебряным светом всю комнату. Восход приближался гораздо быстрее, чем того хотелось, и все же у них оставалось время, чтобы побыть вместе.
Порыв ветра ворвался к ним, принося с собой аромат ночи. И в тот же миг Юлиан крепче обхватил ее за талию и с силой прижал к себе, словно требуя оставаться неподвижной. Предупреждение пришло к ней сначала в виде немедленного желания одеться. Юлиан отпустил ее, плавно скатился с кровати и тут же вскочил на ноги. Он тоже почувствовал угрозу и, не отрывая взгляда от двери, быстро надел брюки.
– Оставайся на месте, – мысленно приказал Свирепый, не глядя на Дезари, и бросился вниз по ступенькам наружу, чтобы не допустить врага к своей возлюбленной, кем бы он ни был. Какой же он самоуверенный идиот! Он отрезал ее от семейства, а ведь на нее шла охота! И темнота, живущая в нем самом, служила маяком для охотников на вампиров, его за клятых врагов. Но тот, кто подкрадывался в ночи, находился уже где-то близко. Юлиан чувствовал это, хотя пока что не мог идентифицировать врага.
Он набрал в легкие побольше воздуха и внимательно изучил небо, лес и даже землю. Сейчас со стороны он выглядел самым настоящим хищником, каким, по сути, и являлся.
– Дара, если начнется битва, позови брата, попроси его встретить тебя и немедленно отправляйся к нему.
Но Дезари и не собиралась никуда убегать, как трусливый кролик, оставляя его один на один с опасностью.
– Что там? – мысленно спросила она.
Ее спокойствие заметно ослабило напряжение в теле Юлиана.
– А ты сама что-нибудь чувствуешь?
На мгновение воцарилась тишина, когда Дезари напрягла все свои чувства. Но никакой угрозы она почему-то не ощутила. Абсолютно никакой. Прикрывая грудь рукой, она подошла поближе к двери и вдохнула ночной воздух. Ничего.
– А ты уверен, что нам что-то угрожает? Я ничего не улавливаю. Уверяю тебя, Юлиан, я тоже обладаю некоторой силой. Если бы поблизости таился враг, я обязательно определила бы это.
Но если такая могущественная карпатка не почувствовала опасности, это могло означать лишь одно, враг нацеливался не на нее. Юлиан сделал еще несколько шагов и вышел на поляну, готовый встретить врага лицом к лицу, кем бы тот ни был. Он оказался сильнее, чем ожидал Свирепый, потому что в его сознание тут же начали пробиваться мысли о поражении по одному из самых чувствительных энергетических каналов. Юлиан и сам не раз пользовался подобным приемом. Теперь его злило еще и то, что противник считает его неподготовленным новичком, дилетантом.
Правда, отправить эти послания назад, подкрепленные собственными угрозами, не составляло большого труда. Затем наступила пауза. Казалось, будто даже ночные насекомые застыли на своих местах, боясь пошевельнуться. Видимо, послание долетело до противника и переполнило его яростью.
Удар пришелся слева и совершенно неожиданно. И только сверхчувствительность Юлиана позволила ему вовремя отскочить, чтобы не быть располосованным чудовищными когтями. Леопард материализовался буквально из воздуха, и с неукротимой яростью кинулся Свирепому в живот. Когти зверя прошли в полоске от мышц Юлиана. Еще один дюйм, и леопард вспорол бы ему живот.
Проклиная себя за неосмотрительность, Юлиан взмыл вверх и тут же превратился в гигантского орла, с острыми, как бритва, когтями, страшным крючковатым клювом и размахом крыльев в шесть футов. В следующее мгновение он ринулся вниз, рассчитывая впиться когтями в черного леопарда.
Тот, разгадав замысел противника, отпрыгнул в сторону, и тут же оказался под сенью деревьев. Хищный зверь сообразил, что ветви помешают орлу совершить нападение и не дадут возможности маневрировать.
Дезари неподвижно стояла на крыльце и молча взирала на происходящее.
Юлиан. Дарий. Страшная схватка. Ее самые страшные предположения сбывались. Затем она набрала в легкие побольше воздуха и, протянув руки к луне и что-то едва слышно напевая, словно начала сплетать из лунного света какой-то замысловатый рисунок. В тот же миг перед ней стали оживать ноты, серебряные и золотые, которые и полились легким ручейком вперед, в сторону сражавшихся. Ее голос, чистый и нежный, обрел крылья и воспарил над поляной, а потом понесся в сторону леса. Песня звучала тихо, но при этом была идеально чистой. Ноты танцевали в воздухе, как клубы звездной пыли, кружась и завиваясь в вихри между леопардом и орлом.
