Ольга Гусейнова - Второй шанс для Алев!
- А много магов у вас сталось, Ксион?
- Нет! К сожалению, должен признаться вам, Алев, что магов не осталось совсем. Чтобы пройти обучение до конца, наших жизней не хватает, есть только шаманы, но и их силы слабеют год за годом. И это в такое время...
- А чем это время отличается от других?
- Смута растет. Какая-то всеобщая непонятная смута, Алев. Наш великий Стретер - защитник марханов и покровитель драконов давно не проявлял к нам своей благосклонности, а ведь мы каждый год молим его об этом в день, когда Суар остается один на небосклоне полные сутки. Поговаривают, что светлоликая Алоис - прародительница эльфов тоже покинула божественные чертоги. И больше не отвечает на молитвы своих детей. Зато Трехликий людей и гномов активно поддерживает, но часто играет в свои собственные игры. Гномы сейчас вон как возгордились, полезли из всех щелей своего подземного царства. Люди плодятся бесконтрольно, постоянно интригуют и воюют между собой, а заодно и нас всех дружно в свои конфликты вовлекают. Только гоблины на этой войне выгоду и получают, вон как выросли их тарифы за услуги, но слава Стретеру, они еще помнят нас сильной расой и уважают за былое, - потом тихо добавил, чтобы гоблины не слышали, - вполне возможно они тоже играют в свои собственные игры и стараются удержать общее равновесие.
- Я думаю, каждый из нас соблюдает прежде всего свои интересы.
Ксион внимательно посмотрел на меня и спросил:
- А вот меня все же интересует, уважаемая Алев. Какие интересы преследуете вы, помогая марханам? Не в обиду вам, конечно, вопрос.
Я лишь хмыкнула на его последнюю быструю оговорку. Я искренне ему сочувствовала. Ему приходится любезничать со мной, по сути непонятно кем, только из-за призрачной надежды, причем слабо подтвержденной чужим перстнем, что я несу на себе их долголетие. И доверять полностью сложно, и обидеть нельзя, вдруг взбрыкну, а на нем висит судьба его народа. Ох, не завидую я ему.
- Я честно сказала вам, уважаемый Ксион, что сейчас исполняю клятву, данную Камосу. Он выполнил два моих заветных желания, за это потребовал выполнить одно поручение. Наш обмен был честным и другие марханы мне ничего не должны. Чтобы не произошло, я сделаю все возможное, и последняя миссия Всегда Идущего до Конца будет выполнена. 'Сердце Марханов' воссияет на своем ложе в Доме Предков.
- А можно узнать, какие именно он выполнил желания, чтобы вы согласились выполнить его поручение?
- Он дал мне знание и открыл мне правду, - смерила чересчур любопытного старика предупреждающим взглядом.
Ксион нахмурился, пытаясь понять смысл сказанного, а я быстро перевела разговор в другое русло:
- Удивительна ваша скорость передвижения. Почему вы не используете лошадей для поездок?
- Ну почему же, используем. Вот такие повозки... А на лошадях мы не ездим, потому что у нас разный центр тяжести... А поперек как-то не солидно ездить будет, как вы считаете? - Он ухмыляясь смотрел на меня, я же представила эту картину и тут же согласно кивнула головой.
- Скажите, сколько примерно добираться до Эйнере?
- Ну, если все пройдет более-менее спокойно... три недели. Но сородичи предупредили, что в Астаке сейчас неспокойно. И возможно что-то нехорошее назревает. Эти люди такие... кровожадные. Готовы убить за медяк, а в Астаке, по моему глубокому убеждению, слишком часто меняется власть. Может там место проклятое? За последнюю пару сотен лет там сменилось с десяток царствующих династий. И каждая новая устраивает политический террор и чистку своих рядов, а заодно и всех, кто под руку попадет. Марханы там больше не селятся... слишком проблематично. Последняя династия успела перессориться с гномами и экспроприировать их золото. И как мне кажется, гномы это так просто не оставят...
- Эти уж точно не оставят! - Согласилась с его выводами, тут же вспомнив сморщенных пижонов - гномов, напоминающих помесь наших блатных и финансистов с Уолл-стрит.
Так мы и ехали по удобному широкому тракту до самого вечера, лишь на час остановившись на обед чуть в стороне от дороги, чтобы сходить в туалет и наскоро пообедать. Нам по дороге часто встречались груженые обозы, одинокие повозки, всадники и пешие. В основном пока встречались люди, но один раз мы встретили очень хорошо вооруженный отряд гоблинов, которые сопровождали пару повозок с гномами, а еще мимо проскакали двое светлых, при виде которых я пониже опустила голову. Мое нежелание светиться именно перед ними не укрылось от Ксиона.
- Мне доложили, что вы вчера слегка повздорили со светлыми, госпожа Алев? Что-то серьезное?
Я сверкнула глазами в сторону шамана, но возмущаться или обижаться за слежку не стала. Они сторожили свое, причем так, что даже не почувствовала слежки и Филя тоже.
- Вы хорошие охотники, Ксион...
- Мы не охотились, госпожа, мы присматривали. Если бы ситуация совсем вышла из-под вашего контроля, мы бы вмешались.
- Я понимаю причины... И нет, ничего серьезного, уважаемый Ксион. Обычная история - пришлось помочь родственнику, на которого напали светлые, потом отклонить неприличное предложение и уйти, не прощаясь....
- Мне доложили, что ваш поклонник первый...
- Это не ваше дело, уважаемый Ксион. И поверьте, я могу справиться со своими проблемами сама. Прожила же я как-то без вашей опеки двадцать семь лет?!
- Эх! Госпожа Алев, вы слишком молоды и иногда...
- Моя молодость, уважаемый Ксион, не была столь праздной и безрассудной, как вам кажется. И поверьте, начиная с двенадцати лет, каждый мой день был наполнен заботами о выживании, так что мой рассудок не замутнен гормональными всплесками, свойственным молодым.
- Прошу прощения, госпожа Алев, не хотел вас оскорбить, признаю, вы не вписываетесь в представления, которые у меня сложились обо всех эльфах и их жизненном устройстве, а учитывая вашу вторую сущность, так и вовсе. Молодых драконов выпускают из-под абсолютной опеки родителей и клана лишь спустя сто лет, а вы...
- А я одиночка, Ксион. Жизнь так сложилась. Давайте больше не будем об этом. Относитесь ко мне как к мархану в возрасте двадцати семи лет.
Ксион бросил скептический взгляд на меня, а я спросила:
- А сколько лет Юмихии?
- Шестнадцать исполнилось.
Он улыбнулся, посмотрев на спину внучки, которая бодро скользила по пыльной дороге впереди нас.
- А Юдеру?
- Как и вам, двадцать семь.
