Кот в мастерской - Алёна Кручко
Барс, урча, выедал из песочной корзиночки сливки и крем, но тут поднял голову и как-то очень удивленно и, пожалуй, даже возмущенно мявкнул. Как будто хотел сказать: «Что, опять?!»
Сквозь стену беседки шагнул… наверное, все-таки тоже призрак, раз так легко и просто проходит сквозь стены? Но намного более живой и даже цветной, чем Мизельда. Да что там цветной, почти непрозрачный!
— Знакомство, дорогая моя, и должно запоминаться, иначе какой в нем толк! И хочу заметить, что мало кому удается познакомиться дважды, так что «первое» знакомство будет единственным шансом произвести впечатление. — Он слегка поклонился Рите и торжественно произнес: — Деметрио Корчев, к вашим услугам, юная госпожа. Магистр прикладной некромантии и артефакторики, основатель и действующий ректор первой имперской школы магии.
— И мой наставник, — весело добавила Айза.
Рита во все глаза рассматривала «дедулю» Деметрио. Столько о нем слышала, но никто не упоминал, насколько он не похож на призрака! Средних лет мужчина с легкой проседью в черных волосах, в бутылочно-зеленом сюртуке с атласными обшлагами, с металлическими значками на груди, которые Рита опознать не могла: может, здесь награды такие, а может, значок университета, если здесь, конечно, есть университеты, которые мог закончить Деметрио Корчев при жизни. О потусторонней его природе напоминали только легкая прозрачность, которую еще надо было заметить, и пронзительный, нечеловечески пугающий взгляд. Рите даже показалось, что глаза призрака горят зеленым огнем!
Но Барс не паниковал от его соседства так, как от встречи с «бабулями», только слегка вздыбился, будто для порядка; и Рита торопливо сказала:
— Очень приятно познакомиться, э-э, а как вас правильно называть? Господин магистр?
— Магистр Корчев, — с ноткой одобрения ответил Деметрио. — Можно было бы «господин ректор», но вы не моя студентка… к моему большому сожалению. И, к еще большему сожалению, взять в обучение вашего фамильяра никак не получится. А интересно было бы попробовать, — добавил с легкой и какой-то кровожадной мечтательностью, отчего Барс благоразумно юркнул под стол.
— Вижу, вы уже познакомились, прекрасно! — в беседку стремительно вошел Яслав Корчев. — Айза, мне покрепче, пожалуйста, сделай. Рита, Айза говорила, у тебя ко мне вопросы.
— Да! — Рита с усилием отвела взгляд от Деметрио. — Да, доброе утро, спасибо, что уделили мне время, — она действительно это оценила: вид у Яслава был настолько измотанный, что хотелось уложить его в кроватку, спеть колыбельную, запереть дверь в спальню и караулить снаружи, чтобы никто не мешал человеку выспаться. С ночного дежурства, наверное… и вряд ли он на этом дежурстве кроссворды разгадывал!
Дождалась кофе, невольно посматривая на Деметрио: тот парил возле кофеварки, крайне заинтересованно наблюдая за процессом. Глаза горели, значки на груди ярко сияли, а когда машина с громким щелчком выключилась, и Айза принялась разливать по чашкам ароматный крепкий кофе, воскликнул:
— Отменная работа! Порадовали старика, вот так порадовали! Мне даже чудится запах, настоящий запах кофе, — он глубоко, жадно вздохнул и, кажется, стал еще немного ярче и материальнее. Так что Рита едва удержалась, чтобы не спросить: «А вы точно призрак?»
Яслав отпил, кивнул:
— Очень неплохо.
А Рита сыпанула себе две ложки сахара, долила сливок и сказала:
— Нет, надо доработать. Что это такое, только черный? Нужно так: нажимаешь нужную кнопку, и тебе выдает, какой ты хочешь. Из предусмотренных вариантов, конечно.
Айза задумалась, кивнула:
— Сделаем и такой. База есть, теперь несложно.
Яслав допил кофе, протянул кружку Айзе:
— Еще налей. Рита, что ты хотела? Давай разбираться.
— Память! — выпалила Рита. — Вы не представляете, как ужасно! То помню, это не помню, какие-то куски, обрывки, будто всю мою жизнь размолотили чертовым блендером! Вы же маги, неужели нет способа нормально вспомнить?!
Яслав качнул чашку в ладонях, хмыкнул.
— Памятью занимаются менталисты, а мы некроманты. Но это не так уж важно, потому что…
Он замолчал, и Рита замерла, почти не дыша. Какая ей разница, кто конкретно займется ее дырявыми воспоминаниями, лишь бы хоть кто-нибудь взялся и что-нибудь сделал!
— Видишь ли, менталисты не читают память. Не роются в твоей голове. Они делают ровно то, что ты хочешь, что тебе нужно: восстанавливают забытое, вытаскивают на свет то, что память упрятала в темный чулан. Но проблема в том, что делают они это, опираясь на твою магию. Насколько я знаю, все опыты с людьми, не имеющими магии, заканчивались неудачно.
— Совсем? — севшим голосом спросила Рита. — Но попробовать-то… ну, не вспомню так не вспомню, хуже ведь не будет?
— Вот именно, что будет хуже, — резко сказал Яслав. — Магическое вмешательство в разум! У нас есть в больнице менталист, я спрошу. Никогда не интересовался тонкостями. Но, честно скажу, я бы не рисковал. Пускай ты сейчас чего-то не помнишь. Важного для тебя. Дорогого. Но, кроме памяти, с мозгами у тебя полный порядок. Ради крохотного шанса вспомнить другой мир глупо рисковать нормальной жизнью в этом мире.
Рита знала, конечно, что крушение надежд — это больно. Ей даже чудилось иногда, что знала она это ничуть не теоретически, а успела испытать на себе. Но, если что-то и было, то в прошлой жизни — той самой, которую она хотела, но не могла по-настоящему вспомнить. Которая вроде и была, но будто и не было! А сейчас… Сейчас ее как будто слон лягнул — перехватило дыхание и остро заболело в груди. Яслав нахмурился, резко вскинул руку, повел ладонью, сжал пальцы, словно собирая в кулак что-то невидимое, дернул — и отпустило…
— Зачем так переживать? — спросил укоризненно.
«Я же не нарочно!» — хотела ответить Рита, но не могла — она дышала. Так жадно, будто не пару секунд не получалось вдохнуть, а не меньше нескольких минут.
— Яслав, ты чем думаешь? — голос Деметрио прозвучал резко и так ядовито, будто на самом деле он хотел сказать что-нибудь вроде «у тебя в голове мозги или гнилая солома?» — У тебя есть Наталиэ. Целый мастер зелий, да какой мастер, у нее уровень магистра! Пусть сварит девочке «ясный разум».
— Это же от умственных расстройств, — Яслав посмотрел на предка с недоумением, а тот на потомка — с откровенной жалостью. А Рита на обоих — с испугом: глотать сомнительное зелья для психов ей совсем не улыбалось!
— Балбес! —
