Как влюбиться в демона - Лола Гласс
Улыбка Анастасии стала шире.
Я всё ещё не была уверена, что это правда.
— Добро пожаловать в семью, Татум. Я чёртовски долго ждала, когда один из моих мальчиков наконец положит конец их вечным холостяцким похождениям.
Зандер фыркнул.
Себастьян помрачнел.
Взгляд Элдриха наполнился весельем.
Рафаэль громко рассмеялся.
— Наконец-то промывание мозгов закончилось.
— По крайней мере, для тебя. — она подмигнула мне, а затем перевела взгляд на двух других своих сыновей. — Баш, у тебя ведь тоже есть потенциальная пара в этом городе, верно?
— Он не должен был говорить тебе этого, — сказал Зандер.
— Возможно, Татум удастся её найти, в отличие от меня, — бросила она в ответ.
Возможно, её улыбка была искренней.
— Вы пытались выследить их потенциальных пар? — спросила я.
— Десятки раз, в нескольких городах. Известно, что от потенциальных пар трудно уйти, после того как вы с ними познакомились. Именно поэтому они никому, включая друг друга, не говорят, где находятся их пары.
— Так что да, наша мать десятилетиями пыталась заманить нас в ловушку, — проворчал Зандер.
— Если в наши дни сделать вашу жизнь лучше, а голод — легче, считается заманиванием в ловушку, в таком случае да, я пыталась заманить вас в ловушку. — она провела рукой по передней части платья, хотя я не заметила ни пыли, ни крошек, ни ворса. — Нам нужно идти. Готовы?
Все согласились и, переговариваясь, направились к двери. Я надела ботинки, прежде чем Рафаэль успел вывести меня на улицу. Ключи в его руке определенно были не моими, и что-то подсказывало мне, что я наконец-то увижу его машину.
Лифт быстро доставил нас вниз. На парковке Анастасия и Элдрич последовали за Зандером и Себастьяном, а не остались с нами.
— Увидимся там, — сказала Анастасия через плечо.
— Отличная работа, Татер-тот. — он поцеловал меня в щеку, когда мы пересекали гараж, и я оттолкнула его от себя, отчего он усмехнулся.
Я заметила дракона-перевертыша из моей кофейни, сидящего в машине возле лифта, и чуть не споткнулась. Когда Рафаэль помахал ему рукой в знак приветствия, я сделала то же самое.
— Наконец-то ты покажешь мне свою машину, а? — спросила я, когда мы подошли к ряду роскошных автомобилей. Мой взгляд просканировал их все, пытаясь определить, какая из них принадлежит Рафаэлю, но так и не смогла определиться.
Все они стоили невероятно дорого, и ни в коем случае не были целесообразными или необходимыми.
— Наконец-то, — усмехнулся он, ведя меня в дальний конец ряда, за машинами, которые я видела.
И прямо к блестящей серебристой машине, идентичной моей, но на дюжину лет новее.
Я остановилась на месте.
Ухмылка Рафаэля расширилась.
— Довольно дорогая машина, ты не считаешь?
Я моргнула.
Я была уверена, что её напичкали всеми самыми модными опциями, которые предлагал производитель, и, возможно, несколькими дополнительными, но…
Это была моя машина.
Или настолько похожа на мою машину, что я не могла осуждать его за это.
— У тебя хороший вкус в автомобилях, — наконец сказала я, немного неохотно. — Если только ты не купил его после нашего знакомства, чтобы я не смогла тебя осуждать.
Он рассмеялся.
— Я купил его, когда переехал сюда, перед тем как попасть в тюрьму. У меня дома в Вулфкресте тоже есть более старая версия в красном цвете.
Мы пристегнулись, и я не смогла не залюбоваться автомобилем, когда он выехал из гаража. Он был великолепен. Действительно, действительно великолепен.
И осознание того, что он мог купить всё, что угодно, но выбрал разумный автомобиль, заставило меня уважать его ещё больше.
Завтракать с его семьей оказалось на удивление приятно. Я уже знала, что его братья дружелюбны, но они включили меня в беседу, как будто я уже принадлежала им. Рафаэль постоянно касался моей руки и ноги, обнимал меня за плечи, и мне это нравилось. Это не соответствовало той картине, которую мы создавали, но, честно говоря, это не было похоже на ложь.
Казалось, что мы находимся в самом начале, как он и сказал.
Анастасия сидела по другую сторону от меня на протяжении всей трапезы, что меня удивило, но я не чувствовала дискомфорта. Перед едой я показала ей фотографии своих праздничных платьев, и она вместе со мной охала и ахала над ними. Мне показалось, что проще назвать их платьями для вечеринки, чем свадебными, и только одно из них было белым, так что это было вполне уместно.
Она не осуждала меня за это.
Когда трапеза приблизилась к концу, она стала развлекать всех нас рассказами о неделях, проведенных с сыновьями за эти годы. Она не отходила от них ни на шаг, надеясь, что они проболтаются о том, где находятся их потенциальные пары… либо случайно, либо потому, что устанут от её назойливости. Это пока не сработало, но она не теряла надежды.
— Как бы вы узнали, что кто-то является их потенциальной парой, если бы они вам не сказали? — спросила я, охваченная любопытством.
Она улыбнулась мне.
— Невозможно, чтобы демон игнорировал свою пару, Татум. Если она говорит, он слушает. Если она двигается, его взгляд следует за ней. Когда знаешь, что ищешь, обнаружить довольно легко.
— И она очень, очень любопытная, — добавил Элдрич, обнимая её за талию.
Она громко рассмеялась и наклонилась к нему чуть ближе.
— Ты не ошибаешься, милый.
Они были восхитительны вместе.
Он был тихим, она — громкой, и, судя по тому, что я видела, они просто идеально подходили друг другу.
После завтрака все вернулись в квартиру Рафаэля. Ребята сидели на диване и разговаривали о вампирах. Мне нужно было сделать несколько партий разных видов конфет для магазина, поэтому я беседовала с Анастасией, пока готовила. Она повязала фартук на талию и присоединилась ко мне, и мы болтали, пока работали.
Несмотря на ожидания, это было очень весело.
А когда я увидела, как она кормит Элдрича одним из моих трюфелей, я не смогла скрыть улыбку.
Они были чертовски сладкими.
Был уже поздний вечер, когда все, наконец, разошлись. Глаза Рафаэля не светились, но я заметила, что цвет в них был туманным, когда он сел на один из табуретов после того, как закрыл за своей семьей дверь.
В этот день я не отходила с ним, чтобы покормить, и он не просил меня об этом, так что мне и в голову не пришло. После его стрижки и смены одежды отношения между нами стали немного более напряженными.
Я закончила упаковывать последние конфеты, чтобы отнести их в магазин — к счастью, они хранились дольше, чем выпечка или горячие
