Вторая единственная - Ляна Вечер
Уменя точно чердак уедет. Не уедет, я смогу! Обойдусь без Тамариных таблеток.
Дарина нежная такая. Трогательная… Трогает меня, ага. А я смотрю, как она неумело, но старательно водит ручкой по напряжённому стволу, и, кажется, сейчас кончу не ментально, а очень даже физически. Сдуреть от неё можно! Что за чушь я нёс про породистых сук с ногами от ушей? Ни одна из них не сравнится с моей тоненькой девочкой-веточкой. Я просто не знал, каково это — чувствовать себя огромным дрессированным хищником рядом с нежной человечкой. Прикажет умереть — пойду и умру.
Развожу ножки девочки, и из моего горла рвётся довольный рык. Влажное пятнышко на её трусиках — лучшее подтверждение, что я делаю всё правильно. Дай волю, я бы эти трусы с неё сорвал зубами, но Раж сегодня паинька. Стягиваю бельё с Дари, накрываю плоский животик лапой и сжатым в кулаке членом провожу по влажным от сока складочкам. Она снова вздрагивает, стонет и ёрзает на простыне — не терпится первый раз попробовать меня. И мне тоже не терпится. Прости, милая, сейчас будет больно. Я постараюсь аккуратно, но…
Припечатываю головку к входу, даю лапе несколько секунд для глубокого вдоха и толкаюсь в неё. Крик Дари взрывает тишину ночи, а у меня в висках долбит молот и в башке стоит гул. Ля-я… Она узенькая там, как… девочка. На умные мысли я сейчас не способен.
— Тих-тих-тих… — наваливаюсь телом на пищащую от боли жену. — Всё пройдёт, лапа, — двигаюсь в ней осторожно и целую дрожащие губы. — Потерпи.
Я вошёл только наполовину, а может, и того меньше. Член ходит туго по горячей шёлковой плоти и от этого ощущения острее раз в сто. Хочется в неё на всю длину, до упора и как дать жару. Оттрахать Дарину как следует. Так, чтобы яйца по промежности шлёпали, а она стонала от удовольствия. Голову медленно, но верно затуманивает похоть.
Нельзя, твою мать! Не будет Даре кайфа от этого. А если я не сдержусь — вообще беда случится. От мысли о страшном трезвею. Слава Луне.
— Раж, ещё… пожалуйста, — в глазах недавно невинной супруги танцуют дьяволята.
И тут я охреневаю конкретно. Мне на ягодицы шлёпаются две тёплые ладошки и давят с претензией на конкретный грех. Остановись, девочка! Но она продолжает. Елозит подо мной, сама насаживается на член и стонет.
Всё, хана.
С этого чёртового момента я теряю связь с реальностью. В лакированном изголовье кровати отражаюсь не я — дикий зверь. И пофиг, что внешне он похож на человека. Им управляет похоть, желание иметь свою самку по-звериному жёстко. Рыча и капая слюной на постельное бельё. Он это делает. Я ору ему, чтобы остановился. Но зверь не слышит. Он двигается резко и яро, тяжёлой кувалдой вколачиваясь в стонущую девочку…
Очухиваюсь от собственных криков, смешанных с рычанием. Бёдра сводит от оргазма, подобного которому я ещё не испытывал. Так ярко и хорошо я ещё в жизни не кончал. Стою на коленях на матрасе, в кулаке выстреливший ствол, на животе и груди жены сперма.
— Даря?.. — сиплю в ужасе. — Лапа!
Глава 15
Открываю глаза. Картинка нечёткая. Моргаю — жду, когда зрение восстановится.
— Лапа, ты как? — тон у оборотня крайне взволнованный. — Где больно?
Нигде не больно. Чего это он?
Способность видеть чётко возвращается, но я не верю глазам. Раж сам на себя не похож. Не думала, что выражение лица способно так сильно изменить то самое лицо. Однако. Я словно не на Раждэна смотрю, а на другого мужчину. Взмыленного, растерянного и даже испуганного. Чтобы этот зверь и боялся?
— С тобой-то что? Ты чего переполошился? — приподнимаюсь на локтях.
— Лап, я думал, что… Что я тебя убил, — признаётся и сгребает меня в охапку. — Слава Луне, ты в порядке!
— Я, наверное, сознание потеряла, — глажу мощную мужскую спину — успокаиваю оборотня. — От впечатлений, — улыбаюсь.
— От впечатлений?! — резко отрывает меня от себя, держит за плечи. — Какие, на хрен, впечатления от такого?!
— Не кричи на меня, — растерянно хлопаю ресницами.
— Прости, — подрывается с кровати, нервно расхаживает по комнате. — Я испугался за тебя. Думал, что всё… Ну это… — эмоционально жестикулирует, изображая половой акт.
— Затрахал до смерти? — выгибаю бровь.
— Типа того, — выдыхает и приземляется на матрас. — Думал, что порвал тебя к чёртовой матери и кости переломал.
Я гораздо крепче, чем кажусь Раждэну. И мне всё понравилось. Сначала было больно, да и потом тоже, но боль притупилась, и я распробовала приятные ощущения. Помню, что мне было очень классно, а потом… Хм, не помню. Вырубилась на самом интересном месте. Обидно.
— Выдохни уже, — подползаю к волку, пристраиваюсь ему под бочок. — Всё со мной хорошо, — закидываю на него ногу и вожу пальчиком по волосатой мощной груди.
Мужчина — огонь! Я рада, что потеряла невинность с Ражем. Он в постели опытный — это многое решает. А обморок — ерунда, бывает. Я отлично себя чувствую. Хотя… есть нюанс. Слукавила, когда сказала, что у меня ничего не болит. Между ног — там — саднит. Но, думаю, это нормально.
— Не, лап, так нельзя, — Раждэн задумчиво смотрит в потолок. — Пока Тамара не даст таблетки, я тебя пальцем не трону.
— А не пальцем? — хихикаю.
— Лапа! — психует, встаёт с кровати и исчезает в душе.
Здравствуйте, меня зовут Дарина, и мой муж — псих. Так бы я начала свой монолог в клубе анонимных жён оборотней. Чего он разошёлся? Нормально всё.
Вода в душе хлещет, и мне очень хочется присоединиться к волку. Но лучше не надо. После него схожу помыться. Пусть зверь немного успокоится. Петри действует на людей своим магнитным полем, не иначе. Я, например, не собиралась сегодня расставаться с девственностью, но что-то нахлынуло. Насмотрелась на всяких здесь и поняла, что Раж — прекрасный мужчина. Да и с кем, если не с мужем, девушке терять невинность? Лежу улыбаюсь.
Время летит как сумасшедшее — вот уже пора покидать номер и топать на вокзал. Наш поезд домой совсем скоро.
Раж отошёл от шока и даже позволил мне немного его потискать. М-м, какое у него всё-таки классное тело! Мощный, мускулистый — трогала бы и трогала. Но приходится одеваться. Достаю из рюкзака запасной комплект одежды — джинсы и майка — скручиваю
