Прелестная леди на вашем пороге - Дора Коуст, Любовь Огненная
— Я тогда решил, что просто не посмею повесить себя, словно камень, на хрупкие плечи молоденькой девушки, только-только начавшей расцветать. Я ведь еще не знал, что стану драконеведом и буду с полувзгляда понимать этих существ. Влияние, уважение, достаток — они пришли с годами, Оливия.
— Болван. Какой же ты болван, — прошептала я, буквально выдавила из себя, потому что горло перехватило спазмом.
— Почему? — спросил Алекс недоуменно.
Нам обоим приходилось кричать.
— Потому что я любила тебя любым! Того тебя! Для меня тогда ты был идеальным! — неожиданно для самой себя повысила я голос еще сильнее и с жалостью к себе уже тише добавила: — Да ты и сейчас в моих глазах самый идеальный.
Не дала ему схватить себя за руку. Увернувшись, теряя остатки воспитания, гордости побежала по дорожке к крыльцу.
Прямо сейчас, словно маленькой девочке, мне и правда хотелось спрятаться. Мне это было жизненно необходимо, а иначе я ни за что бы не успокоилась.
А он не мог меня догнать. Я знала, что не мог. Нога не позволяла.
Однако стоило мне ворваться в холл особняка, практически натолкнуться на живых и невредимых сестру и ее мужа, как меня резко схватили за руку.
Схватили да рванули так, что я оказалась к герцогу лицом к лицу. Пальцы его второй руки проникли в мои волосы на затылке, а сам он впился в мой рот жадным, злым поцелуем.
Он сносил все преграды. Снова рушил мой хрупкий мир и меня…
Меня он разрушал до основания.
— Нам личины прислуги еще надо натягивать или уже нет? — неожиданно услышала я приглушенный голос Решского-младшего.
— Да тише ты! — властно шикнула моя сестра. — Как-то слишком быстро они вернулись.
Мы с Алекстандером оба мгновенно замерли, прервав поцелуй. Взглянув в его глаза, тяжело дыша, разделяя одно дыхание на двоих, я увидела то же самое, что наверняка сейчас отражалось и в моих, — осознание.
Кажется, нас в этом доме снова жестоко облапошили. По крайней мере, меня.
Глава 11: Прощайте, прелестная леди
Я впервые в жизни так сильно ругалась. Впервые ощущала такую злость, что собиралась уйти, покинуть чужое жилище, невоспитанно громко, но от души хлопнув дверью.
И ушла в конце концов. Несмотря на то, что на этих землях идти мне оказалось фактически некуда. Меня даже мама на этот раз не смогла призвать к благоразумию и остановить, хотя о ее повелительном тоне среди ее слуг и работников ходили настоящие легенды.
А все почему? А потому что нас и правда облапошили. Поглумились, поиздевались, наврали с три короба от верткого ума. Причем идея, естественно, принадлежала маме.
И как Мариэтта согласилась на этот бред? А Арий? Да они даже девочек в свое вранье втянули!
— Да вы бы так никогда и не помирились! Мы же как лучше хотели! — кричала мне Мари, выбежавшая вслед за нами на крыльцо.
Я же с помощью Алекса под дождем садилась в его же карету. Своего транспорта у меня не имелось, а он так же, как и я, не хотел больше оставаться в этом доме.
Слишком сильно душила злость. Слишком существенной казалась вероятность, что мы наговорим им того, о чем потом пожалеем. Все же семья занимала важное место в обеих наших жизнях.
На этом они и сыграли.
Удивительно, но факт: Мари и Арий ради нас взяли на службе очередной отпуск. Втянув в свою игру и семейного адвоката, и сослуживцев, они притворились новыми слугами и принялись нас поджидать.
Первым в имение явился герцог. Они надеялись, что, испугавшись детей, он сразу обратится за помощью ко мне, как ко второму опекуну, но Алекс продержался почти неделю.
Неделю, за которую девочки специально безобразничали и доводили своего дядю. Точнее, доводила Ализа с подачи матери, а младшая просто поддерживала любую игру.
Затем в имение приехала я. Но и этого им показалось мало. Мы слишком много времени уделяли детям и хлопотам о поместье, так что на общем собрании — да-да, и такое имелось! — они решили выставить нас из дома.
Вместе, естественно. В место, где бы мы вынужденно провели как минимум несколько дней до тех пор, пока нас не «найдут». А там бы и пропавшие родственнички чудесным образом отыскались.
— У меня слов нет, — подытожила я, взглянув на мрачного герцога.
Он сидел на лавке напротив меня и меня же задумчиво рассматривал.
— Скоро стемнеет, а мы оба устали, — вдруг произнес он и заявил решительно и непреклонно: — Я сниму нам апартаменты в гостинице. Если ты не против, в целях безопасности это будут смежные комнаты.
— Только с разными купальнями! — выпалила я и мгновенно покраснела.
Пришлось весь оставшийся до гостиницы путь молча смотреть в окно.
Трехэтажное здание находилось в респектабельном районе города. Фактически все эти земли принадлежали Решским. Много-много земель. Но я не лгала. Будь он последним оборванцем, разоренным до пустоты на счетах, я все равно любила бы его.
Если бы он только любил меня. Так же ярко, так же сильно в ответ.
Горячая ванна, личная служанка, ужин прямо в покои. Остановиться в этом респектабельном месте могли разве что только богачи.
Однако в ванне я пролежала совсем недолго. Едва обмылась, сразу вылезла, заранее отослав служанку. Еще когда она только принесла мне ужин.
Ужин на одного.
Не хотела никого видеть. Ни видеть, ни слышать, ни чувствовать.
— Это все ради вас! Сколько можно избегать друг друга?! Пять лет! Вы потеряли целых пять — время, когда вы могли быть счастливы! — вспоминались оправдания сестры.
Понимала, что она права, и в то же время…
Где гарантии, что поженись тогда, мы действительно стали бы счастливыми? Ведь пять лет назад мы были совершенно иными.
Пять лет назад я ни за что и никогда не вошла бы в спальню мужчины в одном полупрозрачном светлом халатике, который мне наспех в дорогу сунула подруга, едва узнала, от кого пришло письмо.
Пять лет назад — нет, а сегодня — да.
Алекстандер явно не ожидал меня увидеть. Вообще увидеть в своей спальне и в одном халате в принципе.
Правда, когда я вошла, он отчего-то метался из стороны в сторону рядом с растопленным камином — дождь
