Мой маг с высокой башни - Дарья Киселева
— Это неправильно?
— Неправильно, конечно же! Духи являются такой же частью мира, как деревья или камни…
Целитель умолк. Лицо его приняло смущенное выражение, а потом я заметила Велиарда, стоявшего на входе. Одет маг был по-домашнему: в серебристую тунику и свободные брюки. Плаща на нем не было.
— Вся резиденция стоит на ушах из-за пропажи гостя, целитель. Вы, видно, заблудились?
Издевка достигла цели. Сульнис соскочил со стола и больше не казался добрым наставником, с радостью отвечавшим на вопросы любопытных учеников. Целитель превратился в преисполненного достоинства мага.
— Мне нравится бороться с невежеством, но я иногда увлекаюсь. Надеюсь, лорд Кернел не разозлится на меня?
— Мой брат до невозможности снисходителен к вашим слабостям. Не знаю, за что вам дана эта честь, — произнес Велиард, — но советую поторопиться… Что случилось, почтенный целитель? Вы не предупредили о своем визите: появились на пороге, как весенняя гроза, и можно было решить, что ваше дело срочное! Я по глупости своей думал именно так, а нашел вас, читающим наставления стражнику и женщине.
Я сделала вид, что вернулась к работе, но продолжила наблюдать за магами.
— Мое дело не сказать что срочное. Я обнаружил кое-что необычное в вязи, поэтому поспешил поделиться с лордом своими наблюдениями. Лорд Кернел просил сообщать ему любые результаты.
— Мой брат будет рад вас видеть… Так вязь расшифрована? — живо поинтересовался Велиард, уводя Сульниса на улицу.
— Нет. Еще нет. Зато теперь я уверен, что ее нарочно исказили, чтобы сделать сложной для понимания.
Я отложила нож, направилась следом и припала ухом к двери. Мне требовалось дослушать магов, и даже присутствие Телрика не смогло меня остановить. Впрочем, стражник мне не препятствовал.
— Нарочно? — услышала я.
— Колдун знал, что нищенку найдут, и оставил ее в сарае вовсе не по небрежности, как я считал раньше. Я уверен, почтенный, что наш враг рассчитывал, что ее найдут, — Сульнис говорил увлеченно и громко. — Чтобы запутать нас, он умышленно исказил рисунок вязи. Это представляется мне единственным объяснением, почему потребовалось так усложнять руны.
Слов Велиарда я не расслышала, но голос целителя еще можно было разобрать:
— Я бьюсь над ними уже который день. Колдун создавал некий заколдованный предмет — в этом уже нет сомнений, — но вот цель… Пока цель ускользает… Знаете, Велиард…
Голоса стихли. Я обернулась к Телрику и развела руками.
— Любопытство не доводит до добра, Эйна. Я служу в страже уже тридцать лет и знаю это точно, — сказал он тем неприятным тоном, которым дают добрые советы.
— Любопытство людей от устриц отличает.
Я думала пошутить, но получилось не очень удачно, и стражник пробурчал что-то себе под нос. До моих ушей донеслось нечто вроде «глупая женщина» и «неосторожная». Я промолчала, ведь у меня было, о чем подумать. Целитель мог оказаться прав.
Руны вокруг нищенки мне самой показались слишком изощренными (искаженными — Сульнис верно заметил), но я не думала, что колдун мог сделать их такими, потому что стремился скрыть цель обряда, но при этом хотел, чтобы Бену нашли. Я крутила подброшенную магом идею, как ярмарочную головоломку, пока руки делали знакомую работу. Один вопрос оставался без ответа… Вернее, два вопроса: зачем колдуну понадобилось так громко заявлять о себе, и было ли все это связано со мной…
Нет, три вопроса! Какое отношение к исцелению Ринелии имел брат лорда управителя? Я встречала почтенного Велиарада только дважды, но оба раза он интересовался расследованием. Велиард покровительствовал Ринелии, и болезнь речной жемчужины (так господа из высокого города называли любовниц низкого происхождения), могла подтолкнуть его на безумный поступок… Но маги презирали колдовство сильнее всех прочих! Ни один из них никогда не замарал бы себя связью с колдуном, тем более с тем, кто не гнушался убийства. Еще совсем недавно я в этом ни за что бы не усомнилась…
— Ты смотрела бы, что делаешь, Эйна. Глянь, сейчас ничего от твоего корешка не останется.
Голос Телрика вернул меня из навозного сарая «Ласточки» на чистенький склад высокого города. Я неловко засмеялась, и перестала превращать хорошее сырье в бесполезное крошево.
— Задумалась я. Странно все это, дядюшка.
— Странно, — согласился стражник и стал жевать травинку еще злее.
Плоды моих трудов были аккуратно помещены в корзинку, накрытую купленным накануне платком. С нею день спустя я отправилась в дом Ринелии.
— Госпожа вас ждет, — Нолма отметила мое появление скупой улыбкой. — И она не одна. Госпожа перестала быть затворницей.
— Радостно это слышать, — ответила я, гадая, стоило ли радоваться сбывшимся подозрениям.
Я приготовилась увидеть счастливую хозяйку, дождавшуюся милого друга, ведь Ринелия намекала на скорый визит Велиарда. Но я ошиблась.
В спальне находились четыре молодые женщины, разодетые, веселые и очень красивые. Они походили на ярких бабочек, а Ринелия, которая просто сменила ночную сорочку на домашнее платье с наброшенной поверх шалью, казалась самой нарядной из всех. Я никогда не страдала тщеславием, но оказавшись в окружении молодых красавиц, почувствовала стыд за старое платье и рыхлый после десятков стирок чепец.
Поодаль, прямо на столике под зеркалом, где в прошлый раз лежали краски для лица, находились остатки угощения. Перед моим появлением здесь ели пирожные и пили вино, если я правильно определила красный напиток в стеклянном сосуде.
— Желаю вам хорошего утра, уважаемые, — произнесла я так, как будто была счастлива здесь оказаться, а не пришла по необходимости. — Госпожа Ринелия отрадно видеть вас!
Она солнечно улыбнулась, и ее гостьи (одна занимала стул, а две другие сидели на кровати по бокам от хозяйки) кивнули мне. В облике Ринелии еще можно было различить следы болезни, но женщина была слишком счастлива, чтобы они имели какое-либо значение. Жемчужина почтенного Велиарда светилась молодостью и красотой, так что я могла гордиться собой. Амулет амулетом, а и моя немалая заслуга в этом преображении имелась, ведь без меня перемены заняли бы куда как больше времени…
А без колдовства не случились бы вовсе.
— Здравствуй, Эйна, — ласково сказала она. — Ты как раз вовремя — я хочу представить тебя моим подругам. Дера, Талора и Кеста каждый день справлялись о моем здоровье. Сегодня я наконец смогла с ними поговорить.
Я поклонилась. Женщины казались похожими словно сестры, но не внешностью, а чем-то более глубоким. Все трое были очень молодыми, очень миленькими и вели себя в одинаковой раскрепощенной манере.
— Покажи нам скорее, что ты принесла. Мне не терпится это увидеть!
— С радостью, госпожа. Куда я могу поставить корзинку?
