Знамение (СИ) - Пирс Камелия

Всем своим видом попыталась показать, как мне жаль, что мы ослушались Блэйка старшего и его наказа не пропадать из виду, но он уже спокойно возвышался надо мной совсем рядом как невозмутимая скала:

— Твое счастье, что я уверен в своей ученице, — многозначительный взгляд. Неужели он сделал неявный комплимент в мой адрес. Да, в последнее время я делала успехи в обучении, но только благодаря тому, что хотела выйти на новый уровень и узнать как можно больше. — Да и насчет Анастасии ты оказалась права, Познакомившись с ней лично я понял, почему вас так тянет друг к другу, у вас общая тяга к неприятностям, — мягко улыбнулся он и его плечи затряслись от беззвучного смеха.

Что есть, то есть. Наконец-то я могла успокоиться и с облегчением вздохнуть, не переживать о насущных проблемах, предвкушая грандиозное представление.

Был особый шарм в этом чувстве, впервые за долгое время могла заниматься и тем, что необходимо, и тем, чего действительно хочу.

Наконец-то не ощущала угрызений совести за то, что просто живу эту жизнь так, как выбрала сама. Твердо осознавала, чего хочу и как, и все обстоятельства складывались в мою пользу, даже несмотря на то, что неприятности не обходили меня стороной.

Я перехватила общее настроение толпы, когда началось приветствие солистов группы, а мой радостный визг слился с сотнями таких же восторженных фанатов и меня увлекла буря эмоций.

Глава 11

Перелет занял у нас достаточно времени, перестал следить за часами и просто пытался отвлечь себя чем-нибудь. Эндрю сидел рядом, выглядел он озабоченным и подавленным, да и я был ничуть не лучше.

Тетю Мэй мы видели редко, в последний раз, наверное, несколько лет назад, но она всегда была добра по отношению к нам, относилась как к своим детям. Отец погиб, а кто был ее матерью вообще неизвестно. Семьей она не обзавелась, но в ее доме всегда было по-домашнему уютно, словно всегда все готово к приходу гостей.

После аэропорта мы приехали по адресу, где она провела большую часть своей жизни. Мы медленно и молчаливо шагали в сторону дома, каждый шаг глухо отдавался по гравию. Тяжело было осознать, что она нас больше не встретит, не накроет стол чаем и фирменным печеньем с шоколадом.

Возле ее дома росли изумительно красивые розы всевозможных сортов и цветов, Мэй любила ухаживать за ними, даже планировала открыть цветочную лавку, где продавала бы саженцы в горшках. К огромному сожалению она так и не успела воплотить свою мечту в реальность.

Двери открылись прежде, чем мы постучали. На дорожку вышла мать Эндрю. Увидев сына, она бросилась ему навстречу и без лишних слов заключила в крепких объятьях.

Они простояли в таком положении достаточно долго, прежде чем брата отпустили, после этого Кассандра обняла меня. Вся ее одежда была черной, как и наша, глаза тети не высыхали от слез.

Хоронить Мэй решили по ординарским обычаям, такова была последняя воля. В ее окружении было много людей, которые не знали о существовании Алиума.

— Спасибо, что приехали, мальчики, — в очередной раз всхлипнула мама Эндрю и с подавленным видом вернулась в помещение, мы двинулись следом. Тут Энди впервые решил произнести хоть что-то. Всю дорогу сюда он молчал, включая время в самолете и такси по пути к дому.

— Как только все закончится, я хочу сразу уехать. — Мне тоже было не по себе от подобной атмосферы.

— И я не хочу задерживаться. — Было тяжело оставить даже на короткий период Анну и дела, которые ждали нас в Лондоне.

Когда мы вошли в гостиную ко мне подошла мать и тихонько приобняла:

— Я не надеялась тебя здесь увидеть, Дерек. Это важно для меня, — отец же молчаливо нависал возле матери, покачиваясь на пятках. Он смотрел на меня с укором, но не издал ни звука, продолжая делать вид, будто кроме него здесь никого нет. Он все еще злился, поскольку я не сообщил им о своем переезде в Лондон. Да и в принципе не видел в этом смысла, все-таки уже не маленький мальчик, — Как ты? — Мама озабоченно вглядывалась в лицо и заботливо приложила теплую ладонь к моей щеке.

— Я в порядке, мам. У меня все хорошо.

— Как там Анни? — Она выдавила слабую улыбку, а отец нервно заерзал на месте. Не особо одобрял мой выбор спутницы жизни. Оно и неудивительно, учитывая тот факт, что он лично выбрал партию для идеального брака, пообещав своему несметно богатому другу из совета мою кандидатуру в качестве мужа для его дочери.

— С ней все отлично. Ты лучше скажи, как твое состояние? Держишься?

— Стараюсь, — ровным тоном ответила она. Я погладил ее по плечу. В отличие от родителей Эндрю, мои посвятили всю свою жизнь на благо Алиума, а как известно всем, нефилимы не должны проявлять слабость.

К нам тихо подошел Эндрю, который на какое-то время пропал из поля зрения. Его лицо выражало потрясение.

— Тетя Роуз, дядя Фрэнк, — он одарил моих родителей короткими кивками. — Извините, что нарушаю уединение, но вы не могли бы объяснить мне почему наши имена указаны в завещании тети?

— Что? — Переспросил я, посчитав, что ослышался.

— У Мэй не было детей, поэтому в завещании были указаны вы. После процессии зачитают документ о наследовании, — впервые за время нашей встречи отец все-таки решил нарушить молчание. — Дерек, я хотел бы кое-что обсудить с тобой, мы можем поговорить наедине?

— Фрэнк, я сказала не надо. Оставь сына в покое, — сурово отрезала мама. Видимо он успел вытрепать ей все нервы, прежде чем приступить к моей обработке.

— Ну почему, мам, если папа хочет поговорить, я дам ему такую возможность, мне не сложно.

Мы вышли в другую комнату от посторонних глаз и ушей. В доме было полно ординаров, а зная моего отца, разговор сейчас явно должен был протекать именно на одну из связанных с Алиумом тем. Здесь была только одна пожилая дама, которая сидела в дальнем углу комнаты в кресле и активно копошилась в своей сумке в безуспешных поисках чего-то.

— Я хотел поговорить о тебе и том, с кем ты общаешься, — тихо начал отец, чтобы нас не услышала старушка. Мое лицо вытянулось. Годы шли, а отец все не менялся. Он постоянно пытался навязать свои установки по жизни и круг общения, который устраивал только его одного. Для меня не было секретом, что брак родителей состоялся не по любви, скорее из-за точного и холодного расчета для объединения двух родовитых семейств.

— То есть, ты хочешь обсудить моих друзей. — Он удовлетворенно кивнул. Я понимал, что предстоит тяжелое противостояние и бессмыслица вроде «тебе не стоит с ними общаться потому что…», поэтому сел в одно из кресел и пристально посмотрел в глаза мужчины. — Ну хорошо, говори.

— Дерек, в Алиуме наступило тяжелое время, вокруг творится неладное, люди пропадают. Убивают охотников…

— Полукровок, — перебил, зная к чему он клонит. Неужели его действительно волнует мой круг общения. Или он все же хочет, чтобы я оборвал все связи и уехал в Примум под его тотальный контроль.

— Верно. А твои друзья… Среди них есть полукровки.

— Беллатриса наполовину фэйри.

— Хорошо, возможно ей и не угрожает опасность, но вот Анна… — Резко подскочил с места. Да как он смел вообще хоть что-то про нее говорить.

Когда отец узнал, что я сблизился с девушкой, которая всю жизнь прожила как ординар, он перестал со мной общаться. Подошел вплотную к папе, уже давно не пугали ни его внушающие размеры, ни положение среди знати Примума.

Меня переполняла ярость, он ничего не знал ни об Анне, ни обо мне, но взял на себя смелость говорить о наших взаимоотношениях так, словно жил рядом и принимал хоть какое-то участие в моей жизни.

— Ты не имеешь права даже произносить ее имя. Ты ничего не знаешь о ней, — я угрожающе ткнул пальцем в широкую грудь, и меня ничуть не смущали последствия подобного поступка.

— Сынок, ты не понимаешь, как все может обернуться для тебя, если вы продолжите общаться. Она может навлечь на тебя беду.

— Не делай вид, будто тебя волнует, что со мной может что-то случиться. — я начал повышать голос. Однозначно, приезжать сюда было плохой идеей.