Ольга Романовская - Салочки с демоном
— Наедине, — уточнила госпожа Ирадос и покосилась на Кристофа.
Тот понял намек и тут же «вспомнил», что забыл важную книгу в хранилище.
Кроме закадычных друзей, никого в читальном зале не было — час поздний, — поэтому мать и дочь смогли беспрепятственно поговорить, не опасаясь чужих ушей.
Несколько минут просто молчали. Малица напряженно ждала, госпожа Ирадос нервно кусала губы.
— Ты наденешь кольцо? — наконец спросила она.
Саламандра покачала головой.
— Видела его?
Теперь кивнула.
— По-моему, не урод. Да, староват, но обаятельный мужчина. А то, что вампир… Свыкнешься.
— Я не желаю греть ему постель, делиться кровью и силой, — решительно возразила Малица. В глазах сверкнули огоньки пламени. — Не желаю лежать, прикованная цепями, пока муж проводит обряд омоложения. И детей от него рожать не хочу.
— Привыкнешь, — ледяным тоном отчеканила мать.
— К чему привыкну? К тому, что он мне жизнь сломает? — Саламандра перешла на крик.
— Такова наша воля. Ты обязана подчиниться.
— Не подчинюсь! Я адептка Академии колдовских сил, я имею право.
— Права получишь, когда инициацию пройдешь, — отрезала госпожа Ирадос. — Либо диплом предъявишь. Пока же ты часть семьи, и если я приказываю, станешь леди шан Теон.
Малица застонала, обхватив голову руками. Саламандра хорошо знача законы и понимала: мать права. Пока она никто, семья для нее все. Мелькнула шальная мысль — забраться ночью к Кристофу и попросить сделать женщиной. Может, получится и произойдет инициация? Обычно она проходит без участия мужчины, но уже после того, как девушка становится женщиной. В результате саламандра обретает полную силу. У каждого свой срок инициации, определяемый высшими сущностями. Иногда и вовсе саламандра этой силы не обретала. Но нет, как-то не хочется. Вдруг срок еще не пришел? До чего ж тогда стыдно и обидно будет. Сделанного не вернешь, а Малице хотелось, чтобы все произошло не на общежитской койке с другом, быстренько, пока сосед не проснулся, а с любимым человеком на постели из лепестков роз. Глупо, романтично? Так имеет полное право.
— Он вам угрожал? — сменила тактику Малица.
Губы матери превратились в две тонкие ниточки, а по лицу пробежала судорога. Значит, да.
— Чем, мам?
— Много чем, — чуть слышно ответила госпожа Ирадос. — Если он сделает то, что обещал, твоему отцу не останется ничего, кроме как покончить жизнь самоубийством.
Малица широко распахнула глаза. Убить отца? Да после этого она родовое кольцо шан Теонов рыбам скормит, а самому лорду войну объявит. Он еще пожалеет, что связался с тер Ирадосами! Малица недаром поступила в Академию колдовских сил, она маг, а не покорная жертва. И пусть список возможностей пока мал, саламандра найдет способ испортить вампиру жизнь. Стихийный маг не травник, хотя правильно подсыпанный яд тоже вызывает резкое привыкание к отхожему месту.
— Не противься, — устало продолжила мать. — Он, похоже, одержим тобой, используй во благо. Например, правильный брачный договор составь. Зато станешь одной из первых леди.
— Угу, в Закрытой империи, откуда никто не возвращался.
— Не ты первая, не ты последняя. Лучше стать женой, чем умереть, подумай об этом, Малица, и надень на бал кольцо.
Не прощаясь, мать исчезла, а саламандра так и осталась стоять у камина, комкая обшлаг жакета. Так ее и нашел Кристоф. Не говоря ни слова, подошел, обнял. Малица уткнулась носом в его шею и беззвучно расплакалась.
Одно дело — знать, что семья имеет полное право выдать замуж за любого, не спросив желания, другое — ощутить это на практике. Малице до этого везло, теперь вот появился вампир. И мать понять можно: жизнь мужа и честь рода дороже капризов дочери. В конце концов, другие темным магам безропотно детей отдавали, потому как перечить себе дороже, всю семью уничтожат, а тут — деньги, почет, муж знатный, уважать супругу обещает.
Малица жалела, что не родилась человеком или драконом. Уж их-то никто принудить не может! Да и в семьях иные отношения. С другой стороны, эльфийкам еще хуже. Индира, к примеру, с рождения знает, что выйдет замуж за того, на кого укажут, вот и наслаждается свободой, пока может. Слабое утешение. Но других-то нет, разве что…
Малица встрепенулась.
Конечно, если вампир сам от нее откажется, никто не пострадает. Только как это устроить? Может, обручиться с кем? Тогда лорд шан Теон ни с чем вернется в Закрытую империю. Срок его визита строго регламентирован, задержаться он не сможет.
— Так, заканчиваем слезы лить. — Кристоф с тоской подумал, что рубашку придется менять, а чистой нет. Пока нет: из прачечной можно только с утра забрать. — Или ты собралась за него замуж?
Саламандра замотала головой и, утерев слезы, отстранилась. Друг прав, рыданиями делу не поможешь. Маг, называется! Думать надо, а не горькую судьбу оплакивать. И понять, отчего вампиру так важно, чтобы Малица публично его кольцо надела. Добровольно. Ведь мать тоже о дате обручения не обмолвилась, хотя могла бы. Странно это и неспроста.
— Так, Кристоф, — в саламандре проснулась жажда деятельности, — тащи сюда законы Закрытой империи. А еще лучше вампирские обряды. Будем выяснять, зачем лорду мое согласие.
— Боюсь, не выясним, — вздохнул демонолог. — Закрытая империя на то и закрытая, что о ней мало что известно. В открытых фондах точно ничего нет, а ломать печати нельзя, и так в прошлый раз по грани ходили.
— Тогда после занятий спрошу. Господин Гвин должен знать.
Господин Гвин преподавал в Академии магическое право.
Кристоф наморщил переносицу, но промолчал. На месте подруги он бы не привлекал излишнего внимания. О планах лорда шан Теона в отношении Малицы все знали, но не все преподаватели разделяли точку зрения руководства. Демонолог не удивился бы, если бы кто-то из них поведал о планах Малицы вампиру, чтобы не навлечь неприятностей на Академию и получить награду.
— Еще задание делать! — с тоской вспомнила о насущном Малица.
Треклятая алхимия магу-стихийнику не нужна, но грозила доставить немало неприятных минут адептке-второкурснице. Неудовлетворительная отметка — это не только отработка, чтобы получить допуск к зачету, но и унизительное мытье колб и перегонных кубов после всех групп за день. Малица представила себя в потасканном белом халате, в мужских перчатках не по размеру (других в лаборантской нет), хихикающих однокурсников, подсматривающих в щелочку, и твердо решила: она сделает расчет ложного золота и сварит слиток к завтрашнему утру. Все равно вечером лаборатория в общежитии свободна, не придется биться за посуду.
