Время – это жизнь - Диана Денисова
— Я тебя не бросала. Ты меня сам оттолкнул от себя, как и Джессику и родителей. Ты ото всех закрылся. Что мне оставалось делать? Ломится к тебе в комнату, каждый день?! Мы тебя стали бояться, ты стал агрессивным подростком. Мы боялись к тебе, хоть на метр приблизится. Мы боялись, что ты… — и тут я запнулась.
Он резко встал и подошел ко мне.
— Что? Договаривай! Раз уж начала, — потребовал он.
— Эй, полегче, не кричи на нее! — рыкнул на него Джастин.
— А ты вообще молчи.
— Не затыкай мне рот. Нормально поговори со своей сестрой.
— Для меня моя любимая сестра умерла, — сказал парень и, взявшись за голову, отошел. — Ты боялась, что я мог ударить. Ведь так?
Я кивнула.
— Как ты могла такое подумать?! Чтобы я поднял руку на семью? Ты вообще рехнулась?! — заорал он.
— Когда ты все время с нами разговаривал, как с отбросом, и орал на нас. Мне казалось, что в порыве эмоций, ты можешь что-то сделать нам с сестрой.
Он вылупил глаза на меня.
— То есть настолько ты мне не доверяла, настолько была во мне не уверена и разочарована, что думала про меня такое. Все понятно.
— Что тебе понятно?! А как я должна была думать?!
— Все закрой рот! — гаркнул он.
— Ты переродился, а агрессивность в тебе осталась, — сказала я.
Он замер.
— Уходи!
— Я не уйду без своей сестры, — стояла я на своем.
— Мик! Приведи ее! — крикнул Конор.
Молодой русый парень, притащил вырывающуюся Джессику. Отпустил ее и она, увидев хоть какое-то знакомое лицо, побежала ко мне.
— Зачем она тебе была нужна? Тоже отомстить ей хотел? — спросила я и обняла Джессику.
— Она мне ни к чему. Я ее похитил, чтобы ты пришла, и мы поговорили. Забирай!
— Я не понимаю одного. Зачем все это? Нельзя было просто позвонить и попросить прийти? — спросила я и шепнула Джастину, чтобы он увел Джессику в машину.
Мы остались наедине.
— Я думал, ты так не придешь. Ты же меня считаешь монстром. В последнюю нашу встречу, ты так и сказала, — напомнил он и взглянул на меня.
У меня кольнуло небьющееся сердце от чувства вины. Но признавать никак не хотела.
— Почему ты решил поговорить именно со мной, а не с Джессикой? Или ты с ней уже разговаривал?
— Нет, с ней беседу я не вел. Мне она была ни к чему. Мне нужно было поговорить с тобой, — сказал Конор.
— Объясни, почему со мной?! Почему не с ней?! Я не понимаю.
— Да потому что! Когда мне было плохо, всегда на помощь приходила именно ты, не Джессика и не родители. Ты! Я тебе одной доверял! Ты для меня была самым главным человеком в жизни. Поэтому я хотел поговорить именно с тобой. Джессике и родителям было на меня все равно, одна ты меня не оставляла до одного момента.
— У тебя начался переходный возраст в четырнадцать лет, ты начал прорастать злобой изнутри. В один вечер ты так рассердился, когда пришел с вечеринки Лолы, что я испугалась, что ты можешь поднять руку. И после того решила отступить от тебя. Решила не спасать тебя от самого же себя, так как просто струсила. Вот и все, — сказала я и потупила взгляд. — Я пойду.
Быстро, выбежав из склада, направилась в машину. Джессика сидела на заднем сиденье, Джастин за рулем.
— Поехали, отвезем Джессику домой, — сказала я приказным тоном. Джастин завел мотор, и мы помчались. — Он тебе ничего не сделал? — спросила я у сестры.
— Нет.
— Тогда почему у тебя на подушке в спальне кровь? — спросила требовательно я.
— Откуда ты знаешь? Ты же наша соседка, кто тебя впустил в мою комнату? — воскликнула она.
Я тяжело вздохнула:
— Просто ответь, а потом я тебе все подробно расскажу.
— Это была кровь с руки, я упала и из ссадины пошла кровь. А в тот вечер я пошла на вечеринку к подруге, и там я познакомилась с Конором. Так вот, мы познакомились, и он отвез меня к себе. А там запер в комнате, где меня сторожил какой-то амбал.
Я выдохнула. Значит, Конор еще не до конца сошел с ума.
Я ей все рассказала. Про перерождение, про Конора, про клан, про все. Она была в шоке.
— Не записывай меня в список для больных, я здорова. И я говорю правду, — утверждала я.
— Докажи!
— В десять лет ты описалась от страха в театре, прямо на репетиции.
Джастин усмехнулся.
— А в двенадцать тебе нравился мальчик, но ему нравилась другая, и ты подкинула дохлую крысу в шкафчик той девочки и записку, что она самая страшная на планете и что ее Гога не любит.
А в пятнадцать лет ты ушла на вечеринку к подруге, без разрешения родителей, и когда пришла в полном похмелье, начала мне рассказывать о своей ночи с Гогой, в кровати которого ты нашла ту самую дохлую крысу. Он специально это сделал, и об этом узнала вся школа, и все стали говорить, что ты спишь с крысами. А в шестнадцать лет…
— Стоп, я верю. Хватит меня позорить при своем парне, — потребовала Джессика.
Джастин заливался от смеха.
— Неужели это правда? Ты реально Моника? И на том складе был наш брат? — спросила она удивленно.
Я кивнула. А она бросилась через сиденье меня обнимать.
— Так круто, что ты жива. Я счастлива.
— Ну, я фактически жива.
— Не нужны мне эти исправления. Ты передо мной, и мне этого достаточно, — сказала она и еще раз меня обняла.
— Я представляю, как обрадуются родители, когда я им расскажу.
Я помотала головой.
— Не нужно, пусть остается все как есть, — сказала я и заглянула ей в глаза.
— Почему? Они же будут счастливы, что их дети живы.
— Да, но они не поймут, они подумают, что мы с ума сошли, и никакие доводы их не убедят. Поэтому обещай, что никому не скажешь!
— Обещаю.
— Вот и молодец. Я думаю, ты придумаешь причину своего отсутствия, — сказала я.
— Не парься, еще и не так обманывали. Кстати, почему мне нельзя с вами?
— Я вампир у меня свой клан. Домой я не вернусь. Там мой дом, где все вампиры. Я другая, понимаешь? Как раньше уже не будет. Тем более для всех вампиров, кроме меня ты еда. Так что тебе там не безопасно. Даже если я главарь банды.
— Ладно, убедила. Но в гости я тебя жду. Каждый день.
— Как получится, — сказала я и напоследок ее обняла.
