Первое касание (СИ) - Баг Мария

Шокирующая и не поддающаяся объяснению. Но чёрный волк с жёлтыми глазами, высотой в холке достигающей моей талии, подтверждает невозможное. Всё, что они говорили — правда? Пугающая и невероятная, но…правда.

Не могу отвести взгляда от хищника, который держал меня будто на мушке, но слышу, как мистер Рид уже вскочивший на ноги, яростно сокрушается над такой выходкой сына. А дочь пытается развеять сгущающиеся тучи.

— Папа, не злись. Нэйт правильно сделал. Лучше сразу принять это таким образом…

Слышу всё лишь урывками, потому что чем дольше я смотрела в волчьи глаза, тем сильнее наваливалось понимание всего. Нэйтен Рид — он же волк из леса, как получается его друзья и…родители. На меня действительно напало это пугающее существо, что очень напоминало волка. Только вот, это был всё же не волк. Вернее…не только волк.

Тогда получается…

— Ч-что ты сказал? Я… теперь не человек? — еле разлепляя губы спрашиваю зверя, глупо пологая, что он мне ответит. Волк никак не реагирует на мой вопрос, а заставляет вжаться в стену ещё больше. Рычать он перестал, а вот наступать нет. Приблизившись вплотную к моему онемевшему телу, он прикрыл глаза и коснулся мокрым носом моей руки.

Мне было до сих пор жутко, и то, как я быстро одёрнула руку и зажмурилась, это подтверждало. Видимо волку это не понравилось, потому что мгновенно его дружелюбный настрой пропал, а он вновь глухо зарычал, а вскоре и вовсе сорвавшись скрылся в холле, а потом и выбежал на улицу.

Глубоко дышу и пытаюсь успокоить сердце, но тут же чувствую прикосновение к локтю и мягкий голос.

— Селли? — разлепляя глаза и сглатывая сухость во рту, смотрю на девушку с такими же чёрными глазами, как и у её брата. — Ты видела всё своими глазами, Селли. — тянет аккуратно на себя и тепло улыбается. — А теперь, давай начнём всё сначала?

Я медленно киваю, понимая, что нужно взять себя в руки и выслушать их. Если они говорили правду…то мне и правда нужна их помощь. Не углубляюсь пока слишком сильно в значение фразы: "Ты теперь тоже не человек", потому что уверена, меня накроет новой волной страха и паники.

Мы садимся всё на тот же мягкий диван, и глава семейства наконец успокоившись, тоже располагается напротив. Его лицо серьёзное, от чего между бровей залегла глубокая складка.

— Я хочу знать ещё одну деталь. Какого окраса был волк? Теперь ты видела Нэйта. Можешь ли ты с точностью сказать, что напал на тебя именно он?

Напрягаюсь, вспоминая всё до мельчайших деталей. Все ощущения и ход событий. Зубы, глаза…но вот с точностью сказать, какого окраса был волк…

— Не могу…там было очень темно, да и я тогда могла лишь смотреть на глаза и оскал. Тогда…мне было не до его окраса, сэр.

Перед этим мужчиной невозможно было расслабиться. Хотя, о какой расслабленности говорить, когда творится такое. Но весь его вид и исходящие от него импульсы, точно кричали о том, что этот хмурый мужчина сосредоточение силы и мощи. При разговоре с ним спина невольно выпрямлялась, а голос ставал тише.

Мистер Рид досадно вздыхает и к разговору подключается Рейчел.

— Милая, ты и сама, я уверена, заметила произошедшие в тебе изменения? — развернувшись в мою сторону, тихо спрашивает Рейчел. На что, вспоминая о своих теперь слишком восприимчивых органах чувств, я киваю.

— Получается…я тоже теперь… — оборвалась, вопросительно взглянув на девушку.

— Во всех легендах мы называемся по-разному. Оборотень, вервольф, ликан. Да, Селли. Теперь ты тоже одна из нас, правда пока не до конца, — Рейчел закусила губу, резко замолчав, а по мне пробежался табун будоражащих мурашек. Оборотни. Боже. Почему-то услышав сейчас это, как до этого предполагалось, меня не сковал страх или паника. Наоборот. Воодушевлёние, вот что разгоралось в груди.

— Твои органы чувств теперь более восприимчивы, но пока это проявляется лишь укрывками. Твоя волчица ещё дремлет, а проснётся она полностью лишь в твоё первое полнолуние, — продолжает мистер Рид.

Так вот почему звуки то разрывают барабанную перепонку, то вновь воспринимаются обычно.

Как я поняла из дальнейших рассказов, полнолуние — единственное время, когда волк берёт верх над человеческой сущностью. Нет, в эту ночь они всё так же могут себя контролировать, только человеческий облик для них недоступен до рассвета. Исключение: девятнадцатилетие — совершеннолетие оборотня. В эту единственную ночь в жизни, они лишь звери без человека внутри.

И теперь узнавая всё новые подробности из их жизни, я начинала понимать почему странная компания часто пропускала школу. И вообще, вела себя отстранённо. Ведь как оказалось с приближением полной луны и какое-то время после, эмоции оборотней сложно держать под контролем. А они не могут позволить себе такой роскоши, как отдаться на волю своим чувствам.

Законами их "Завета" запрещается вступать в связи с людьми. В любые. И на это есть несколько причин. По соображениям безопасности, и по соображениям несовместимости природы каждой из сторон. С упоминанием второй причины и того, что оборотень не может чувствовать влечения к человеку, мои щёки запылали, а сердце предательски начало отбивать буйный ритм.

Так вот в чём причина такой реакции Нэйта на меня. Человеком я просто напросто не могла его заинтересовать. Я пыталась наладить контакт — он отталкивал, не желая нарушать законов своего мира. Даже дружба для них неприемлема. Но тогда как же объяснить его странный порыв в раздевалке и после… когда он почти ответил мне на поцелуй?

Прерываю поток мыслей о Нэйте и обращаю внимание на вошедшую в гостиную миссис Рид с подносом в руках, нагруженным чашками и какими-то вкусностями. И только теперь заметила, что Леона здесь нет. Видимо я так увлеклась раскладыванием всей информации по полочкам своего сознания, что не обратила внимания на его уход. И Нэйта всё ещё не было. Но о нём я вообще больше старалась не думать. Он в этом замешан не меньше моего, но присутствовать видимо, не видит необходимости.

Ему плевать, что по его вине моя жизнь перевернулась вверх дном. Да, я тоже виновата, но лишь в том, что и не подозревала о подобном исходе. Ну, хорошо, и ещё чуточку в том, что я вообще устроила слежку. Глупо, очень глупо моя жизнь сменила ориентиры. И каждый из нас принял в этом участие.

Будто бы прочитав мои мысли, миссис Рид присаживается рядом и с сожалением смотрит мне в глаза.

— Дорогая, прошу, не вини во всём произошедшем Нэйта. Это мы виноваты в том, что с тобой произошло. Кто-то из нас должен был охранять местность от посторонних, но мы были так взволнованы предстоящей битвой, что подобное напрочь вылетело из головы. Если кого винить, то это нас.

Несколько секунд обдумав её слова, я всё же киваю.

— В любом случае, произошедшее уже не изменить.

После минутного молчания, сопровождающимся звоном чайных чашек, Рейчел вдруг вновь обращает внимание на меня и улыбается. Если бы я не знала, что она волчица, то подумала бы, что лиса. Миндалевидные, прищуренные глаза с длинными, чёрными ресницами смотрели на меня с хитрым блеском.

— А что ты, кстати, делала той ночью в лесу?

Вмиг теряясь, я опускаю глаза на свои руки держащие чашку и чувствую, как щёки полыхают адским пламенем. Но смущающую правду, я заменяю стыдом за свою любопытность.

— В школе я являюсь редактором школьной газеты, и той ночью я добывала информацию о секретные вечеринках Нэйта и его друзей. Мне хотелось докопаться до правды и…

— Докопалась судя по всему! — продолжает за меня девушка, ехидно хихикнув. Да уж, докопалась так докопалась.

В этот момент большие, круглые часы на стене, оповещают о том, что наступил вечер. Звонко отбивают, указывая на цифру четыре. Встрепенувшись, я поднимаюсь с дивана.

— Простите, но мне уже пора. В этот раз и в самом деле.

— Подожди, Селена, это ещё не всё, — обращаю внимание на мистера Рида, который странно переглядывался с родными и будто бы искал подходящие слова. Внутренности скрутило от неприятного предчувствия и я могла лишь с замиранием сердца ждать его дальнейших слов. Не скажут же они, что оставят меня разбираться со своими приобретенными знаниями одну?! Или того хуже, что должны теперь меня убить, потому что я угроза для их существования?! — Ты должна знать одну вещь… — с каким-то непонятным чувством в глазах говорит этот грозный с виду мужчина, но ему не дают продолжить.