В плену Хранителя - Елена Золотарева
Каков наглец! Я ему одно, а он свое!
Я стиснула зубы, зажмурилась, не позволяя себе снова стать слабой под его натиском, и Рэй отступил.
— А тебя никто не спрашивает, дорогая.
Хранитель, вежливо кивнув головой, улыбнулся и вышел за дверь, оставляя меня ошеломленно моргать.
«Дорогая!»
По себя я перекривляла этого хама, наблюдая, как его силуэт растворяется в темноте прохода. Самоуверенности ему не занимать. Сам с кем хочешь поделится. А вот мне стоило бы выбрать другую тактику. На мои колкости он реагирует игнором.
Но чего я хотела? Скандала? Признания в любви? Валяния в ногах с мольбой простить за все на свете? А может, хотела, чтобы вообще отпустил?
Не-е-е-т! Этого точно не хотела. Что-то необъяснимое меня влекло к Рэю, а вот возвращаться к прошлой жизни совсем не хотелось. Я по ней не скучала. Совсем. Здесь у меня было все, что нужно: обширная библиотека, секретные материалы, доступ к древности, о которой и не знает никто на Земле — работы непочатый край! И ко всему этому бонусом красавец-мужчина, который еще и в постели восхитителен как бог.
Но был бы он более понятным, открытым. И эта его властность, или, может, упертость тоже раздражала. Делает так, как решил, а меня и не спрашивает. А ведь мне много не нужно. Всего лишь уважения и честности. Ну и жить, конечно. Желательно так, чтобы не бояться, что из-за угла выскочит какая-нибудь бешеная и не начнет угрожать расправой.
Но, раз уж я тут надолго, хоть и на правах пленницы, то пусть и с моими правилами считается! Все же слова «моя, мы» не дают ощущения безопасности и покоя, тем более, после нападения той сумасшедшей.
Я поболтала ногами, примеряя на глаз расстояние до пола, и платформа, будто прочитав мои мысли, сама опустилась. Под простыней одежды не было, поэтому, я обмоталась ей, на греческий манер, и поспешила вслед за Рэем.
Ноги пружинили с непривычки, но с каждым шагом тяжесть исчезала, возвращая привычные ощущения.
Я уже немного ориентировалась в пространстве дома, поэтому быстро нашла кабинет Хранителя и остановилась в дверях, скрестив руки на груди. Пусть видит, что я недовольна. Или чувствует.
Но этот эмоциональный маньяк даже глаз не оторвал от светового табло с проекцией шаттла, разложенного на составные части.
В тишине было отлично слышно мое сопение и каждый «шлеп» босой ногой по полу.
— Я пришла поговорить! — не выдержала я. Кажется, еще немного, и я бы заискрила, раздраженная тем, что он попросту меня не замечает, — Рэй!
— Я занят. Давай завтра, — лениво сообщил он, мазнув по мне взглядом, как по пустому месту.
Занят? Да он сидит, играет в конструктор!
— Я чуть не умерла! По вине какой-то кошки, Рэй! Ты не хочешь мне ничего объяснить? — я подходила ближе, указывая на него пальцем. Наверное, на подсознании, хотела вывести его из себя. Ведь, если он не выдержит, обязательно поговорит, ну, во всяком случае, перестанет игнорировать.
— Ты не в том состоянии, чтобы беседа получилась конструктивной, — беспристрастность его тона выводила еще сильнее. И куда только подевалась та легкость, с которой я пришла в себя? Хотя, лучше бы уж равнодушие вернулось.
— Я в нормальном состоянии! — рявкнула, шлепнув ладонями по столу, и тут же почувствовала, как край платья слетает с плеча, обнажая грудь.
Подхватив падающий уголок, прижала его к себе, не давая сползти ниже, а Рэй даже не обратил внимания. Или сделал вид, что не обратил?
— Малена, иди к себе, — прозвучало слишком уж вежливо, и я поняла, что не справляюсь. И еще это его «Малена»! С каких пор я для него Малена?
Он просто ждет, когда я наиграюсь в бунт. Надеется, что мне надоест это все, и я приму статус рабыни, которая должна молчать и быть готова принять хозяина, когда угодно. Но нет! Это я буду решать, когда подпущу его, чтобы удовлетворил все мои прихоти!
Фыркнув себе под нос, я развернулась, чтобы уйти, но напоследок решила взбодрить равнодушного красавца. Отпустила край ткани, и та сползла по коже на пол, оставляя мое тело обнаженным.
— Жарко тут у тебя! — помахала на лицо рукой, и удалилась, покачивая бедрами. Даже, если и встречу кого-то из служащих, ничего, пусть Хранитель поревнует, ему полезно будет.
Я шла по пустым коридорам, ловя отражение своей фигуры в темных глянцевых стенах. А мозг закипал от ярости.
Ничем не проймешь этого титана! Бесит! Бесит! Бесит!
Когда вошла в свою комнату, Нита встретила меня открытым от изумления ртом. Я напрягла слух, пытаясь прочесть мысли девушки, но не смогла. Шикнула на нее, чтоб оставила одну. Толку с нее никакого, посвящать меня в тайны она не станет, как и прежде. А мысли ее я уже почему-то не слышала. Хотя, уверена, там, в лечебнице был глюк, воображение разыгралось от стресса, вот и показалось.
Войдя в душ, я включила свой любимый режим крупных капель, и кожу закололо от горячей воды. Соски тут же затвердели, превращаясь в тугие горошины, и живот покрылся мурашками. Дикое, непривычное возбуждение скрутило низ живота, напрочь отключая мысли.
— Думала, тебе сойдет это с рук?
Звонкий шлепок по заднице, эхом отразился от стены, и кожа сначала заледенела, а после вспыхнула, будто тысячи иголок вонзились в нее. Я вскрикнула от неожиданности и попыталась развернуться, но оказалась прижатой к стене, сочащейся горячими ручейками.
Спиной я чувствовала, как одежда Рэя намокает. Заклепки и значки царапали кожу, но он продолжал вжиматься, пока ладони пробирались в тесное пространство между стеной и моим телом, чтобы смять грудь. Сжав до боли соски, он тут же отпустил их, и внизу живота мгновенно стало тяжело. Хотя это не мешало предпринимать попытки с ним бороться. Именно пытаться, потому что ничего я сделать не могла. И, в общем, не особо-то и хотела.
Хранитель ласкал меня, мягко касаясь кожи, обводил ореолы кончиками пальцев, а потом, когда я окончательно расслабилась и прекратила все протесты, снова зажал соски между пальцев и укусил шею.
— С ума сошел! Мне больно!
На самом деле, было не настолько больно, скорее неожиданно.
— Сошел! — он резко отпустил, отступая на шаг назад, и я обернулась.
Рэй стаскивал промокшую одежду, выбрасывая ее из кабинки. Под струями горячей воды его тело стало тут же источать свой особенный запах от которого подкашивались колени.
Да почему же я так остро реагирую на него? Раньше
