Уроки подчинения или Это приличная Академия! 2 (СИ) - Краш Деймон

Я честно хотела его остановить. Прекратить всё это безумие хотя бы ненадолго — и разобраться, как мы вообще можем продолжать сосуществовать, не причиняя друг другу боли. Каждый раз, находясь с кем-то из них, в голову проникали мысли о том, что подумает второй.

Но не успела. Дверь резко открылась, и я, прижатая к ней, упала спиной прямо на грудь Эла. Ной тихо рассмеялся.

— Вы чего тут так долго? — спросил Эл, глядя на меня внимательно и строго.

— А ты чего не стучишься? — возмущённо ответила я, поправляя причёску. — Хорошо, что дверь не внутрь открывается, не то прилетело бы мне по носу.

— Прости, — буркнул он. — Все разбежались, я один остался с этим… чудиком.

— Ты же его успокоил? — я вышла в коридор и попыталась разглядеть гостиную, которая находилась в самом его конце.

— Да нет. Теперь он, как блаженный, пялится на огонь и ничего не говорит.

— Эл, — я коснулась его запястья. — Можешь дать нам ещё минутку?

— Давайте вы этим будете заниматься в другой день, а? — рыкнул Эйлар. — Вот встреча Клуба закончится, я спать пойду — и делайте, что хотите!

Я почувствовала, что начала краснеть. Было одновременно стыдно и досадно: Эл не сомневался даже, что оставшись с его братом наедине, я обязательно окажусь насаженной на его достоинство — это смущало и злило. Неужели ему всё равно?

— Одну минуту. Честно.

Он поджал губы и вернулся в гостиную.

— Кажется, Эл не в духе, — заметил его брат. А я молча дотянулась до ошейника и не без труда расстегнула тугую застёжку. Прежде чем я успела снять его, Ной прижал ошейник к шее.

— Что ты делаешь? — прошептал он, и над голубоватым “украшением” дёрнулся кадык.

— Хватит уже, — тихо ответила я, потянув за ошейник. Ной неохотно выпустил его из рук. — Поиграли — и достаточно.

— Это ведь всего лишь побрякушка. Зачем?

— Я хочу, чтобы вы прислушивались ко мне потому, что доверяете и цените, а не потому, что проиграли спор.

Ной тихо рассмеялся.

— Глупая.

— Сам дурак.

— Мы никогда не подчинялись потому, что проиграли спор.

— Почему же тогда?

— Потому что… потому что нам было весело. И потому, что ты нам нравишься.

— Значит, ваша тётушка была права. Я для вас всего лишь игрушка.

Ной усмехнулся, но не стал ни в чём меня переубеждать. Вместо этого он потрепал меня по волосам и пошёл в гостиную вслед за братом.https:// /profile/1972/books

Глава 13

— Мы можем провести несколько тестов, — предложила я, когда в гостиной нас снова было четверо. — Блокировать разные группы рецепторов и наблюдать, как меняется его тяга к Клубу.

— Хочешь, предоставлю результаты исследований, которые проводили в академии? — предложил Ной. Он как раз закончил со связыванием Мика, у которого начали проявляться первые признаки беспокойства: зрачки расширились, проступил пот, а сам он начал нервно елозить на месте. — Рот тоже затыкать?

— Думаешь, я перегрызу верёвку? — мрачно усмехнулся Мик. Налёт безумия с него сошёл благодяра успокаивающему воздействию Эла, и мне даже стало жаль беднягу. Раньше он хоть шевелился, а теперь только смотрит на нас исподлобья и сопит.

— Некоторое время назад ты убеждал, что сквозь стену пройдёшь, если мы не будем держать тебя за ноги и за руки, — заметил Эйлар. — И что-то я не уверен, что это было блефом.

— Отпустите и проверьте? — усмехнулся Митчелл, а потом перевёл взгляд с Эла куда-то за его спину.

— Простите, задержался.

С лестницы выходил Алек. За спиной он нёс потрёпанный короб, какие используют для музыкальных инструментов, а в руке — характерно побрязгивающий мешок.

— Вернулся, — удивлённо констатировал Ной.

— А вы меня уже списали, — усмехнулся Алек. — Подумаешь, Клуб. Если разок пропущу — не поломаюсь. Как насчёт фруктовой настойки и пары песен под гиарру?

Он поставил мешок с бутылками на низенький журнальный столик, а потом бережно опустил короб на пол. С некоторой торжественностью Алек поднял крышку короба и выудил из него пузатый струнный инструмент, совершенно полый внутри.

— Любопытный факт, — заметил Ной, присев на корточки рядом. — В мире Леви этот инструмент назывался тиакрой, но когда его продемонстрировали Золотой драконице, она сказала, что в том мире, откуда она явилась, есть нечто похожее, только с другим названием. В результате тиакра была доработана, у неё удлинился гриф, а корпус получил изгиб. Совместив названия обоих инструментов, вставших в основе, получили гиарру.

— Играть умеешь? — спросил Алек, протягивая инструмент Ною, но тот покачал головой:

— Пока не доводилось.

— Драконы не особенно склонны к искусству, — заметила я. — Эмоциональная чуткость — прерогатива людей.

Хотя я не смотрела в сторону Эла, но на деле это замечание было шпилькой в его адрес — и сам дракон не мог не учуять этот момент. Поймав его взгляд, я тут же повернулась к Алеку:

— Не думала, что ты вернёшься.

— Пора начинать верить людям, Стелла.

Он назвал меня по имени — и от этого стало не по себе.

— Прости. Я и в самом деле… — резко вдохнув, я отошла в сторону — к бару, где на длинных узких полках с металлическими ограничителями стояли бокалы. Взяла сначала пять, потом вспомнила про Мика и, сочувственно бросив на него взгляд, достала вдобавок трубочку.

Вернувшись к камину, я расставила на столе бокалы и, взяв из рук Алека уже вскрытую бутылку ароматной настойки, разлила её в пять бокалов.

— Нам всем надо расслабиться и отдохнуть, — сказала я, убрав бутылку на барную стойку. — Ночь впереди длинная, так что давайте забудем ненадолго наши разногласия и просто выпьем.

— А Митчеллу примотаем бокал к лицу? — саркастично уточнил Эл, который был более чем не в духе. Я молча подняла трубочку, демонстративно покрутив ею перед носом дракона.

— Буду лично держать бокал так, чтобы Мик мог выпить вместе с нами. Ему тоже не помешает.

— Вообще-то, алкоголь может ослабить действие успокоительной структуры, — пробормотал Эл. Со вздохом он подошёл к барной стойке, взял бутылку и почти залпом выпил всё, что в ней оставалось. Не так уж много, на самом деле — не больше пары бокалов. Потом поднял бутылку перед собой и кивнул Алеку: — Спасибо за пойло, друг. Может, ты не такой уж и…

— Эл! — я покраснела после того, как он закончил фразу. Дракон пожал плечами и ловко бросил бутылку в мусорное ведро. Раздался громкий звук разбившейся керамики. Алек поморщился:

— Бабушка просила посуду вернуть…

— Хочешь, своими руками вылеплю такую же, — нехорошо усмехнулся Эл.

Я покачала головой. То, что он был не в духе — дело ясное. День был длинным и тяжёлым, особенно для него, а теперь ещё до глубокой ночи сидеть тут и ждать, когда закончится встреча. Часы показывали, что начался второй вечерний час. Значит, двери откроются совсем скоро.

Спустя некоторое время мы сидели перед камином, молча глядя на танцующие языки пламени. Алек негромко перебирал струны своего инструмента — достаточно тихо, чтобы при этом отчётливо слышался треск обуглившихся дров. Даже Мик, прежде очень разговорчивый, молча потягивал через трубочку настойку, когда я подносила её к его рту.

— Как думаете, каким будет следующее испытание? — спросила я, не отрывая взгляда от камина. Казалось, стоит мне закрыть глаза — тут же усну, но веки при этом не опускались даже для того, чтобы моргнуть.

— Дожить бы до него ещё, — Эл взял кочергу и, склонившись вперёд, немного пошурудил угли.

— Кстати об испытании, — Алек перестал играть и хлопнул по пузу своего инструмента. — Я спросил у всех наших: никто не столкнулся с препятствиями во время посева. Линда говорит, им вообще почти не пришлось переваливать через хребет, дотягивались до потока из щели и подзаряжались все вместе, во время привалов.

Мы с близнецами переглянулись.

— Не нравится мне это, — пробормотала я и поднесла бокал с трубочкой ко рту Мика. Тот сделал большой глоток и, выдохнув, предположил: