Душа Орка - Токсик
Мой шатер стоящий на краю селения был меньше других. Ниже, уже, более темный и холодный. Зимой я не мерзла лишь из-за натасканных Мариком шкур. Помнится два года назад в один из летних вечеров полог тихо откинулся и сгорбленная фигура затащила внутрь деревянный лежак. Гаваш ворча поставил его у дальней стенки, выдал мне профилактический подзатыльник, чтобы не спала на голом полу и ушел. Тогда, после отъезда Тевара, мы все ждали. Ждали до первых холодов. После чего постепенно, к следующему лету я перестала слышать свое имя. Только пятеро обращались ко мне нормально. Гаваш, Марик, Шорух-той, Ви и Шайра. Дедушка Турут просто и незатейливо назвал внучкой, даже написал грамоту, где указывал что теперь я принадлежу его роду, роду Туака Тихого.Он не перестал меня гонять, я все так же помогала ему с тушками. Вот только стала молчаливой и часто уходящей в себя. В такие моменты, он не стесняясь бил по моему заду хворостиной и заставлял реагировать на внешний мир. Поэтому когда мне хотелось покоя, уходила в гончарную мастерскую и забывалась. Старый Мастер лишь понятливо кивал и указывал на дальний темный угол, где именно для меня каждый день готовил все нужное.Как-то незаметно мой шатер наполнялся не очень-то и нужными вещами. Например Марик не только натаскал мне кучу шкур, но еще и с помощью наших девушек нашил теплой зимней одежды. Гончар обжег и красиво расписал сделанные мной кружки, кувшины и тройку ваз. Иногда ловила себя на мысли, что эта красивая и ровная посуда сделанная без души, холодная и еда в ней не такая вкусная. Шайра озаботилась легкими вещами, постельными и банными принадлежностями. Гаваш присматривал вообще и всегда, особенно первой зимой. Ну а Шорух-той…шаман почти слег после отъезда Тевара, а потом постепенно за два года практически перестал выходить из своего шатра.Я же большую часть времени проводила с Пеплом. Когда малыш достаточно подрос и начал кушать сам, Марик выпустил его из загона малышей и до исполнения полугода серый щенок повсюду ходил за мной. Если я сидела в гончарной, он лежал рядом и тихо наблюдал. Если у дедушки Турута, постоянно строил умильные мордашки выпрашивая вкусный кусочек. Когда я уходила к загонам для овец, сидел под моим столбом и так же любовался закатом. Только на кухню мы не ходили. Я в принципе почти перестала там появляться, только изредка за продуктами заходила, а готовила только в шатре. И конечно же спал пушистый негодник исключительно со мной.За первую зиму я научилась многому! Пришлось. Так пастухи с радостью поделились хитростями ночевок в степи. Подробно и обстоятельно разъяснили, какие вещи мне понадобятся, а какие лишь дурная блажь. Как укрываться в траве, чтобы со стороны не было видно, как сохранить тепло и даже без шкуры и палатки не замерзнуть. После моей слезной просьбы дедушка Турут стал учить меня стрелять из короткого лука. Первый месяц я ходила с постоянно израненными пальцами, пока один из оставшихся в селении воинов не сделал мне специальную перчатку. Правда помогло это лишь отчасти. Раниться я стала только вполовину меньше. Зато к следующему лету мы с Пеплом стали уходить в степь охотиться.Первое время было неудачным. Я промахивалась, так как попасть по движущейся цели и попасть в мишень совершенно разное. Но приноровилась и уже к середине лета стала приносить добычу, а не только скармливать своему проглоту. У Марика научилась выделывать шкуры так, чтобы они сохранились до момента продажи или нормальной обработки. Он конечно ругался и называл меня криворучкой, но признавал, что мои шкурки еще можно пустить в дело, после хорошей доработки.Так прошел еще год…или пролетел? Пепел окончательно вырос, обогнав в росте всех ранее виденных мною варгов! Этому гиганту приходилось ложиться, чтобы я могла на него забраться! Частенько я видела его рядом с Нуки, которой он относил мясные кусочки своего ужина. Я тоже часто баловала волчицу, как и своего охламона. Ранней весной, как и в прошлом году, прибыли воины. Ими занимался теперь Гаваш, а так же оставшийся здесь с двумя приятелями Шота.Было еще одно дело которым я занималась, почти что для души. Только через год я вспомнила о посаженном в огородике у Шайры, степном обманщике. Попросила подругу показать, та печально кивнула и привела к высокому колючему кусту. Ни одного соцветия или же намека. Только длинные иглы ловко прячущиеся под аккуратными резными листочками. Иногда я приходила к нему, и нежно поглаживая листики, уговаривала показать что-нибудь чудесное. Естественно ответа не было. Правда однажды утром я обнаружила эту колючку возле своего шатра! Невероятным и необъяснимым образом он сам умудрился перебраться! Теперь мой дом находился под своеобразной и надежной защитой. Стоило мне покинуть шатер как колючки до этого спрятанные под зеленью, вылезали наружу. Вернувшуюся меня встречал шелест листвы. За год он разросся и стеной окружил мой дом, научился прицельно пускать колючки в слишком близко подошедших орков и людей. Меня за все это время он ни разу не уколол, как и любопытного Пепла.-- Вернулась? – Шорух-той стоял на границе и явно ожидал именно меня. – Мне нужно уехать, надеюсь ненадолго.-- Возвращайся поскорее, без тебя здесь многим станет одиноко. – мои слова окрашивал лишь призрак
