Домой? Да никогда! - Радомира Берсень
Унылый бледно-серый вечер только усиливал это желание, от тоски мне захотелось выть. На пыльный, исчерченный тенями пол медленно посыпались крупные слезы. Так, дорогуша, что-то ты совсем расклеилась — а ну возьми себя в руки! Прикрикнув так, я совершенно не испытала облегчения. Домой. До ужаса хочется домой. Туда, за это окно, мой дом где-то там.
Я подошла к окну. Все вокруг было бесцветным, унылым, полуразрушенным и заросшим, что доводило мою тоску вообще до исступления. Домой. Как же хочется просто взять и выйти в это окно! Я поглядела вниз: метров двадцать, не меньше. Так что выйдя отсюда, я скорее получу не дом, а домовину. Нет уж, нужно держаться. Боги! Ну почему же мне так плохо! Хочу домой! Или я буду выть, покуда не сдохну тут. Я и впрямь завыла, сначала тихонечко, потом громче и громче, не в силах остановиться. Обхватив себя за плечи, я принялась рыдать в голос, раскачиваясь туда-сюда. Это уже натуральная истерика. Но до чего же тут плохо! Дома, дома хорошо! И как я ни уговаривала себя потерпеть, как ни строжилась, как ни заставляла себя успокоиться, все это было абсолютно бесполезно — в моей душе разверзалась огромная истерзанная болью дыра, а из глаз непрерывно текли слезы и я ничего не могла с этим поделать. Настолько плохо я не чувствовала себя еще никогда.
ГЛАВА 22.
Не сразу я поняла, что в комнате потемнело еще сильнее. Разве уже настолько поздно? Над моей головой раздалось тихое свистящее шипение. Я замерла, боясь шевельнуться. В окно явно что-то лезло, перекрывая остатки света. Что-то очень темное и длинное. Еще одна тенезмея? Неожиданно тварь повернулась в мою сторону и я увидела вытянутую приплюснутую пасть. Да что ж такое-то! — уже сердясь подумала я, — да когда ж это все уже закончится. Пусть даже пожиранием меня, хоть как-нибудь, но пусть уже это все закончится!
Тварь не спешила меня жрать. Она ткнулась в меня кончиком тупой морды, слегка раздвинув узкие щели ноздрей, затем принялась подталкивать, будто побуждая встать. Тоска, от которой все еще кололо в сердце, немного отступила, я даже почувствовала облегчение. Осторожно встав, я поняла, что в окно тянется длинная гибкая шея, а сама тварь где-то там, снаружи. Я подняла руку и неуверенно прикоснулась к голове: жесткая, холодная. Голова и шея покрыты крупными пластинами чешуек, из-под каждой торчит пучок колючей шерсти. Тварь ласково потерлась о меня уродливой башкой, затем совершенно осмысленно кивнула в сторону своей спины.
— Ты ж моя хорошая, — произнесла я дрожащим голосом, — ты меня домой вернуть хочешь, да? Какая же ты умница!
Я погладила тварь еще раз, протянув ладонь почти до конца шеи, которая заканчивалась где-то за окном. Но если она … или он … да неважно! Если оно пришло сюда ради меня, ради того, чтобы отвезти меня домой — почему бы не воспользоваться этим? Но как мне залезть на нее? Словно угадав мои мысли, тварь потянулась, почти достав головой до противоположной стены, в оконном проеме показались две крупных, почти вертикально стоящих лопатки, которые увенчивались зубчатыми гребнями. Так, пожалуй, это мой шанс! И пусть Кинжал не думает, что если он король, то я теперь буду смиренно терпеть все его выходки. Хватит уже издеваться надо мной! Не желаю сидеть тут взаперти словно долбанутая принцесса. В конце концов, я уже хочу попасть домой — иначе я тут сдохну и точка!
Подтянув к окну стул, я принялась карабкаться на высокий узкий подоконник. Тварь предупредительно подняла перепончатые крылья, не давая мне упасть. Расположившись наконец между лопаток, будто в седле, я велела:
— Вперед! Домой!
Тварь взмахнула крыльями, развернулась, неуклюже цепляясь за стену когтями, затем легко оттолкнулась и мы полетели. Мы летели невысоко, беззвучно скользя по воздуху — каждое крыло по размеру было почти с футбольное поле, а то и больше. Под нами проплывали полуразрушенные дома, заросшая дорога, бесконечно унылый и серый ландшафт. Но я ликовала и душа моя пела — домой, я лечу домой! Наконец-то домой! И пошло оно все, верно, дракончик? Или ты виверна? Да неважно, главное — ты знаешь где мой дом, а он там, на северо-запад от города.
Под нами потянулась долина с едва заметными бугорками могил и покосившимися склепами. Тварь изредка лениво взмахивала крыльями, скользя над упокоищем. Скоро я буду дома, от этой мысли было так сладостно и легко на душе, что хотелось кричать, ликовать и танцевать. От нахлынувших чувств я вскинула руки и завопила что-то нечленораздельное, из глаз хлынули слезы — домой! Туда, где лучше всего на свете, где спокойно, где мое сердце перестанет ныть и болеть — домой!
Существо подо мной неожиданно изящно заложило широкий вираж влево, на запад, и я увидела наконец свой дом — огромный, темный, перегораживающий небо, так что почти ушедшее за горизонт бледно-пепельное солнце было едва заметно. Тварь взмахнула крыльями в последний раз и аккуратно приземлилась, вцепившись в землю когтями. Она опустила свою длинную шею, так что я смогла спуститься по ней на землю. До чего же тут прекрасно! Правее виднелись высокие тускло-стальные холмы, левее — небольшие рощицы, которые тянулись вдоль Долины покоя до самого города. Прямо передо мной зиял темный сырой вход и меня тянуло туда с такой силой, что даже пятки зудели. Ветер, ударивший мне в спину, дал понять, что крылатая тварь улетела. Что ж, теперь только вперед, не к мертвецам же возвращаться, в конце концов.
Исполинских размеров храм надвинулся на меня густой тенью, пахнул мерзкой сыростью. Мой любимый, замечательный дом — мелькнуло у меня в голове, ноги уже несли меня ко входу.
Так. Стоп. Я что-то не поняла — разве мой дом не в другом мире? И разве там нет голубого неба, багряного заката, белых облаков, зелени трав и деревьев?
Нет же! Вот он, мой дом, полный уютной темноты, куда так хочется войти!
Я сделала шаг и остановилась.
Это обман. Мой дом точно не такой. Я
