Дар Богов - Светлана Ершова
— Поможешь?
Проведя пальчиками по мускулистому торсу, проникнув между нашими телами, обхватила подрагивающий орган и направила в своё лоно, мягко опускаясь на него и вбирая в себя до конца. На мгновение задержав дыхание, парень глубоко втянул воздух и впился в мои губы, начиная медленные движения. Ухватившись за надёжные плечи, я выгнулась, разрывая поцелуй, откинула голову назад, подставляя любимому шею, к ней тут же прижались настойчивые губы. Дар целовал, мягко прикусывал и ласкал языком нежную кожу, ускоряя толчки внутри моего тела. От накатывающих волн удовольствия у меня даже пальчики на ногах поджались.
Постанывая и всхлипывая, я всё резче насаживалась на дарящий наслаждение член, с восторгом ощущая каждую его венку и плавясь от гортанного рычания любимого. Почувствовав, что подошла к черте, прильнула к широкой груди, сильнее стискивая ноги и приникая к сладким губам, рухнула в пропасть экстаза. Дрожа как осиновый лист, я сжималась на пульсирующем органе, впитывая орошающее шелковистые стеночки семя.
Прохладная вода, лаская, омывала разгорячённые тела, успокаивая и расслабляя. Переведя дыхание, Дар, так и не выпустив меня из своих рук, вышел на берег и, упав на траву, пристроил моё тельце на своей груди.
Немного полежав и вынырнув из накрывшей с головой эйфории, я завозилась и, выпрямляясь, села на его бёдра, окидывая взглядом лежавшего с закрытыми глазами парня. Подцепив пальцами серебристую с прозрачными камнями цепочку, изучающе оглядела кулон с витиеватой надписью «Дарем» и поинтересовалась:
— Откуда он у тебя?
— Понятия не имею, всегда был, вероятно, от родителей достался, — посмотрел на меня любимый, закинув руки за голову.
— А браслет? Ты его всего четыре года носишь, — вспомнила я о тонком переплетении блестящих звеньев на его запястье.
— А браслет лучше не трогать, если мы не хотим раньше времени стать родителями, — улыбнулся он в ответ и, заметив непонимание на моём лице, пояснил: — Это артефакт, защищающий от нежелательной беременности.
— Четыре года? С пятнадцати лет? Вот ты кобель!
Я даже попыталась возмущённо уйти, но обхватив за талию, Дар удержал меня на месте.
— Тише, Мел. Ты же и так прекрасно знаешь, что я не святой и девушки у меня были.
— Со мной тоже поиграешь и бросишь? — что-то раньше я об этом не задумывалась, а сейчас к глазам подступили слёзы.
— Мелори Грейс, я с тобой играю уже семь лет, и не намерен на этом останавливаться! Ну, ты чего? — обратил он внимание на мои наполняющиеся влагой глаза. — Мел, ты моя куколка и значишь для меня намного больше, чем все те девушки, которые были прежде.
— Дар, а почему «кукла»? — успокоившись, задала я давно интересующий меня вопрос.
Поморщившись, он пробормотал:
— Не хочу об этом рассказывать, но ты же не отстанешь?
— Вряд ли! — призналась я честно, состроив невинное личико.
— Я вырос в детском доме, там с личными вещами-то всё сложно, а об игрушках и говорить нечего. Когда исполнилось шесть, меня начали отправлять работать, ничего сложного, так, газеты разносить. — Моё сердце болезненно сжалось, я не знала о том, как прошло его детство. — О, нет, не делай этого! Не надо смотреть на меня так, поверь, меньше всего я хочу видеть жалость в твоих глазах! — Смущённо покраснев, я кивнула. — Так вот, однажды, я проходил мимо магазина и увидел в витрине игрушки. Из всего, что там стояло, мне больше всего понравилась кукла в розовом платье. Она не походила на расфуфыренных дамочек, что я встречал на улице, и уж, конечно, ничего общего не имела с воспитательницами в нашем приюте. Почему-то эта кукла казалась мне символом чистоты и нормальной жизни.
— Э-э-э, так это ты мне все эти годы комплименты делал?
— Получается, что так! — улыбнулся парень, проведя большим пальцем по моей щеке.
— Тебе повезло с отцом, — произнесла я тихо.
— Да, именно после встречи с Патриком моя жизнь круто изменилась, у меня появились заботливый отец, лучший друг и самая обалденная игрушка на свете!
— Дарем, а ты знаешь, что мальчики обычно предпочитают играть в лошадок и солдатиков? — не удержалась я от улыбки.
— Так это у них такой куклы, как у меня, не было! — прошептал он и приподняв меня за бёдра, медленно опустил на свой член, не разрывая наших взглядов.
— Тебе не стыдно так поступать с любимой игрушкой? — выдохнула я, из последних сил цепляясь за реальность.
— Что поделать, мальчик вырос, и его интересуют совсем другие игры. Теперь понимаешь, каково тем, кто играл в лошадок и солдатиков? Мел… не слушай меня, ты самая нежная, ласковая и сладкая девушка на свете.
Качнувшись на напряжённом органе, пробормотала:
— С теми аргументами, что ты привёл, я согласна быть твоей куклой — символом чистоты и нормальной жизни…
27
МЕЛОРИ.
— Хочу, чтобы так начиналось каждое утро! — пробормотала я, выныривая из сна от нежных поцелуев Дара.
— Я тоже, но не прочь иногда меняться, — ответил он, улыбнувшись. — Пора вставать, а то наш главнокомандующий нам даже пары минут на чай не даст!
Тяжело вздохнув, я выбралась из-под одеяла и грустно посмотрела на свои вещи. Идти никуда не хотелось: после вчерашних приключений ныли мышцы, да и спускаться в пещеру, в которой ещё вчера проживала огромная мерзость, желания не возникало.
— Та-ак, я смотрю, кто-то так и не проснулся! А хочешь, я тебя хорошо разбужу?
— Хочу, — прохныкала я жалобно, вот кто бы знал, что возлюбленный у меня садист?
Выбравшись из палатки, он поманил меня следом, а стоило к нему присоединиться, подхватил на руки и понёс к реке! Визг, брыкания и попытки вырваться ни к чему не привели. Зайдя по пояс, Дарем вдруг резко присел, погружаясь в основательно остывшую за ночь воду, всё так же прижимая меня к груди. От холода у меня перехватило дыхание, в тело будто впились тысячи мелких иголок, и как только мы оказались на поверхности, отфыркиваясь, я закричала:
— Что ты творишь, извращенец?
— Бужу, как ты и просила!
Глядя в невинно округлившиеся глаза с искрами смеха, затаившимися в самой глубине, не выдержав, я рассмеялась и, обвив парня конечностями, сообщила:
— Всё, я проснулась, неси туда где взял!
Занеся в палатку, Дар завернул меня в одеяло и чмокнув в губы попросил:
— Куколка, собирайся быстрее, нам, правда, пора.
Наспех одевшись, мы направились к месту стоянки ребят. Несмотря на ранний час, там жизнь уже била ключом. Питер и Морис складывали спальные мешки, утрамбовывая их в сумку Альфредо. Джастин, приводя нас в шок, улыбаясь и напевая,
