Лекарство - Ксения Гранд
Наивысшая точка скал достигнута, теперь курс вниз. Погода меняется, как только мы начинаем спуск. Чем больше мы углубляемся внутрь скалы, тем слабее становится вой ветра. Скалы накрывают нас с головой, подарив недолгую, но такую блаженную передышку. Так было, пока мы не вышли к ущелью глубиной не меньше километра. Вид небывалой пропасти под ногами заставляет мою голову расплыться, как кусочек масла на солнце! Не стоит даже представлять, что будет, если кто-либо из нас свалится вниз. Перебраться на другую сторону можно через подвесной мост, но я сомневаюсь, что это реально. Мост выглядит не просто старым, а допотопным. Доски прогнили, местами провалились. Ни у одного человека язык не повернется назвать это мостом. Но Блэквуда это не смущает, и, так как другого перехода поблизости нет, деваться некуда.
Я буквально перебегаю на другую сторону так быстро, что на последней доске спотыкаюсь и чуть не кувырком вываливаюсь на землю. К счастью, этого никто не замечает, потому что внимание всех направлено на Лима. Пока я перебиралась, стражи уже разложили рюкзаки и сели вокруг костра. Правда, что они делают и зачем Лиму горстка камней, я не понимаю. Вначале мне кажется, что он просчитывает маршрут или что-то в этом роде, но когда спина Гарсии отодвигается, я понимаю – к путешествию это не имеет никакого отношения.
– … ни одного. Кто следующий?
Скретч бросает в центр горстку камней.
– Пять.
– Ха, – хмыкает Лим, – твои пять с моей восьмеркой и рядом не стояли. Но так и быть. Ставка принята.
Гарсия мнется на месте.
– У меня три.
Ее рука тянется к центру, но не успевает разжаться, как Скретч подается вперед.
– Кого ты пытаешься надурить?
– Я не вру. У меня трое.
– Ты и одного завалить не сможешь. Уж лучше сиди и помалкивай, раз поставить нечего.
Гарсия оседает, как сдутый шарик. Пятеро, трое… интересно, о чем они говорят? И причем здесь камни?
– Это какая-то игра?
– Вроде того, – кивает Лим. – Мы называем ее Дрогни.
– Можно с вами?
Скретч взрывается смехом.
– Понимаешь, – Лим потирает шею, – для игры важно, сколько моровов ты убила. Это твое ставочное число. А поскольку на твоем счете ни одного морова, тебе нечего ставить.
– А в чем смысл игры?
Лим воодушевляется. Видимо, игра ему по душе.
– Правила придумали мы сами. Каждый из игроков ставит на кон сумму убитых им моровов за последнюю неделю. В качестве фишек мы используем камни, так как они всегда под рукой. Ставки принимает ведущий (кстати, это я) и скидывает в банк, – он указывает на кучу в центре. – Затем бросается жребий. Для подачи используется горстка прутьев, количество которой равно количеству игроков. Ведущий чертит круг на земле, перемешивает прутья и высыпает в центр. Выпавшее число объявляет победителя.
Разговор об убийстве моровов выводит меня из колеи. Понимаю, они монстры, но жалко их убивать, когда можно вылечить. Правда, не всех. Уилл говорил, что есть моровы, которые перенесли обращение с минимальными потерями и те, кто полностью потерял человечность. Таких стражи называют дикими. Их уже не спасти.
– А что, если у нескольких игроков одинаковое число?
– Тогда начинается самая интересная часть игры – поединок. Участники с одинаковым числом должны сразиться друг с другом, чтоб отвоевать право победителя. Победителем объявляется лучший боец.
Сражаться друг против друга? Это же варварство. Даже если выпадет борьба со Скретчем, который не нравится большей части компании. Он ведь свой и сражаться с ним было бы в некотором роде предательством. Но, видимо, для стражей это достойное развлечение. Что ж, хлеба и зрелищ.
– Сейчас увидишь, – Лим принимает ставки Тори и Уилла, который, оказывается, убил на прошлой неделе пять моровов (браво, Уилл).
– Ставки приняты, переходим к жребию.
Лим чертит на земле круг прутиком. Затем ломает его на восемь частей (Мирилин, Гарсия, Блэквуд и я не участвуем), трясет в ладонях и бросает в центр круга. Три ветки выпали за пределы круга, пять – остались внутри. Выигрышное число – пять. Сегодня это число поставило три участника – Скретч, Раквелл и Уилл. Значит…
– Три участника будут сражаться в честном бою. Да начнется турнир!
Тройка выстраивается в круг и начинается зрелище. Первым атакует Уилл. Хочет застать Скретча врасплох, но тот уклоняется и бросается на Раквелла. Два клинка встречаются в воздухе клубком искр. Раквелл хорошо держит защиту, но Скретч сильнее. Каждый его удар отодвигает Раквелла на пару сантиметров. Удар справа, и тот оседает, слева – падает на колено, сверху – роняет клинок. Лим подает сигнал – один игрок выбыл. Осталось двое. С таким же запалом Скретч бросается на Уилла. Чувствую, как напрягаются мои плечи. Взмах клинка – мимо, выпад – металл о металл. Уилл отлично держит позицию и по силе удара не уступает Скретчу. Боковой выпад, переворот, вихрь лезвием. Переживание нарастает с каждым ударом. Поворот, и лезвие Скретча отрезает прядь серых волос, оставляя на щеке Уилла царапину. Сама не замечаю, как оказываюсь на ногах. Внутри все сжалось. Только сейчас понимаю, как сильно я переживаю за Уилла и за то, что с ним может сделать Скретч. Знаю, он его не убьет, но ранить может. Это же Скретч. Он может и руку отрезать, списав это на неловкость противника. Волнение усиливается, когда рука Уилла дрожит под напором кинжала и вспыхивает пороховой бочкой, как только тот чуть не оступается.
– Давай, Уилл. Ты сможешь!
Клинок Скретча упирается в рукоять Уилла, но момент, когда из моего рта вырывается клич, становится роковым. Скретч пользуется секундным промедлением Уилла, выбивает кинжал и сбивает с ног. Уилл не успевает сориентироваться, как в его горло упирается лезвие.
– И победитель, – Лим поднимает руку Скретча, – Скретч Пендлтон!
Жиденькие аплодисменты дают понять, что никто особо не рад такому победителю. Думаю, не одна я болела за Уилла. И нужно было закричать? Чего я только переживала. Это ведь не настоящее сражение, а игра. Но почему-то мне казалось, если Уилл
