Идеальный рецепт на Новый Год (СИ) - Блик Саша

— Кондратий? — позвала я.

Он дёрнулся, сфокусировался, окинул быстрым взглядом. Потом резко поднялся, стремительно подошёл и наклонился, пристально вглядываясь в глаза. А потом прозвучал вопрос, который я услышать вообще не ожидала:

— Ты знакома с Ефросиньей Ильиничной?

— Ну..

— Да или нет?

— Да. Ну, то есть, вернее, была. Это моя бабушка. Была. Она умерла пять лет назад.

Леший замер, окидывая меня каким-то новым, оценивающим, взглядом. Задержался на волосах и лице.

— Глория?

Я растерянно кивнула.

— Вы меня знаете?

Кондратий устало вздохнул, шагнул назад и тяжело опустился на лавку.

— Видел. Девочкой. Твоя бабка нашу деревню питала — ритуалы проводила постоянные, чтобы источник на поверхности оставался. Мы потому здесь и поселились, недалеко от её дома. А теперь — всё, источник под землю ушёл. А я в город катаюсь, выясняю, что же с ведьмой нашей произошло.

— Умерла она, — тупо повторила я.

Кондратий вздрогнул и медленно поднял голову.

— Та-ак… А ты, значит, вместо неё теперь? — протянул он.

Я кивнула.

— То есть, это ты теперь должна наш источник доставать?

— Что? — пискнула я.

— Раз ты теперь вместо Ефросиньи Ильиничны, то и ритуал проводить тебе.

Звучало почти как обвинение, и я активно замотала головой, отметив краем сознания, что мигрень окончательно сошла на нет.

— Я не могу… Не умею. У меня только схемы основных праздничных обрядов есть, а больше ничему меня бабушка не учила.

— Быть того не может. Ты когда инициацию проходила?

— Какую инициацию?

Мы уставились друг на друга. Я возмущённо, а леший — как на тяжелобольную.

— Для одарённых. Где все скрытые воспоминания просыпаются.

— Не проходила я… И я не одарённая. У меня дара нет.

Кондратий провёл ладонью по лицу. И этот такой современный жест напомнил мне о том, что время ограничено.

— Простите. Но если я вам больше не нужна, то, можно, я пойду? У меня время поджимает… — я запнулась. — Вы же меня отпустите?

— Отпущу. Но и ты обещай, что как со своим ритуалом закончишь, вернёшься и поможешь.

— Но я же не умею. У меня ведь дара нет.

Леший глянул в упор.

— Ты же видела, что зелье светится?

Я подумала и кивнула:

— Но оно на самом деле светилось.

— Нет, не на самом деле. Это было магическое сияние.

Я замерла. Магическое? Выходит, сегодня я на самом деле видела то, что скрыто от обычных людей?

Сразу вспомнилось мерцание вокруг пальцев Миланы. Значит, и тогда мне не показалось?

— Но как это возможно? Я ведь никогда не видела магию?

Леший фыркнул.

— Да что ты говоришь? А что ты делаешь, когда у тебя болит голова?

— Пью обезболивающее…

Он победно посмотрел на меня. Я нахмурилась.

— Но я не понимаю…

— Разве ты никуда не спешишь?

И он вышел из дома. А я спохватилась и принялась озираться в поисках своей одежды. Любимые полусапожки нашлись под лавкой, а куртка — в углу. Наспех одевшись, я поднялась и с удивлением отметила, что в теле нет ни капли усталости или боли. Что же за зелье мне такое намешала Неждана?

Накинув куртку, вышла на улицу. Кондратий ждал возле двери.

— А…

— Я провожу.

Он вытянул вперёд руку, и прямо перед нами возникла тропа. Обычная такая тропа. Кроме того, что минуту назад её здесь не было.

— Пойдём по клубочку? — блеснула я эрудицией.

— Ну нет, — усмехнулся он. — По клубочку будем час идти. Это короткий путь.

И мы ступили на дорожку. Никаких приступов эйфории в этот раз не было. Я оглянулась на деревню, жители которой провожали нас настороженными взглядами. Неуверенно помахала им рукой и перевела взгляд вниз, наблюдая, как медленно истаивает за нашими спинами тропа.

— Тропинка не светится, — заметила я.

— Было бы странно, если бы ты видела, как она светится.

— Почему?

— Обезболивающее. — Он закатил глаза. А меня осенило:

— То есть, лекарства влияют на то, как человек видит магию?

— Не только на то, как видит. Они её полностью блокируют.

— Блокируют?

Я задумалась. Ведь ритуалы я проводила под обезболивающими, и они работали. Как это возможно?

— Но ритуалы работают, — озвучила я. — Даже когда я под таблетками… Ну, собственно, каждый раз была под ними.

Леший пожал плечами:

— Ты их разве проводишь одна?

Я мотнула головой:

— С домовым.

— А домовой пьёт лекарства?

Я вздохнула. Не пьёт. Никто не пьёт лекарства кроме меня. Но почему мне никто не рассказал? Я осеклась. Потому что вспомнила, что бабушка мне об этом говорила. Много раз повторяла, что пить обезболивающие не стоит. Что одно зло от них. Не объясняла, верно. Или объясняла?

Верно, в то время, когда была жива бабушка, меня подобные приступы мигрени не одолевали, и потребности в таблетках, соответственно, не возникало. Так что вполне возможно, что бабушкины объяснения прошли мимо моих ушей, а частые повторения были списаны на старческую ворчливость.

Я застонала:

— Но почему мне Рюрик не сказал?

— Рюрик? Этот пьяница сейчас с вами живёт?

Я кивнула.

— Надо же. Я уж думал, сгинул. Дом пустой стоит. Мне и первача теперь выпить не с кем.

— Рюрик пьёт самогон? — опешила я. — А от меня только дорогие напитки требует.

— Совсем облагородился в своём городе, — покачал головой Кондратий.

А я скрипнула зубами. Вот, значит, как, благородный мой. Ну погоди. Впредь исключительно водку буду тебе носить, причём палёную.

— Рюрик мог не знать, — задумчиво сказал леший. — Он редко когда интересуется чем-то сверх своих прямых обязанностей. У него, это… строение личности такое.

Я глубокомысленно покивала, принимая версию про строение личности домового. Лично я во всяких психологиях искушена не была, так что сам факт наличия у нечисти личности был для меня в новинку, но спорить не хотелось.

Тропка вела себя как-то странно. Вроде бы, шли мы спокойно, с обычной скоростью, вокруг был лес. Но стоило мне попытаться сосредоточить внимание хоть на одном из деревьев, как оно напрочь ускользало от моего внимания.

— Мы почти пришли, — прозвучало над ухом.

Я вскинулась:

— Как? Мы же идём минут пять. А железная дорога? Мы её даже не пересекали.

Леший глянул снисходительно:

— Я же сказал: это короткий путь.

Я вновь попыталась разглядеть лес вокруг нас, и снова картинка смазалась. А леший заговорил:

— Я хочу договориться. Мне нужно, чтобы в ближайшее время ты вернулась, и провела ритуал над нашим источником.

Я покосилась на Кондратия. Угрожает? Разве он не говорил, что не может причинить мне вреда?.. Ах, ну да, конечно. Это же только пока не выведет меня к дому.

— Это угроза? — уточнила я.

— Пока что просьба.

Я вздохнула.

— Послушайте, Кондратий… Вас же действительно так зовут? — леший кивнул, и я продолжила. — Видите ли, даже если сейчас и вправду выяснится, что у меня есть дар…

— Он у тебя есть.

— Допустим. Даже если и так — я пока понятия не имею, как проводить ваш ритуал. И как пройти… Инициацию?

— Я помогу.

Мне же послышалось?

— Что?

— Я помогу тебе пройти инициацию, — Кондратий повернулся ко мне. — Я бы предложил заняться этим прямо сегодня, но боюсь, что мы можем не успеть.

— Но как… — я запнулась. — Почему?

— Потому что это и в моих интересах, — отрезал леший и проворчал: — Жертвоприношение они затеяли, с ума сойти! Мы что, в древней Руси живём?

— То есть, вы этого не хотели?

Мужчина даже шаг замедлил.

— Как можно просто захотеть кого-то убить? Конечно нет. И если можно обойтись без кровопролития, я приложу все усилия.

Вспомнилась русалка, которая так рвалась воткнуть в меня нож. Вот она мнение лешего точно не разделяла. Хотела спросить, что теперь с ней будет, но меня прервали:

— Мы пришли.

И правда. Казалось, ещё секунду назад мы находились по лесной тропе, и никакого посёлка видно не было. А сейчас перед нами, откуда ни возьмись, возник бабушкин старый дом. Я застыла, лаская глазами до боли знакомые стены.