Елена Сарафанова - Поверить в чудо (трилогия)

Перед сном, чтобы не тревожить любимого отсутствием, девушка перезвонила охраннику, который дежурил при доме Виктора, и предупредила, что ночует у себя, а потом спокойно уснула. Но среди ночи ее вдруг разбудил звонок, в трубке которого дрожал незнакомый мужской голос.

— Я звоню по просьбе отца. Он просил вас приехать.

— Куда и почему? — сонно спросила Ольга.

— Андрей Ефимович умирает и хочет вас видеть. Машина уже выехала и будет под вашим домом через десять минут.

Ольга потом плохо помнила эту ночную поездку, потому что в голове прочно засело лишь одно — воспоминания о последних часах жизни Профессора, ее наставника, учителя и друга.

Андрей Ефимович жил в старом доме на одной из тихих маленьких улочек центра города, жил вдвоем с женой, дородной женщиной преклонного возраста. Она встретила девушку слезами и сразу же провела в спальню, где на узком диване под теплым одеялом Ольга и увидела своего учителя. Рядом с ним сидел человек, так похожий на старого массажиста, что девушка сразу поняла — это сын Ефимовича, о котором тот когда-то рассказывал.

— Вот, Оля, познакомься, — проговорил Андрей Ефимович. — Мою жену ты уже знаешь, а это — наш сын Юрий.

— Очень приятно, — поздоровалась девушка.

— А теперь выйдите все, — тихо произнес старик родным, крепко сжав руку Ольги сухими горячими пальцами. — Нам с этой красавицей надо пошептаться наедине. — Как только его просьбу выполнили, он, прокашлявшись, начал. — Не пытайся остановить это, Оленька, не нужно. Мне уже давно пора отдохнуть от жизни, но есть кое-что, без чего я не могу уйти…и чего не говорил тебе, потому что надеялся… — Ефимович вздохнул, — да что там говорить? Я все откладывал свою просьбу до последней минуты, потому что при жизни о таком не просят. Ты же не откажешь умирающему?

— Нет, я сделаю все, о чем вы попросите.

— Вот и хорошо, девочка. А теперь слушай внимательно: в то время, когда я начну отходить, ты должна забрать мою силу. Потому что, хоть ее и немного, по сравнению с твоей, но достаточно, чтоб наделать беды, если она попадет в чужие руки.

— Я не понимаю, — растерялась Ольга.

— Я умру, моя душа улетит, а сила останется сгустком энергии рядом с телом. Ты увидишь ее и заберешь себе, понятно? Отдать силу кому-то из родных или друзей я не могу, они обычные люди.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Это все?

— Нет, не все. Также ты должна присутствовать при моем омовении, чтобы вода, которой обмоют тело, не нанесла вред, потому что в этой воде будет иная сила — тёмная, недобрая. Ведь в человеке всякого набирается к концу жизни. Ты в эту воду нальешь святой воды, которая исцелит зло, и выльешь в унитаз. Но есть еще одно дело… — Андрей Ефимович закрыл глаза, тихо выдыхая воздух, а Ольга молча ждала, понимая, что старик устал и ему нужно немного отдохнуть.

За открытым окном молчала ночь, едва вздрагивали темные занавески на окнах спальни, тикали часы, отмеряя последние минуты жизни старого человека, а Ольга сидела, отупев от горя, потому что еще никогда не теряла настолько близких людей.

— Слушай меня, девочка, — продолжил Андрей Ефимович тихим голосом. — Меня похоронят, и все произойдет как надо, но есть дело, которое тебе будет нужно подстраховать. Сама же знаешь, как черные зарабатывают свои "дивиденды" на смерти, когда забирают воду после омовения покойника, его вещи из гроба или землю из свежей могилы. Хотя об этом позаботится Юрий, я его предупредил, что нужно сделать. Но есть то, чего он не сможет… Поэтому именно ты, в ночь на сороковой день смерти, придешь на кладбище и спасешь мою душу.

— Как?…Что? — Ольга чуть не упала, услышав слова старика.

— Я тебе рассказывал, что даже добро имеет изнанку. Так и моя смерть может пригодиться черным нашего города. А я их в свое время изрядно достал, так что они обязательно придут отомстить на мою могилу. Понимаешь? Нет? Есть специальный ритуал, который выворачивает души белых, не пуская их к Богу и превращая в страшное оружие. Поэтому нужно будет запечатать мою могилу еще раз, по-нашему…Иначе беда.

— Что нужно сделать? — Ольга, держа Андрея Ефимовича за руку, прибавила ему силы, почувствовав, что тот выдохся, но старик сразу остановил ее.

— Довольно, ты только растянешь это…а я уже и так измучился. Лучше встань и отодвинь нижний ящик, вон там, — он глазами показал на бюро, стоящее в углу спальни.

Ольга сделала, как он просил, но, отодвинув ящик, замерла пораженная до глубины души, увидев остро заточенные колья.

— Это осина, — фыркнул Ефимовичу, — как в фильмах ужасов, где ими убивают вампиров. — Он ехидно улыбнулся и подмигнул. — Испугалась?

— Ну, знаете… — взяв кол в руку, Ольга снова села на стул и спросила:

— Настоящая осина?

— Она, не сомневайся.

— И что делать с кольями?

— Забьешь их в мою могилу: первый кол — туда, где голова, второй — в сердце, третий — в ноги. Остальные четыре, на которых вырезан крест, в места, которые поставит священник на кладбище, запечатывая могилу. Прочитаешь молитвы, любые…а потом сиди и жди.

— Чего?

— Того, что будет.

— А что будет?

— Я точно не знаю, — вздохнул старик, — но догадываюсь, что тебе придется пережить несколько неприятных часов. Поэтому пусть тебя подстрахует мать или… — Ефимович вдруг снова подмигнул девушке, — Виктор Максимович.

— Хорошо, — прошептала, смущаясь, Ольга.

— Я, дурак, не сразу догадался, что творится у меня под носом, — старик улыбнулся. — А ты вновь удивила меня. Но я не осуждаю, Боже упаси, Оля. Вы — взрослые люди, и если вам хорошо вдвоем, то… — кашель прервал его на полуслове, внезапно разрушая тихую атмосферу дружеского разговора. И девушка сразу поняла, что это уже конец, поэтому быстро позвала в спальню жену Андрея Ефимовича и его сына с семьей, а сама отошла к стене.

Она не вмешивалась и не плакала над умершим, потому что знала, ей сейчас понадобятся все силы и умение. И когда от тела покойника отделился золотой, блестящий до белизны туман, который быстро стянулся в небольшой шар, Ольга забрала эту энергию себе и вышла в другую комнату, чувствуя, что может упасть. Сила переполняла ее, готовая выплеснуться наружу, и девушка высунулась в окно, чтобы вдохнуть прохладного ночного воздуха, а сама прижала руки к батарее центрального отопления, чтобы хоть немного разрядиться, от чего ей сразу полегчало.

Дальше все происходило, как заведено. Вызвали "скорую помощь", врач зафиксировал смерть "от старости", быстро оформил надлежащие документы и уехал. А Ольга подождала омовения тела, выполнила ритуал очищения воды, посидела еще несколько часов рядом со вдовой, заливаясь слезами от горя, и только под утро вернулась домой.