Марьяна Мирная - Невеста ворона (СИ)
– Важная пташка, – ответил Цыпа всё так же громко.
Цыпа – мужчина средних лет, большой как в высь, так и в ширь, с густой чёрной бородой. На нём всегда был надет рабочий комбинезон, что делало его похожим на Карлсона-переростка. Ну и куда же без целого сонма отвёрток, шестерёнок, плат и прочей технической ерунды, которая окружала его, как спутники окружают планету.
Он легонько толкнул Климта с Юлей в сторону дежурки, а сам испарился, видимо, пошёл за важной персоной. Они обменялись подозрительными взглядами и, тяжело вздохнув, что получилось почти синхронно, уселись за стол, похожий на тот, что стоят в комнате для допросов в иностранных сериалах про полицейских, даже зеркальное стекло с односторонней видимостью имелось. Климт открыл блокнот, приготовившись писать, Юля тёрла глаза, чтобы взгляд был не таким усталым, но делала только хуже. Нужно было поспать перед дежурством, но не получилось, её мучило предчувствие чего-то большого, предчувствие приключения, которое перевернёт её жизнь. В общем-то Юле и так было неплохо, пять лет назад её выдернуло из привычной, скучной до зубовного скрежета, колеи учёба-работа-дом расследование СКМП, проходившее под окнами её дома, в ходе которого выяснилось, что по ряду сложных критериев, связанных с ДНК и строением нервной системы, она подходит к межпространственной оперативной работе. Тогда же ей в напарники определили Климта, и с тех самых пор они занимались мелкими правонарушениями, совершаемыми преимущественно в «пустынном» мире. Ничего особенно интересного, но всё лучше, чем учиться в институте на неинтересную специальность, работать на ненавистной работе и прозябать дома за экраном монитора.
В дежурку вошла женщина. Дверь перед ней открыл один из её слуг, другой зашёл следом за ней. Они молчали, не поднимали глаз от пола и были похожи на тени. Цыпа маячил где-то в конце всей этой процессии. Женщина была красивой, хотя это слово описывало её не в тех красках, скорее она казалась вызывающе шикарной, как голливудская дива конца тридцатых. На её плечах небрежно накинутой лежала шуба из серебристого меха, её волосы завивались в идеальные локоны цвета бронзы, в её ушах болталось целое состояние, можно продолжать до бесконечности, но всё это не имело значения, потому что глаза-то в глазах у неё была пустота, какая-то невероятно засасывающая и бесконечная, будто чёрная дыра.
– Как мы можем к вам обращаться? – сказал Климт, расплывшись в улыбке. Он включил свою программу обольщения, от которой женщины таяли и выкладывали ему всю информацию на блюдечке с голубой каёмочной.
– К сожалению, мой титул не может быть назван, поскольку положение обязывает меня обращаться к вам в качестве частного лица. – Ответив на Климтову улыбку, она смотрела на него в упор, долгим взглядом, медленно соблазнительно моргая длинными ресницами. – Можете звать меня Кэт.
– Меня зовут Климт, это моя напарница Юлья. – Сочетание звуков "ия" упорно не давалось ему. – Чем можем быть полезны?
Он закинул ногу на ногу, Кэт уставилась на него с жадностью.
Это было отвратительно. Юля ненавидела то, как женщины смотрели на Климта, как будто он сочный кусок мяса, и они не могут дождаться, когда вонзят в него зубы, как будто не видят в нём человека, а только игрушку для сексуальных утех. Климта с его нечеловеческой притягательностью она тоже временами ненавидела, но совсем по-другому, конечно. Её раздражало то, что он так ведёт себя, как будто ему это не отвратительно, как будто он не задумчивый, глубокий, умный парень, а действительно лишь жалкий, никчёмный плейбой.
– Я бы хотела просить вашей помощи в поиске моего пропавшего сына и её подруги, – сказала Кэт глубоким, грудным голосом. Не хватало только сигаретки и вуали, закрывающей половину лица для пущего драматизма.
– Мы не занимаемся поиском сбежавших по собственной воле, – вмешалась Юля.
– Официально – нет, – Кэт повела рукой, – но, как мне объяснили, у вас достаточно времени и ресурсов, чтобы заниматься этим в свободное от работы время. Естественно, за достойное вознаграждение.
Дело было не в деньгах, конечно же не в них. Зарплаты агентов С.К.М.П. хватало, чтобы жить, не думая о подработке на стороне. Нет, роскошь всегда оставляла Юлю равнодушной, её душа жаждала приключений. А что может быть увлекательнее, чем поиски монарших отпрысков (как вы могли догадаться, женщина была королевой в одном из многочисленных населённых миров), сбежавших в порыве запретной страсти в иной мир, уж точно не дело о краже коз.
– Мы согласны.
Несмотря на негативные эмоции, которые она испытывала по отношению к Кэт, Юля не могла отказаться, это было выше её сил. Такой шанс выпадает раз в сотню лет.
Прижав блокнот к груди, Климт смотрел в одну точку под потолком, его желваки явственно проступили на скулах. Но говорить он не решился. Они никогда не спорили при других людях, это было их главное и единственное непреложное правило, а Юля сейчас бессовестно им воспользовалась.
***
Первые четыре часа дежурства Климт молчал, показывая, что он не разговаривает с ней, но на пятом часу непрерывного времяпрепровождения вместе, он не выдержал.
– Ты согласилась, не посоветовавшись со мной.
Зевнув, Юля отмахнулась от него.
– Ну, ты сидел рядом, мог бы возразить, если не согласен.
– Заметь она, что между нами существуют разногласия, сразу же впилась бы в тебя как пиявка и стала действовать в обход меня.
Слишком хотелось спать, чтобы придумать достойный ответ, и Юля просто пожала плечами, снова зевая. Они поняли друг друга, что, впрочем, не значит, что согласились.
Чтобы не уснуть, Юля перебирала в памяти информацию, предоставленную Кэт о пропавших ребятах. Детройт (да, как город в Штатах) и Делайла были избраны при рождении для великой миссии (какой именно не уточнялось), к которой должны были приступить по достижении семнадцатилетия, но накануне общего дня рождения парочка подростков сбежала в другой мир. Предположительно, в тот, что называется «пустынным». Из рассказа логически следовало, что Кэт приходилось матерью Рою (она называла сына именно так) и королевой в своём мире, а король, не являвшийся мужем Кэт, был отцом Делайлы. Может, это и правильно, что король с королевой связаны только общим долгом. Может, такая власть крепче. Однако ничего не может помещать подросткам взбунтоваться, никакая власть, ничто. И они взбунтовались.
Юля смотрела на фотографии, сделанные втайне от ребят. Делайла выглядела крошечной, по-птичьи худенькой, с оранжевым, как морковка, нимбом волнистых волос, с почти прозрачным взглядом, но было в ней что-то выдающее её внутреннюю мощь. Такая девочка не стала бы бунтовать ради самого бунта, подумалось Юле. Рой, наоборот, выглядел так, как будто перечить родителям было смыслом его жизни. Ржаво-рыжие волосы (по всей видимости, этот цвет встречался в их мире чаще остальных, Кэт, как и сын, была рыжеватой шатенкой), с большими ушами и широкими, можно сказать непропорциональными, руками, с хитрым прищуром и смутьянской улыбкой. Высокий, но не очень хорошо сложенный, чуть сутулый. Видно, что пока не совсем мужчина, ещё немного ребёнок.
