О Гусейнова - Забери мечту с собой!
Глеб, подхватив меня за талию, приподнял и перетащил на колени. Заключив в кольцо своих рук, нагнул голову и прямо мне в губы прошептал:
- Волчонок, ты простудишься, если будешь долго лежать на этих холодных камнях, а тебе еще детей наших рожать!
Широко раскрыв глаза от этой реплики, я, обхватив его шею руками, повисла на ней и голодным поцелуем прижалась к его рту. Я не знаю, сколько длился наш поцелуй, но его неожиданно прервал насмешливый и язвительный тон Виктора. У, я прямо прибить его готова или тут оставить нечаянно.
- Братан, ты что, прямо здесь и сейчас решил наследников делать? А ни чё, что мы тут рядом сидим и смущаемся, глядя на подобный разврат. Вон у Назара щеки и уши от стыда сейчас оплавятся. Пожалел бы парня!
Народ вокруг рассмеялся, я, спрятав смущенную и злобную мордочку на груди у Глеба, услышала, как отвечает и смеется любимый:
- Ну, смущаться иногда полезно, особенно тебе Витек, а то у тебя язык без костей. Трепло огородное! Я с удовольствием посмотрю на тебя, когда ты свою половинку найдешь и как скоро наследников делать начнешь...
- А я точно знаю, что он скажет, когда ее найдет, мужики!
На прервавшего Глеба Михаила все дружно уставились в ожидании, что он там придумал. Роман флегматично посмотрел на всех и, усмехнувшись краешком губ, спросил:
- Ну и?
Миша заржал, словно конь и выдал:
- Твою мать!
Секундная задержка на обдумывание фразы, а потом от смеха покатились все, а у меня в этот момент начал сильно нагреваться амулет. Время пришло! Резко вскочив на ноги, приказала:
- Начинается, всем встать в плотный круг и возьмитесь за руки. Глеб, ты прижимаешь меня к себе всем телом и ни в коем случае не расцепляешь руки вокруг моей талии, остальные держат мои ладони . Роман, как только скажу, поджигаешь ваш шнур, для активации взрыва, не раньше, а то поджаримся дружно. И не забывай, сразу хватайся за любого из нас и держи крепко.
Как только я закончила говорить, грудь обожгло, и вокруг меня начала распространяться серая мгла. Я открыла свой источник и поморщилась, от того с каким голодом, этот мир кинулся выедать из меня магию. Не очень приятное ощущение, когда тебя едят! Почувствовала, как напрягается пространство, готовясь к прорыву, судорожно выдохнула, вжимаясь в Глеба и усиливая хватку рук, которыми я держала Виктора и Михаила. Я до ужаса боялась, что амулет не выдержит такого количества народа и нас либо раскидает в лучшем случае по сторонам, а в худшем по частям, либо вообще затеряемся где-нибудь посредине между мирами, но решение менять не захотела. Мгновение спустя мы вывалились всей толпой в образовавшуюся пространственную щель, а нам вслед прозвучало далекое эхо взрыва, пахнув нам в спину горячим воздухом и пылью. Пока я лежала выжатая, словно половая тряпка, мужчины резко встали на ноги и принялись методично изучать окружающую местность, все еще не в силах поверить, что они в другом мире и нам удалось выбраться из каменной могилы.
Оглядевшись тоже, тоскливым взглядом окинула огромную выжженную полосу, словно жуткий шрам на теле степи, и множество бывших кострищ разбросанных то тут, то там. Похоже, люди и вампы ушли совсем недавно, но нам сильно повезло, а то очутились бы прямо в центре их лагеря. Кое-где виднелись уже обглоданные останки людей, от вида которых вся передернулась. Похоже, вампы были сильно недовольны моей потерей и не смогли сдержать злости. Надеюсь, люди вовремя осознают, с кем подписали дружественный договор, и как им отплатят их друзья за предательство. Раньше сдерживающей силой были стерхи, а теперь люди остались один на один со своими друзьями. Мои мысли прервал вопрос Назара:
- Интересно, кто и зачем так странно выжег землю?
Повернув к нему усталое лицо, с грустью ответила:
- Я, Назар, это сделала я! Это огненная преграда, чтобы оставшиеся воины смогли живыми добраться до границы, как только Риол активировал стража Рассвана, я ушла на Землю.
Молча, каждый из них молча по-своему, оценивали увиденное и услышанное. Я встала, опираясь на руку Глеба и встряхнув головой, счастливо засмотрелась на родное небо и солнце. Как интересно, на Земле сейчас полночь, а на Циссе солнце в самом зените. Вдохнув полной грудью свежий, не загрязненный пылью степной воздух, почувствовала, как мышцы расслабляются, и магия родной земли наполняет мое тело. Счастливо улыбнулась, заглянув в сияющие серые глаза Глеба и взяв его за руку, бодро зашагала к границе. Не забыв крикнуть остальным:
- Пойдем, ваш новый дом уже заждался своих детей!
На лошадях было бы, конечно, быстрее, но мы добрались до границы за пару часов. Я почувствовала, как силовая стена подрагивает от напряжения. Подошла к ней первая и мягко коснулась рукой, стена ответила ласковым теплом, радостно приветствуя последнюю Хранительницу. Отняв руку, повернулась к спутникам:
- Теперь слушайте внимательно! Страж пропустит только тех, кто даже в мыслях не держит идеи принести стерхам вред. Вы должны подумать о чем-то хорошем, добром, мысленно пообещать заботиться о стерхах и этой земле. И вам также нужно держать меня за руки, потому что вы все еще чужаки, он может не принять вас.
- А что будет, если он посчитает нас опасными или недостойными?
Сергей-лисван с серым от усталости лицом посмотрел на промокшую от крови тряпку и, все-таки опять прикрывший ею рану, задал этот неприятный сейчас вопрос.
- Не пропустит и в худшем случае сожжет. Но это в том случае, если вы идете нас убивать или что-нибудь подобное.
- Ну, у нас все равно выбора нет, придется идти пробовать. А то жрать охота и помыться не мешало бы, а то мы все на серых привидений похожи.
Виктор вплотную подошел к стене и напряженно посмотрел на остальных, в том числе и на меня. Взяв за руку Глеба и Виктора, встала лицом к стене и замерла, с тревогой ожидая действия остальных. Через пару мгновений к нам присоединились все, и мы шагнули вперед единой линией. С той стороны я появилась первая, потом словно из желе ко мне медленно выскользнули остальные. Миха, нервно передернув плечами, бросил руки Романа и Трофима и ехидно пошутил:
- Бог ты мой, я уже устал за руки держаться. Из детского сада я вырос, а вы мужики не бабы, чтобы мы с вами все время за ручки держались.
Я усмехнулась и выдала давно терзавшую меня мысль:
- Да, такому язвительному и хамоватому мужчине придется долго искать себе женщину стерха. Наши женщины привыкли к вежливому и мягкому обращению!
- Чур, меня, чур! Я сюда за свободой рвался, а не для того, чтобы на меня тут же брачное клеймо поставили. Так что я как-нибудь бобылем похожу, не расстроюсь.
Михаил поразмахивал руками и, передернув плечами, снова ехидно ощерил лицо.
