Ричел (Райчел) Мид - Черный лебедь. Тетралогия (ЛП)

Остальную часть дня я едва выпускала их из рук. Даже во время смены пеленок, я старалась действовать быстрее, чтобы не отдаляться от них. В них было всё совершенно. Каждый звук, каждый пальчик, каждый вздох. Промежуточные разговоры присутствовали, но всегда они сводились к близнецам. Никто не спросил, где я была. Это было очевидно, а поскольку Ридсы просто безума от Исаака и Иви, они никогда не переставали сообщать мне даже самую незначительную новость из жизни близнецов. А я, в свою очередь, никогда не уставала от рассказов о них.

Наконец-то Кендис убедила меня уложить их в свои детские кроватки на ночь. Оба уже сладко посапывали, а она процитировала какую-то книгу, которую читала младенцам на более ранних стадиях. Я не запомнила название, но уверена, что она знала о чем говорит. У близняшек были соответственные детские кроватки, находящиеся в комнате, которая была преобразована в обучающую детскую. На стенах были изображены ягнята и кролики, и везде присутствовал цвет постельных тонов.

Я осталась там после того, как она ушла, и наблюдала как близнецы спят. Каждое крошечное движение очаровывало меня. Я была так увлечена, что не услышала, как вошел в детскую Эван, пока он не встал прямо позади меня.

— Я собираюсь домой, — сказал он спокойно. — Хотел попрощаться. Ты останешься здесь до завтра?

— Скорее всего.

— Тогда я вернусь. — Его добрые голубые глаза проследили за моим взглядом, прямо на спящую Иви. — Завораживающее зрелище, не так ли?

— Завораживающее — не то слово, — сказала я правдиво.

— Что ты теперь будешь делать? — спросил он. Он говорил своим обычным добродушным тоном, но под которым угадывался след тревоги. — Все еще думаешь о том, сможешь ли ты остаться здесь? Или о том, взять ли их с собой?

Я наблюдала за подрагиванием пальчиков Иви, и мое сердце пронзила боль.

— Не знаю, — призналась я. — Я думала, что когда вернусь… ну, думала, что разберусь со всем этим. Думала, что опасность будет позади, но оказывается, что нет.

Неожиданная забота была одной из особенностей Эвана.

— Если они в опасности, ты же знаешь, что мы сделаем все возможное, чтобы защитить их.

— Я знаю, — сказала я, улыбаясь, — Поверь мне, я знаю.

И в этом-то и была вся трудность. Я намеревалась вернуться в Тусон вместе с близнецами. Когда я наконец-то признала новость о Дориане, сообщенную мне Кийо, мне следовало бы начать готовиться к принятию потустороннего наследия Исаака и Иви. А затем…через какое-то время, я начала сомневаться в себе. Слова Кийо то и дело возвращались ко мне, напоминая о том, что Майвенн не отказалась от навязчивой мысли — что Исаак потенциальный наследник. Хуже этого были намеки на то, что близнецы могут подвергаться опасности, причиной которой была я.

Я практически смогла избавится от последнего опасения. В конце концов, Иной Мир еще не смог оправится от последствий заклинания, так что не все зациклены на пророчестве. И еще… я знала достаточно о сущности джентри, чтобы предугадать, что некоторые сочтут этот риск приемлемым, и воспользуются упадком остальных королевств. У меня так же перед глазами стояли недавние примеры шантажа, используя против меня тех, кого я любила. Я насмехалась над Вэрией, которая пыталась шантажировать меня ради получения Железной Короны, но что было бы, если Исаак оказался бы у неё в руках, когда она мне угрожала? Что, если бы она проделала с ним что-то, что нашептал её нетрезвый ум? Передача власти Железной Короны и помощь при завоевании других королевств — казались очень незначительными вещами.

Слова Дориана вернулись ко мне, когда я жаловалась, что тех, кого я люблю, используют в качестве заложников. Вот что бессердечные люди делают. Они охотятся на тех, кого мы любим.

— Вероятно, я смогу их защитить, если возьму их с собой, — сказала я Эвану. — У меня есть уйма мест, где они будут в безопасности. — Замок, полчища стражей и магических пользователей… Иной Мир был полон защитных мер. — Но я почти уверена, что им будет безопаснее здесь. Я так же думаю, что у них здесь будет нормальная жизнь. — От безопасности, когда я узнала о своей беременности, мы перешли к более насущным проблемам. Исаак и Иви могли бы провести свое детство в окружении стражей. Большинство джентри смогли бы. Но хотела бы я этого? Здесь, в неизвестности, они смогли бы резвиться, не опасаясь теней, следящих за ними. — Если бы ты был матерью, какой выбор бы принял? Смог бы выбрать между “возможно безопасно” и “безопасно”? Невелика разница, но все же…

-.. но все же ты чувствуешь, что эта разница критична, — закончил он.

Я кивнула и присела на кресло-качалку.

— Тяжело не обращать внимания. Я действительно не могу пренебречь даже самой крохотной деталью, когда речь идет о безопасности.

Он засунул руки в джинсы и отошел, облокотившись на стену рядом со мной.

— Ты можешь навестить их в любое время, когда захочешь.

— Знаю, — ответила я. Я бы воспользовалась другим путем, чтобы добраться сюда. Это казалось бы сносным вариантом, если я оставлю близнецов в Ханствилле. Но идеально, но сносно. — Последняя пара месяцев была просто ужасной, ты же знаешь. Я думала об Исааке и Иви все время.

— Разумеется, ты думаешь о них.

— Я не хочу проходить через это вновь, особенно после нашего разговора о более длительном сроке. — Могли пройти годы, прежде, чем я пойму, что они находятся в достаточной безопасности. — И еще. я продолжаю думать, смогла бы я пойти на эту жертву, если помогу им. Это причинит мне боль, без сомнений. И я возненавижу разлуку… но я смогу сделать это. А вот их отец является проблемой…

Так и было. После радости осознания того, чтобы дети не были порождены кем-то, кто хотел их убить, несколько другие насущные проблемы вставала впереди. Дориан хотел своих детей — отчаянно хотел. Часть меня хотела ринуться к нему прямо сейчас и рассказать хорошие новости. Он был бы просто в восторге — в безумном восторге. Мечта сбылась бы.

Эта новость так же являлось мечтой, которую он не позволил бы скрыть здесь, в человеческом мире.

Он захотел бы принести их в Иной Мир — не для участия в каких-нибудь грандиозных планах, а просто — чтобы любить их. Как я заметила раньше — он бы сравнял города с землей, чтобы защитить их. Ему пришлось бы использоваться всю возможную силу, чтобы защитить их в Ином Мире, а я сомневалась в любом аргументе, уверяющем меня, что ему удастся обеспечить им безопасность там. Он не поверил в правильность моего решения уйти, когда моя безопасность оказалась под ударом. Он не сможет принять этого же для собственных детей. Однажды, они, возможно, окажутся в безопасности. Но если что-то пойдет не так, наши враги заполучат двух могущественных монархов себе на крючок.

Я смогла уже предвидеть все аргументы, которыми уверяла бы Дориана оставить Исаака и Иви там, где они находятся. Я сомневалась, что ему посодействует удача в их поиске. Поиск в человеческом мире составлял трудности даже для кого-то, как Кийо, а для джентри считалось практически невозможным. Но не было бы мгновения, чтобы меня оставили в покое. Дориан никогда не перестал бы допытываться до меня, чтобы я назвала ему местонахождение детей. На любые попытки восстановления наших прежних отношений, сей факт всегда возымел бы обратный эффект.

— Он представляет им опасность? — спросил Эван.

— А? — это вернуло меня к вопросу о том, почему я не уточнила, что “отец близнецов” являлся проблемой.

— Нет, — заверила я. — Разумеется нет. Он бы полюбил их. Он бы сделал все для них — разве, ни за что не оставил бы их здесь, даже для их блага. Он слишком сильно хотел бы находиться рядом.

— Я в состоянии понять это, — уверил меня Эван. — Ты продолжаешь употреблять “бы”.

— Он не знает о своем отцовстве, — вздохнула я. — Если я расскажу ему. то это был бы самый счастливый день в его жизни. А если нет, то единственный, кто будет страдать — так это я. Он будет в блаженном неведении.

Эван качнул головой.

— Какой ужасный выбор.

Я пристально всмотрелась в темноту за окном, по настоящему её не видя.

— Не рассказывая ему всей правды сейчас — избавляю себя от множества проблем — кроме того, наибольшая проблема касается установления честности и крепкого доверия между нами. А я всегда стремилась к этому. Это же каким лицемером надо быть, чтобы пойти на это и утаить подобную тайну?

Несколько мгновений Эван был тих.

— Так…ты возвращаешься назад, чтобы быть вместе.

Я взглянула на него, осознавая, что мои слова подразумевают. Эван все еще выглядел так, словно всё-было-порядке вещей, но я уловила проблеск разочарования в его глазах. Между нами не было никаких соглашений и обещаний, но он все еще наделся на развитие отношений, когда я вернулась.

— Эван, я..

Он выставил руку, прекращая мои извинения, и одарил меня улыбкой.

— Не волнуйся. Это то, чего ты хочешь, и я счастлив за тебя. Это решение не помешает мне сделать все для этих детей.