Джулия Кеннер - Кейт, истребительница демонов
Когда она подошла к нам, сопровождаемая Минди и Лорой, я испепелила Стюарта взглядом.
— Ты считаешь, это подходящая одежда для школы?
Он поднял вверх руки и сделал шаг назад. Умный мерзавец.
— Я всего лишь рулил и платил деньги.
— Мы что, правда будем ходить на занятия по самообороне? — спросила Элли, остановившись возле меня. — Ты не пошутила?
— Никаких шуток, — ответила я, пытаясь сообразить, когда мне удастся выкроить время, чтобы объяснить Элли, что это не подходящая для школы одежда.
— Классно! — взвизгнула она. — Ты тоже собираешься заняться самообороной, мама? Лягаться ногами и все такое?
Я изобразила праведное негодование.
— Да, собираюсь. А ты полагаешь, я не смогу?
— Ну, знаешь… Вы со Стюартом уже старые. — Она пожала плечами. — Я не хотела вас обидеть.
— Никаких обид.
Я взглянула на Стюарта и обнаружила, что удивление на его лице сменилось весельем.
— Совершенно очевидно, что древний возраст еще не превратил твою мать в полного инвалида, — заявил Стюарт. — Они с судьей Ларсоном устроили настоящие показательные выступления по фехтованию для миссис Дюпон.
— Очень смешно, — сказала я.
— Это не прикол? — спросила Элли и тут же прижала руку ко рту. — Ой, извините!
— Элли! — возмутилась я, радуясь тому, что можно сменить тему.
Раскаяние мгновенно сменилось любопытством.
— Вы действительно фехтовали?
— Да.
Я не могла отрицать очевидных фактов, как бы мне этого ни хотелось.
— Круто!
Я заулыбалась. Моя четырнадцатилетняя дочь считает меня крутой. Старой скрипучей телегой, но крутой.
— Но почему? — спросила она.
Радость, что моя дочь восторгается мной, сменилась раздражением оттого, что меня допрашивают.
— Я уже объяснила Стюарту. Женщина сидит одна с детьми. Мне показалось…
— Нет, это я слышала. Я хочу знать, почему ты фехтовала. И почему с ним.
Она старательно не смотрела на судью, и по ее тону нетрудно было предположить, что он является слугой дьявола.
— Элли! — проговорила я голосом возмущенной матери. Во второй раз всего за несколько минут. Повернувшись к Ларсону, я объяснила: — Ей всего четырнадцать.
Одновременно я спросила себя, не слышала ли Элли вопросов Лоры о моей интрижке с Ларсоном.
— Ма-а-ама…
— Элисон Элизабет Кроу, ты что, растеряла в магазинах все свои хорошие манеры? — поинтересовалась я.
— Извини, — проговорила она.
— Это ты не мне говори.
Элли сделала глубокий вдох и слегка повернула голову в сторону Ларсона.
— Извините. Я не имела в виду ничего личного, правда. Только… понимаете… почему моя мама фехтовала с кем-то чужим?
— Отличный вопрос, — вмешался Стюарт, и Элли приблизилась к нему на два шага, очевидно почувствовав союзника.
Лора и Минди тихонько выскользнули в гостиную и уставились в телевизор, словно Элмо заворожил их не меньше, чем моего сына. Трусихи!
— Честное слово, я не понимаю, чего вы все так разволновались из-за какого-то фехтования, — проворчала я.
— Кейт рассказала мне о своих планах заняться самообороной, — вступил в разговор Ларсон. Его голос звучал спокойно и уверенно по сравнению с моими визгливыми воплями. — Я признался ей, что когда-то занимался фехтованием, и она спросила, имеет ли ей смысл записаться в группу, мы начали это обсуждать и сами не заметили, как взяли в руки предметы для уборки и принялись ими размахивать.
Стюарт нахмурился.
— Предметы для уборки?
— Швабры, — сообщила Лора из дальнего конца комнаты.
Очевидно, она была не настолько погружена в «Улицу Сезам», как я думала.
— Почему…
Я подняла руку, останавливая Элли.
— Это не важно. Судья Ларсон был настолько любезен, что показал мне несколько движений. Мне понравилось. Но для моих целей не годится.
На самом деле я сказала чистую правду. Хотя наш разговор получился исключительно дурацким, он высветил одну неоспоримую истину: в нашем мире действительно полно опасных людей, самого обычного и демонического происхождения. Моя девочка так быстро растет (слишком быстро, если судить по ее одежде), и, если ей предстоит столкнуться с этим миром, я хочу, чтобы она была готова к разным неприятностям. Почему бы не научить ее парочке приемов? Это самое меньшее, что может сделать заботливая мать.
Я строго посмотрела на Стюарта и Элли.
— Заниматься начнем на следующей неделе, — сказала я. — Кикбоксинг, айкидо или еще что-нибудь. Я изучу возможности.
На самом деле мне требовался наставник, который научил бы мою дочь основным приемам, а пока она будет в школе, занимался бы со мной по более продвинутой программе. Не слишком вероятно, но никто не запрещал мне надеяться.
— Ты серьезно? — спросила Элли. — Я собираюсь стать членом группы поддержки, так что придется подстраиваться, но все равно это круто!
— Рада, что ты так думаешь.
Кто бы мог подумать, что физические упражнения покажутся ей такими привлекательными?
— Это будет отнимать много времени, — сказал Стюарт, глядя не на Элли, а на меня.
Мне отчаянно захотелось объяснить ему, что меня гораздо больше беспокоит безопасность дочери, чем ее оценки в школе. Впрочем, он был прав, хотя я терпеть не могла признаваться, что совершила промах в роли ответственного родителя. (Да, я знаю, это одна из причин, почему ребенку хорошо иметь двоих родителей. Но — страшный секрет! — как бы сильно я ни любила Стюарта, Элли принадлежит Эрику и мне. И это данность. Вот почему я всегда немного напрягаюсь, когда Стюарт указывает мне на мои ошибки в воспитании Элли. Глупо и несправедливо, но тут ничего не поделаешь. И если Элли начнет плохо учиться, винить мне придется только себя.)
— Мама?
На меня смотрели по-щенячьи преданные глаза.
— Стюарт прав, — сказала я. — Если ты станешь получать плохие оценки, придется с чем-нибудь расстаться. А поскольку я считаю, что самооборона очень важна, ты откажешься от команды поддержки, театра или что там еще тебе придет в голову. Понятно?
Элли кивнула.
— Конечно, без проблем.
Я постаралась напустить на себя суровый вид.
— Итак, мы все прояснили и можем записаться в группу. Но ты перешла в среднюю школу, детка. А это совсем другое дело.
— Я знаю. — Она быстро перекрестилась. — Честное слово, я стану самой главной зубрилкой. Вот увидишь. — Элли посмотрела в сторону гостиной. — А Минди можно с нами?
Минди, щекотавшая Тимми, внезапно подалась вперед, и мой совершенно бескостный малыш безвольно повис у нее на коленях, продолжая настойчиво верещать:
