Бессмертный - Джейми Эпплгейт Хантер

Забытый Серафимами, когда его законное положение перешло к Кайусу, забытый своими братьями и сестрами и забытый миром. Он был просто Членом королевской семьи, которого все обходили стороной.

По мере того, как росло раздражение Гедеона, в комнате становилось светлее.

— Прочешите столицу. Если его не найдут к концу дня, доложите. Скажите остальным, чтобы были прилежны. Что — то не так.

Когда Тит ушел, Гедеон наполнил свой кабинет раскаленным добела светом. Это ослепило бы другого мистика, но не его. Не короля Люкса.

Его сила становилась все сильнее, и он потратил годы, оттачивая свое мастерство до смертоносного совершенства. Он только что обрел свою силу света после убийства Атарахи, и у него не было никакого способа убить Кая, но в течение пятисот лет он работал над наращиванием своей силы и контроля.

Гедеон чувствовал, что готов сразиться со своим братом, когда придет время, но из — за того, что Кай скрывался в Винкуле, он не был уверен, когда это время наступит. Что планировал его брат?

Подойдя к шкафу у дальней стены своего кабинета, он достал из кармана ключ, чтобы отпереть его, и полез внутрь шкафа, чтобы вытащить банку, которая светилась ярко — розовым.

Поглаживая стекло, он пробормотал:

— Привет, дорогая.

День, когда он встретил свою Вечную, был выжжен в его памяти, и ощущение ее крови, покрывающей его руку, сдавило грудь. Он не хотел этого делать; она была так молода.

Девочка — подросток с темными волосами и ярко — серыми глазами уставилась на него через оживленное кафе. Ее глаза были широко раскрыты и полны любопытства, и Гедеон почувствовал себя обязанным спросить ее почему, но воздержался.

Он проигнорировал ее и достал свой мобильный телефон, чтобы отправить сообщение одному из своих постоянных любовниц. Это было причиной, по которой он отважился сегодня посетить Эрдикоа. В столице не было достаточного выбора.

— Извините меня, — произнес мелодичный голос рядом с ним, заставив его обернуться и увидеть симпатичного подростка, которого он поймал за разглядыванием его.

Что — то притянуло его к ней, и он отодвинулся. Она была ребенком, и хотя он явно не испытывал к ней сексуального влечения, он чувствовал что — то странное.

— Я. ты… — начала она, подбирая слова.

Он изогнул бровь.

— Да?

Гедеон подавил улыбку, когда она выпрямилась и подняла подбородок.

— Ты в цвете, и я хочу знать почему.

Их окружение перестало существовать, когда до него дошли ее слова, и он не был уверен, дышит ли он, когда смотрел на нее. Спрашивать ее было бессмысленно, потому что он знал, что это значит.

Она фыркнула, когда он ничего не сказал.

— У меня зрение серой шкалы. Я вижу все в..

— Я знаю, что такое серое зрение, дорогая. К большому сожалению для тебя, но, боюсь, мне пора идти.

— Нет, — поспешила она, схватив его за руку.

Он был рад, что в тот день надел длинные рукава, потому что, если она прикоснется к его коже, ему крышка.

— Я вижу тебя в цвете.

Она взмахнула руками, указывая на его лицо.

— Твои глаза золотые. Я не знаю, откуда я вообще знаю, как выглядит золото, но я знаю.

Черт. Так не пойдет. Он не убивал свою сестру и не подставлял брата только для того, чтобы потерять свое положение. По прошествии сотен лет он думал, что Серафимы сочли его непригодным для Вечности. Большинство членов королевской семьи встречали своих супругов в течение первых ста лет или около того своего правления. Для Гедеона прошло почти пятьсот лет, и, к его большому разочарованию, здесь стояла его пара с широко раскрытыми глазами и любопытным выражением лица.

Нет. Он не отказался бы от всего, ради чего работал.

— У меня нет времени сидеть и болтать. Давай встретимся за ланчем позже на этой неделе и попытаемся во всем разобраться. Скажем, в пятницу?

Она сглотнула.

— Ты старый. Я никуда не пойду с тобой наедине.

Улыбка, которую он изо всех сил пытался скрыть, вырвалась на свободу.

— И ты молода. Слишком молода для меня, но я хотел бы выяснить, почему ты утверждаешь, что обладаешь зрением в серой гамме, но видишь меня в цвете.

Она ощетинилась.

— Я не лгу.

— Это ты так говоришь, — криво усмехнулся он.

— Хотя ты меня не интересуешь, кроме того, чтобы разобраться в твоей маленькой игре, я бы предпочел, чтобы ты никому об этом не говорила, пока мы не выясним, что происходит, при условии, что ты говоришь правду.

Я бы не хотел, чтобы мы стали экспериментом. Заметив ее рюкзак, он спросил:

— У тебя есть ручка и бумага?

Не отвечая, она достала из сумки блокнот и карандаш.

— Запиши свой адрес, и я заеду за тобой.

Она прикусила губу, обдумывая его предложение. Если бы она была такой умной, как он ожидал, она бы сказала "нет".

— Нет, — наконец сказала она, заставив его улыбнуться шире.

— Встретимся здесь после школы.

— Очень хорошо, дорогая. Как тебя зовут?

Она протянула руку, но он проигнорировал это, заставив ее, нахмурившись, опустить руку.

— Кора Рейвен. А ты кто?

— Кора Рэйвен, — пробормотал он, пробуя ее имя.

— Ты можешь называть меня Бэйн.

После того, как она ушла из кафе, он вернулся во дворец и навел справки о ней. Ей было пятнадцать. Ее родители развелись, и она жила со своей матерью и сестрой— близнецом Авророй.

Он выругался, когда увидел, что ее матерью была Сивилла. Сивиллы считались безумными, но то, что они говорили, было правдой. К счастью, никто не слушал.

Он вытащил себя из воспоминаний. День, когда он убил ее, был одним из самых тяжелых дней в его жизни. Убить вторую половину себя было нелегко, но это нужно было сделать. Что— то внутри него обожгло при воспоминании об этом.

Когда он приставил кинжал к ее груди, он увидел себя глазами Коры и почувствовал ее страх. Это было чудом, что он пронзил ее сердце с первой попытки, потому что видение сделало его слепым, и когда она умерла, это было мучительно. Даже при том, что он хотел упасть на колени от боли, он не мог. Мерроу, которому он заплатил, пришлось оттащить его прочь.

Недавние новости о сестре Коры застали его врасплох. Он не думал о ее семье с тех пор, как убил ее. Когда Адила приговорила Аврору к Винкуле, он задался вопросом, не была ли ее сила такой всезнающей, как все думали, потому что Аврора была гребаным серийным убийцей ради эфира.

Он не в первый раз ставит под сомнение достоверность способностей Адилы. Когда он убил Атараху, он был молод и импульсивен. За день до этого она сказала ему, что он больше не может жить в Столице. Она