Кудеса для Евы - Елена Ликина
– В смысле – что? – не поняла Маринка.
– Ну, что бы с нами случилось? Она бы нас сразу увидела – и что? Заколдовала бы? Как бабу Фису?
– Всё возможно, – угухнула Лукична. – Если бы споймала – не отпустила бы ни в жизнь! Может быть закляткой шуранула, может в подпол спровадила. К тем двоим.
– К птенчикам-грибочкам… – прошептала Ева.
– К Светке-разлучнице да перебежчику немчуре! – пропыхтел показавшийся из подвала кот.
Протащив полную корзину снеди до стола, он довольно причмокнул и принялся разбирать добычу.
Выставил миску с соленьями. Шлёпнул увесистый шмат белоснежного сала. Извлёк поджаристый кругляш домашней колбасы…
От острого укропно-чесночного духа у Маринки подвело желудок – немедленно захотелось попробовать разложенное богатство.
Лукична ловко накромсала огурцы, тоненькими прозрачными лепестками начала нарезать сало.
– Что фитюльки строгаешь? – дворовый придирчиво следил за процессом. – Рот радуетси большому куску!
Он подхватил целый огурец, прихлопнул сверху салом да отломив четвертину колбасного колеса разом забил всё в пасть и сощурился в полном блаженстве.
– А хлеб где? – Ева напрасно высматривала среди добытого хоть булку, хоть обычную буханку.
– Нет хлебушка. – разочаровал её кот. – Не замесилси сам, не спёкси в печи. Не дошли до него хозяйкины руки.
– Так жалко её, – вздохнула Маринка и подумала про бабу Оню с девчатами – как они там сейчас? Ищут ли их с Евой? Переживают ли?
– А те, которые в подвале, – подала голос Ева. – Ну, Светка и Матрёшин немецкий друг… Что с ними? Они… живые?
Дворовый покивал и сообщил будничным голосом:
– Живёхоньки пока… Доют их.
– Что делают? – вытаращилась на кота Ева.
– Доют! Лидка в подпол за тем и полезла – проверить, много ли набежало.
– Чего… набежало? – Маринка поперхнулась и закашлялась – кусок сала липким комом застрял в горле.
– Живы… энергии по-вашему, – объяснила Лукична. – Ведьма новая у них энергию крадёт. Отбирает в бутыль. Дело-то небыстрое. Да и не разумеет она, как надо. Ритуал провела, действия повторила, но силы-то и нет!
– Какой ритуал? Откуда она про него узнала?
– По Пеструхиным закладкам! – кот смачно захрустел огурцом. – Пеструха тетрадку в негожей корзинке хранила. В поганом доме среди тряпья. Прокисшая Лидка её и найди! И сразу смекнула, какую выгоду от того поиметь можно.
– Найти-то нашла, да толку с того, – Лукична разложила на тарелочке толстенькие кругляши колбасы. – Знания без силы как надо не сработают. Вот и накосячила уже. Зря только тянет живу с людей. И помощников Пеструхиных вернуть не получилось. Шлёп-нога так каменюкой и застыл. Не примут её товарки. Ещё и изведут после!
– Какие товарки? – удивилась Маринка.
– Да ведьмачки окрестные. – дворовый облизнулся и растрепал бородёнку. – Скоро у них сборище, сходка перед Новогодьем. Хвастать начнут делишками чёрными. Ну, и новеньких принимать, испытания всякие им устраивать. Вот Лидка и спешит, нашла дураков и доит, стараетси. Хочет похвалитьси умениями да одобрению заработать.
– Эта… Лидия… с Пеструхой в родстве?
– Какое тама! – отмахнулся кот. – Из городу она. Самозванная особа.
– А как же она во Мхи попала?
– Точно не скажу. Они с Варваркой тут раньше бывали. То ли к Пеструхе приезжали, то ли ещё к кому.
– С Варваркой?
– Ага. Они хоть из Мхов ушли, да толку. Место их обратно притянуло. Варварку из-за силы полученной. А Лидку – из-за мыслей нехороших. Она-то из брошенных невест. Вот мстю и взлелеяла. И с недобрым сердцем ушла. Выругалась на прощанию да плюнула вдобавок.
– Откуда ты всё это знаешь? – поразилась Ева.
– С миру по нитке… – дворовый выкусил что-то в шубейке и почесался. – Стенька-оборотень на хвосте принёс. Он хоть и язва да котов погонять горазд, зато всё про всех знает!
– Брошенная невеста… Стенька-оборотень… – Маринка схватилась за голову. – У меня сейчас мозги вспенятся!
– Как пивко? – хрюкнул дворовый. – Я бы глотнул с бадейки. А ещё лучше – бражки! На меду да берёзовом соке! У деда Семёна как раз поспевает. Ух, и хороша! Забориста!
Пока дворовый пересказывал сплетни от Стеньки-оборотня да нахваливал бражку деда Семёна, в Ермолаево держали совет, как достучаться до бабы Они.
После стремительного исчезновения Евы с Маринкой Оня не очнулась, так и лежала омертвелая, словно в глубоком сне. Все попытки девчат разбудить её оказались неудачными
