Гори для меня, ведьма - Анна Рейнс
Меня зовут Ассия, — вспомнила я, и эта мысль, словно рыболовная сеть, потянула за собой остальные воспоминания. — Я — Ассия оре Дисгат. Наследница арронда. Дочь своего отца. А это всего лишь темная часть души, что была надежно заперта внутри меня все это время. Она не имеет права ни на меня, ни на мое тело.
Теперь, когда все встало на свои места, я принялась яростно барахтаться в поисках выхода. Старалась не думать о том, что сейчас происходит в реальном мире, если балом и правда правит чудовище.
Кто-то обещал мне, что поможет. Что не даст моему монстру набрать силу после пробуждения. Кто-то, кому я доверилась несмотря на затаенный страх. Помоги же мне!
— Думаешь, что можешь освободиться от меня? Сбежать? — Голос гремел со всех сторон. Тьма больше не держала меня бережно, а сжимала в тисках так, что, гляди, вот-вот раздавит. — Мы навсегда одно целое! Прими это!
— Никогда. — Шепчу, а сердце сковывает пониманием, что монстр прав. Я не смогу вырезать тьму из своей души — она всегда была ее неотъемлемой частью.
— Только я буду всегда рядом. Ты не нужна никому кроме меня.
— Это не так!
Гулкий смех эхом разлился во мраке. Однако вдруг вдали показался свет. Я рванула к нему изо всех сил, чувствуя, как темные щупальца хватают меня, пытаясь задержать.
— Ты не получишь силу, если не примешь меня. — Шептал голос со всех сторон.
— Исчезни! Оставь меня в покое!
Я чувствовала, что выигрываю. Хватка ослабла, позволяя мне приблизиться к выходу из бесконечной темноты. Сколько прошло времени?
Минута? Час? Бесконечность?
Свет звал меня, но я никак не могла достичь его. Осознание, что монстр лишь играется со мной, давая надежду, но не позволяет победить, накрыло с головой.
— Что тебе нужно? — Я прекратила сопротивление и развернулась туда, где из темноты меня окутывало чужое жадное внимание.
— Предлагаю спор. Сделку. Пророчество. Зови это, как хочешь. В день, когда ты познаешь предательство от всех, кого любишь, ты примешь меня.
Сделка с монстром, значит. Голос чудовища звучал уверенно, предвкушая скорую победу. А я? Была ли я по-настоящему уверена хоть в ком-то кроме себя?
— А до того момента?
— Нам будет очень и очень тесно.
Я не поняла, что тьма имеет в виду, пока та не расступилась, собираясь в массивную фигуру рядом. Тусклый свет, льющийся из проема, показался ужасно ярким, но всего через несколько секунд я осознала, что он исходит от одной лишь свечи. Я заморгала, привыкая к нему и наконец-то смогла рассмотреть знакомые очертания подземелья из своих снов. С одним лишь отличием — клетки больше не было.
Глава 12. Не игра
Очнувшись, я долго пыталась понять, где заканчивается сон и начинается реальность. Уж больно обстановка была похожа на темное подземелье, в котором жило мое внутреннее чудовище. Мое сознание ощущало его незримое присутствие: казалось, внушительная фигура сидит прямо передо мной, сжимая хрупкую шею неправдоподобно длинными пальцами.
Чувство было неприятным — мне даже стало сложнее дышать. Я резко села и с изумлением увидела кандалы на запястьях и цепи, мягко позвякивающие при каждом моем движении. Первой мыслью было, что мы все-таки попали в плен. Она ошпарила злостью, от которой, казалось, воспламенилась каждая клеточка кожи.
Я дернулась в цепях, надеясь разорвать, но безуспешно.
— Ты очнулась. — Хриплый голос, словно Эйден только что проснулся. Перевожу взгляд на него и глаза против воли превращаются в две щелочки. Гнев затапливает сознание, и спустя пару мгновений я понимаю — он не мой, чудовища. Бороться с ним бесполезно, его чувства, как самый настоящий шторм.
Попыталась ответить, но не смогла — горло сдавило спазмом. Чужие эмоции накатывают волнами, и отличить где теперь мои собственные абсолютно невозможно. Там и ярость, и насмешка, и что-то горячее, что проходит по телу волной, оставляя после себя странное напряжение.
Мне захотелось засмеяться над иронией моего положения. Столько лет пряток от судьбы… Но все наконец-то пошло так, как должно было. Монстр в моем лице закован в цепи, мой палач взирает на меня своими равнодушными глазами цвета расплавленного серебра. Не бывает бывших инквизиторов, так же как и не бывает невиновных темных ведьм, верно?
Я с умеренным любопытством разглядывала обстановку. В скудном освещении видна лишь малая часть помещения: бревенчатые стены, крюк в потолке, крепко удерживающий цепи, что сковали меня. На полу жесткая подстилка… хотя нет, небольшая кровать из грубо сколоченных досок, на которой сейчас восседаю я.
Успеваю уловить лишь несколько капель запекшейся крови на стене и перевожу все внимание на мужчину. Он сидит в нескольких метрах от меня на крепком стуле. Его брови сведены, тело напряжено, но глаза… в них столько отстраненности, непривычной мне. Совсем недавно в них было столько других эмоций. Каких? Я пытаюсь сфокусироваться, чтобы вспомнить, но голова плывет, вероятно, от недавнего удара по голове. Который он мне и нанес.
Вместо этого возникло острое чувство дежавю, словно эта сцена уже происходила со мной. Мне хочется вспомнить, что было дальше, но мысли путаются.
Зачем себя мучить, если источник информации сидит прямо передо мной? — Осознала я и тут же задала вопрос.
— Где мы?
— Это мое убежище.
Ответ лишь подливает горючую смесь в костер моих эмоций. Еще немного и я взорвусь.
— Твое убежище. — Громким издевательским тоном промолвила я. — Настоящая обитель добра и справедливости. Интересно, скольких черных ведьм ты пытал здесь, Эйден? М? Раскрой мне секрет.
Провокация не удается. Он продолжает молчать, рассматривая меня прищуренными глазами, словно пытаясь залезть ко мне в голову. Мне же хочется залезть в его, обосноваться под кожей и сделать так, чтобы он и вдоха без меня сделать не мог.
Не знаю, откуда во мне такие странные желания, но с каждой секундой это становится все сильнее, отравляя меня. Я представляю, как на моем месте сидели другие ведьмы: молодые, порочные. Как много из них познали прикосновения его рук… или не только их? Чувства тлеют в груди, заставляя произнести эти отвратительные догадки вслух.
— А, может не только пытал? Кровать, цепи, ммм… Сколько из них кричали твое имя перед смертью? Не от боли, но удовольствия? — Последнюю фразу произнесла с придыханием, призывно раскрывая губы. Взгляд мужчины остановился на них и потемнел.
А вот теперь провокация удалась на славу. Маска равнодушия на его лице дала трещину. В несколько широких шагов он достиг меня и вцепился рукой в волосы, больно наматывая на кулак. Приблизил мое лицо
