Монарх. Под прицелом тьмы - Элиас Кинг
Нет, он вовсе не шутил, пусть в его голосе и проскальзывали характерные нотки грубой иронии. Но на счёт волос говорил всё всерьёз, чем и вызвал у Анны кратковременный ступор. С чего ему вообще они вдруг сдались, ещё и после всего, что здесь только что произошло? Или ему настолько плевать на девушку, на её чувства и переживания, что он будет говорить о чём угодно (даже о ненатуральном цвете её волос), но только не о её душевном состоянии.
— Отдыхай и набирайся сил.
Он уже успел обтереть и свой член, и хорошенько пройтись по своим влажным (кое-где даже окровавленным) пальцам, после чего поставил коробку с салфетками рядом с распластанной на матрасе девушкой на край кровати на тот случай, если она захочет немного привести себя в порядок.
— Они тебе определённо понадобятся.
А потом… просто взял и ушёл. Как ни в чём ни бывало. Так и не соизволив ничего конкретного сказать ей на прощанье.
Глава четырнадцатая
Не подходи к этой двери, Анна, бога ради! Не вздумай к ней подходить, как и браться за её ручку…
Но она не могла отвести зачарованного взгляда от этой огромной, одновременно пугающей и невероятно притягивающей к своей чудо-поверхности массивной панели, слепленной чьим-то безумным гением то ли из чёрно-синего металла, то ли из рельефного дерева. А может она сама здесь проросла, а после сформировалась из безумных и витиеватых крупных узоров, перекрыв собою полностью спасительный выход.
Не подходи! Даже не думай об этом, слышишь?
Она и не подходила, хотя и продолжала смотреть на неё во все глаза… Слушая приглушённые бункерными стенами чьи-то крики и с испуганным восхищением наблюдая, как сквозь мифические узоры двери и сквозь щели её внушительного косяка проступает алое свечение, буквально раскаляющееся изнутри и очень медленно окрашивающее свинцовую поверхность панели своим явно магическим светом.
— Мне страшно, Анна! — Вера продолжала всё это время пугливо жаться к её боку, буквально вцепившись в неё мёртвой хваткой, на которую едва ли вообще были способны такие маленькие девочки.
— Всё хорошо, цветочек. Всё будет хорошо. Обещаю…
— Я хочу к маме!.. — девочка снова жалобно захныкала, но хватки своей не ослабила.
— Мы скоро её увидим. Она сама за нами придёт, как и говорила до этого.
— А папа?
Небольшая пауза. Анна сама не поняла, почему ответила не сразу.
— И папа…
Главное не подходи к дверям! И никогда. Слышишь? Никогда не вздумай их открывать!
А если их откроет кто-то другой? С той стороны…
На её мысленный вопрос ответ последовал не сразу. Хотя ей всё это время казалось, что она разговаривала с голосами отца и матери вслух.
Если придёт кто-то другой, беги! Что есть мочи. И не останавливайся…
Но куда ей бежать? Здесь же сплошные стены. И она не сможет побежать, пока не дождётся родителей. Они же сами ей сказали ждать. Ждать их возвращения.
Поэтому она и смотрела на эту проклятую дверь, наивно полагая, что и мама, и папа находятся сейчас именно за ней.
Правда, в какой-то момент панель вдруг начала дрожать, а потом и трястись вместе с полом и потолком. И с остальными стенами тоже. По крайней мере, Анне тогда так казалось.
Она крепче прижала к себе сестру, но так и не решилась встать, чтобы выполнить последнюю просьбу матери. Чтобы побежать в противоположную сторону что дури. Не оглядываясь.
Умоляю, Анна! Ты должна это сделать. Спасти себя и сестру, чего бы этого не стоило. Просто беги… И не подходи к дверям!..
Но двери уже сами начали очень и очень медленно приоткрываться, выпуская с обратной стороны ещё больше яркого света и… огня… Пока не ослепили яркой вспышкой не успевшую вовремя зажмуриться Анну. При этом, как ей тогда показалось, она сумела различить в столпе белого света, образовавшегося в большом проёме куда-то напрочь исчезнувшей двери, чью-то едва различимую фигуру. Даже не серую, просто похожую на пятно чьего-то силуэта, и…
*****
Анна открыла глаза.
Её сердце гулко, но ритмично ровно отдавало своей ощутимой пульсацией прямо по горлу. Но вскакивать с места, как и кричать от накрывшего её ужаса, девушка не стала. Поскольку у неё банально не было на это сил. Да и осознание того факта, что ей только что приснился один из её старых кошмаров, можно сказать, немного разрядил ситуацию с внутренним напряжением.
Разве что она пошевелила руками, левой пытаясь нащупать рядом с собой хрупкое тельце младшей сестрёнки. Но, естественно, так никого возле себя и не обнаружив.
А вот открыть полностью веки и вернуть себе зрение оказалось не так-то уж и просто. Впрочем как и воспоминания о событиях вроде как недавнего прошлого.
Какой-то сплошной кавардак в голове, вперемешку с фрагментами из Пансионата, связанные с последними встречами и разговорами Маэстро. Правда, его круглое и мясистое лицо почему-то назойливо сменялось более крупными формами и чертами совершенно другого мужчины… Монарха?
Похоже, ей что-то опять приснилось с этим человеком. Очередной безумный кошмар, о котором она снова никому и ничего не расскажет?
Но стоило ей уже окончательно проснуться и вытряхнуть из головы остатки из смешанных образов, локаций и голосов, как зрение девушки моментально восстановилось вместе с ощущением полностью воскресшего сознания. Она даже попыталась приподняться на локтях, чтобы оглядеться и понять, где же она, чёрт возьми, находится.
Определённо не в Пансионате. Она никогда не просыпалась там в подобных спальнях. В шикарных спальнях — больших и дорого обставленных, хотя они определённо там имелись. Только на других, более высоких уровнях, куда ей был закрыт доступ, как и другим «мотылькам». Если Маэстро хотел сделать ей какой-нибудь приятный подарок, то использовал для этого совершенно иные вещи и приёмы. Однажды она даже проснулась в саду среди цветов. Но вот чтобы в подобной спальне. Такое с ней произошло впервые, если только…
Нет, это точно был не Пансионат. И она это определила даже не по нестандартным размерам самой комнаты и не по стоявшей там не в таком уж и большом количестве современной мебели. Просто она вспомнила, как и почувствовала тягучую ноющую боль между ног и глубоко внутри во влагалище, будто кто-то или что-то ей там всё расцарапал, и теперь при определённых движениях это всё отзывалось неприятными, хотя и не настолько уж и болезненными приступами.
Кровь тут же ошпаривающим «кипятком» прилила к её щекам
